Гнёт Луны (СИ) - Рууд Рин - Страница 31

К шерстистой спине волчицы прижимался сладко посапывающий Ричард, чья рука лежала на ее булькающем брюхе.

— Где олень? — Ил едва слышно рыкнула. — Ты успел сожрать в одно рыло оленя?

— Оленя скушала ты, — мужчина вздохнул, переворачивая страницу. — А нам так, объедки достались. Ты очень прожорливая, Искорка, а Дикки потом блюет. И жалуется на вздутие и прочие прелести беременности. У него аллергия вылезла неизвестно на что.

— Так ему и надо, — Ил уронила голову на подушку и облизалась.

Она закряхтела, когда в животе перевернулся захватчик ее тела. Ричард что-то ласково и неразборчиво прошептал и вновь затих. Феликс с нежностью улыбнулся.

— На тебя противно смотреть, — Ил сморщила нос. — Мужеложец!

— Помнится, ты говорила, что не осуждаешь чужие пристрастия, — Феликс скосил на нее глаза.

— Не осуждаю, если меня не втягивают в свои извращения, — Ил уперлась лапами в мужчину, в попытке столкнуть его с кровати. — А вы втянули!

— Это нас с тобой связывают плотские отношения и немного симпатии, — Феликс отложил бумаги на тумбочку и серьезно взглянул на волчицу. — А с Дикки у меня чистые и высокие чувства.

— Он тебе так и не дал? — хохотнула Ил. — Какая жалость. Но раз вы спите в одной кровати, то до члена в жопе осталось всего ничего.

— О симпатии к тебе я немного погорячился, — Феликс медленно выдохнул. — Ты грубая неотесанная девка, Искорка. Ты бешеная и злобная сука, которая всего меня искусала. И кусаешь ты очень больно, до кости. Вгрызаешься чокнутым питбулем. Даже твой отец, который меня недолюбливает, начал сочувствовать мне, когда увидел в клочья разодранное плечо. Алиса уже устала зашивать мои раны.

— Все надеется на еще один перепихон с тобой, — Ил смачно фыркнула, забрызгав лицо Феликса слюнями. — Или ты в благодарность за ее старания таки отымел ее под носом брата?

— Стерва, — Феликс вытер краем одеяла лицо. — Я на тебя намордник надену.

— Валяй, мудила. Только намордник нормальный прикупи, прочный и желательно из стали. И хочу ошейник с шипами! На меньшее я не согласна.

Ричард заворчал и утробными звуками кинулся в ванную комнату. Под его печальные стенания Ил захихикала и попыталась отвернуться от Феликса, но подобно неуклюжей черепахе засучила лапами в воздухе, застряв на полпути — на спине.

— Подтолкни меня, — она тяжело сглотнула.

— Я тебе обещаю, — Феликс бережно перевернул пыхчащую Ил на бок и обнял. — Если ты одичаешь, то я буду заботиться о тебе. Будешь моим домашним питомцем, а потом спустя десяток лет, когда ты испустишь дух, я похороню тебя в лесу.

— Что это за угрозы такие?

— Это не угрозы, это предостережение, Искорка. Твои фокусы не закончатся ничем хорошим. Волчья тень в тебе сильна, и сейчас ты не властна над своим телом, чтобы вернуться в человеческий облик и укрепить сознание. Если на нас тебе наплевать, то пожалей родителей. Я уважаю попытки сожрать меня, но волчица в тебе бесповоротно втрескалась в меня. И эта любовь погубит тебя, Ил. Признаюсь, я даже пущу скупую слезу на твоей могилке.

Ил навострила уши, почувствовав, как в ее основание хвоста, где по ощущениям должен был быть ее копчик, тыкается что-то подозрительно упругое и твердое. Ил возмущенно всхрапнула:

— Ты совсем рехнулся, Феликс? У тебя и сейчас стояк?

— Не прикидывайся дурочкой, — прошептал он. — В прошлый раз я тебя отымел в облике волчицы.

— Нет, — испуганно пискнула Ил. — Не было такого. Это уже какая-то зоофилия.

— Я и сам как бы под конец…

— Нет, — с ужасом протянула она. — Нет. Неправда! Ты не мог! Фу!

— А ты думала, почему ты застряла в облике волчицы? — хохотнул Феликс. — Просто так?

— Я тебе не верю, — Ил пристыженно накрыла морду лапой. — Зачем ты мне это рассказал? Как мне теперь жить?! И прекрати ко мне прижиматься своим хозяйством! Прекрати!

Ее возмущения прервали жалостливые всхлипы Ричарда над унитазом. Феликс со смешком поднялся и скрылся в ванной, поправляя шелковые пижамные штаны на заднице. Послышались плеск воды и ласковый шепот:

— Выпей, Дикки, полегчает.

