Испанка - дю Террайль Понсон - Страница 26

• Предыдущая
• 26/28
• Следующая

— Я видел ее там, — ответил ему Фабьен и рассказал все, чему был свидетелем у Роллана де Клэ.

В эту самую минуту, вошел лакей и подал маркизу письмо. Рокамболь взглянул на почерк, которым был написан адрес, и невольно вздрогнул.

Это было письмо от Концепчьоны, в котором она полупризнавалась ему в любви и просила его тотчас же повидаться с ней, как только они приедут в Париж.

— Черт побери! — пробормотал Рокамболь. — Нам остается очень немного времени… Успею ли я избавиться в такой короткий срок от этой очаровательной Баккара, которая, пожалуй, разрушит все мои планы, когда они уже так близки к исполнению? Пойду посоветоваться со старым философом.

Через несколько минут после этого он был уже у своего наставника, который слушал, как лакей читал ему газеты.

— Дядя! — начал Рокамболь, выслав из комнаты лакея и садясь около сэра Вильямса. — Право, наша комедия разыграна довольно недурно… Фабьен пребывает в полном убеждении, что видел графиню Артову у Роллана де Клэ.

Сэр Вильямс радостно улыбнулся.

— Я получил письмо от Концепчьоны, — продолжал Рокамболь.

Слепой зашевелился.

— Она любит меня по-прежнему и через неделю будет здесь.

Слепой слушал и радостно улыбался. Рокамболь прочел ему письмо Концепчьоны.

— Ну, дядя, — сказал он, — что ты думаешь обо всем этом?

— Мы должны поторопиться в деле Баккара, — появилось на доске.

— А ты отвечаешь за успех?

— Конечно.

— Следовательно, мне нечего опасаться скорого возвращения Концепчьоны?

— И думать нечего.

— А относительно герцога де Шато-Мальи?

— Видишься ли ты с доктором-мулатом, который лечил меня?

— Иногда.

— Ты должен повидаться с ним.

— Зачем?

— Слушай, ты знаешь, что такое белладонна?

— Да, ядовитое растение.

— И да и нет… она не отравляет, а только сводит с ума через час после приема ее. «

— Ты, право, все знаешь, дядя, и я удивляюсь, как это ты не составишь себе карьеры.

Слепой вздохнул глубоко и продолжал писать:

— Белладонну-то мы и пустим в дело, если мы не придумаем только чего-нибудь лучшего и если ты…

— Понимаю, — сказал Рокамболь, — ты желаешь, чтобы я попросил у мулата какого-нибудь снадобья, которое сводит с ума?

— Именно так!.. — появилось на доске.

— Но… для чего?

— Узнаешь со временем, а теперь это моя тайна.

В этот же день вечером мнимый маркиз де Шамери был в опере, куда собрались почти все друзья и знакомые Роллана де Клэ, желая убедиться своими глазами в том действительно, что он не хвастает и не лжет, будто графиня Артова будет сидеть у него в ложе.

Было уже восемь часов, а к Роллану все еще никто не входил.

Но наконец в дверь его ложи постучались, и он поспешно встал, чтобы отворить.

Раздался шелест шелкового платья; нежный аромат духов разлился по ложе-Маркиз де Шамери, Октав с приятелями, словом, все, заметившие нетерпение Роллана де Клэ, обратили свои глаза на его ложу.

Вошла дама под вуалью, подала Роллану руку и села подле него, не подымая вуали.

Если бы графиня Артова явилась сама с открытым лицом и в оперном туалете в ложе Роллана де Клэ, то она, конечно, не произвела бы таких скандальных толков, как появление этой женщины, упорно сидевшей под вуалью в продолжение двух часов.

До самого конца спектакля Роллан выставлял себя неимоверно счастливым и обращал на себя всеобщее внимание, служа предметом всевозможных комментариев.

Когда спектакль окончился, то дама под вуалью взяла Роллана под руку и вышла вместе с ним.

Октав со своими приятелями выстроились в шеренгу на пути их собрата Ловеласа.

Они видели, как он прошел в подъезд и поднялся со своей дамой на лестницу, ведущую в ресторан, находившийся в конце оперного пассажа.