— Да откуда ты знаешь, что полегчает?! — раздался истеричный голос Ричарда. — Страдаем мы, а ты вон! Какой довольный! Еще и со стояком! Вали отсюда! Я не могу больше! Я все кишки выблевал! Меня постоянно мутит, ноги затекают, давление скачет! И воняет! Воняет тобой, мылом! И еще чем-то противным!

Послышался грохот.

— Вот они и воняют! — и опять несчастные всхлипы.

Из ванной вышел озадаченный Феликс и недоуменно повертел в руках коробку салфеток. Он посмотрел на Ил, которая тяжело подняла голову:

— А они не ароматизированные.

— Они воняют! — воскликнул Ричард. — Мне виднее!

Феликс принюхался к коробке и пожал плечами:

— Я ничего не чувствую.

Через секунду из ванной выполз бледный Ричард и упал на кровать, тяжело вздыхая:

— Я хочу умереть, — почесал шею в россыпи красных пупырышек.

— А вот нехрен трахаться без резинки, — Ил окрысилась на него. — И дверь надо закрывать, тупица. Это ты виноват! Вечно ты лажаешь! Вот и страдай.

— Хочу соленых огурцов, — простонал Ричард, пряча лицо в ладонях. — С чем-нибудь сладеньким.

— Ты серьезно? — хохотнула Ил. — Какая прелесть.

— Принеси мне огурцов! И сливового джема! — завопил Ричард, приподнявшись на локтях. — И выбрось эти сраные салфетки! Воняют мертвым бобром!

Феликс молча вышел, и юноша со слезами умиления прижался щекой к животу Ил.

— Папочке очень плохо.

— Ри, ты полный идиот.

— Папочку никто не любит!

— Завязывай!

— Папочку все обижают!

— Как ты мне надоел! — Ил с ворчанием выбралась из объятий юноши и аккуратненько спустилась на ковер. — Что за мамские истерики?

— Это гормоны! — простонал Ричард в подушку. — Ничего не могу с собой поделать. Я вчера сожрал кусок кирпича и какую-то жабу.

— Избавь меня от подробностей, — Ил проковыляла к двери и уткнулась лбом в ноги Феликса, держащего в руках банку с огурцами и чашечку с джемом. — Уйди с дороги.

— А ты не хочешь огурцов? — он вскинул бровь.

— Нет, — рыкнула Ил. — Это ваши забавы с Дикки. Не мои.

— У тебя нет сердца! — всхлипнул Ричард. — Жестокая!

Ил выплыла в коридор и направилась в спальню родителей, где их не отыскала. Со вздохом она устремилась к лестнице и опять утомленно ухнула. С долгими остановками через каждые пять ступенек она преодолела тернистый путь и заглянула в столовую. У камина на медвежьей шкуре в интимном полумраке болтали и тихо смеялись Белла и мать Ил. Прямо как лучшие подружки. Девушка ревниво фыркнула, прошла к камину и с глухим оханием повалилась на шкуру.

— Как ты, милая? — Дебра почесала вздыхающую волчицу. — Тяжко тебе?

— Ричард наверху истерит, — Ил закрыла глаза. — Ему салфетки не угодили.

— Бедный мой мальчик, — наигранно охнула Белла и пригубила вина. — Я в свое время тоже с ним намучилась. С Томми до последнего на охоту бегала, а вот с ним… Как вспомню, так вздрогну.

— Я до сих пор не могу понять, как такое произошло, — Дебра недоуменно вгляделась в лицо Беллы. — Этому же нет научного объяснения.

— Где папа? — профырчала Ил.

Белла улыбнулась и повторила ее вопрос.

— Папа с Патриком на охоте, — Дебра потискала дочу за уши. — Правда, не знаю, чем он там собрался охотиться, но взял с собой складной нож.

Ил хотела наябедничать, что Патрик рогоносец, но поняла — если к истерикам Ричарда прибавится скандалы оборотней, то она просто сойдет с ума. Как-нибудь потом она обязательно подставит Феликса. В самый неподходящий момент.

— И что же, — Дебра с пьяным любопытством воззрилась на Беллу, — нам ожидать свадьбы с Ричардом и Феликсом? Я никогда не была на свадьбах гомосексуалистов.

— А как насчет свадьбы между Ричардом, Феликсом и Илоной? — Белла изогнула бровь.

— Ой нет, — Дебра отмахнулась. — Я против многомужества! Нет! Нет! Нет! Два мужика в семье это не к добру. Илоша, конечно, нахулиганила, но за ней вечно бегали влюбленные мальчики.