Роллан де Клэ и его дама намеревались поужинать в ресторане.

— Однако ведь мы не видали ее, — заметил один из этих молодых людей.

— Увидим, — ответил Октав.

— Когда же?

— Сейчас. Я беру это на себя, Роллан не подозревает, что я знаю этот ресторан как свои пальцы.

— Вот как!

— Пойдемте! — скомандовал торжествующий Октав и поднялся, в сопровождении целой толпы молодых людей, в ресторан, где ужинал Роллан де Клэ.

— Где кабинет, только что занятый мужчиной и дамой? — спросил он у лакея.

— Номер седьмой.

— Так отворите нам номер восьмой, — распорядился он.

Заняв кабинет номер восьмой, Октав указал своей компании на отбитый уголок в зеркале, через который они отлично могли видеть все, что делалось в соседнем с ними кабинете, и убедиться, что с Ролланом де Клэ ужинала сама Баккара.

Между тем мнимый маркиз де Шамери, поняв, что его планы принесли известный результат, преспокойно отправился домой спать.

— Кажется, все идет хорошо… даже очень хорошо, — думал он, внутренне радуясь.

На следующий день, в пять часов утра, к нему явился Цампа и донес ему, что приехал граф Артов.

— Когда?

— Сегодня ночью или утром — судя по этому письму к моему герцогу де Шато-Мальи.

Рокамболь взял от него письмо и прочел:

— Отлично уладилось, — подумал Рокамболь и спросил Цампу:

— Герцог поехал к графу?

— Только что.

— Хорошо.

— Будут еще какие-нибудь приказания? Рокамболь утвердительно кивнул головой.

— Надо найти, — сказал он, — средство узнать, что делается у графа Артова.

— Я узнаю.

— День за днем, час за часом.

— Будет исполнено. Больше ничего?

— Ступай себе… Оставшись один, он расхохотался.

— Сегодня утром, — подумал он, — мы с Вильямсом ломали голову, как бы нам свести графа Артова с Ролланом, и вот какой нам предстоит теперь богатый к этому случай… Герцог де Шато-Мальи состоит членом того же самого клуба, где находится и вся наша компания: Роллан, Фабьен и я. Роллан сегодня обедает у Фабьена, вечером мы отправимся все в клуб… только мне необходимо немедленно повидаться с Ребеккой.

Решив таким образом, мнимый маркиз переоделся и отправился к Ребекке.

Через четверть часа он уже был у нее.

— Милая моя, — сказал он ей, — дай мне скорее перо и чернил.

Затем он сел к столу и почти неподражаемо написал на конверте почерком Баккара:

— Отлично! — продолжал маркиз. — Я обладаю талантом подделываться в совершенстве под все почерки и руки. Графиня Артова побожилась бы, что этот адрес сделан ее собственной рукой.

И затем он особенно искусно написал записочку, всего в три строчки, совершенно подделавшись под почерк Баккара. Окончив, он вложил ее в конверт, запечатал и подал Ребекке.

— Сегодня вечером, — распорядился он при этом, — поезжай в девять часов к Роллану, его не будет дома — ты отдашь это письмо его лакею и прикажешь ему отнести письмо в клуб. Роллан приедет… Тогда ты скажешь ему: мой муж ведь в клубе с герцогом де Шато-Мальи?

— Хорошо… а потом?

— Потом ты проведешь с ним два часа и уедешь домой, не назначая ему больше свиданий.

— Больше ничего?

— Ничего, — ответил Рокамболь и, потрепав Ребекку по щеке, вернулся домой.

Роллан каждую субботу обедал у своего приятеля — виконта Фабьена д'Асмолля, а потому-то маркиз и был уверен, что застанет его там.

Действительно, он не ошибся. Роллан де Клэ приехал ровно в шесть часов.

— Господа! — заметил Фабьен после обеда. — Поедем сегодня вечером в клуб поиграть в вист.

— Я только что хотел предложить то же самое, — добавил Рокамболь.

— Поезжайте раньше меня, — продолжал Фабьен, — а я завезу жену к маркизе Р. и сейчас же оттуда проеду в клуб.

• Предыдущая
• 26/28
• Следующая