Во все Имперские. Том 3 (СИ) - Беренцев Альберт - Страница 29

Кабаневичей было человек десять, а служивых с огнестрелом — раза в два больше.

В поместье вдруг раздались крики и стрельба.

Я осознал, что нашествие кабанов постигло не только парковку, но и дом.

Обернувшись, я увидел, что еще несколько Подскоковых материализовались в парке, вместе с парой отделений бойцов ЧВК.

Их больше, больше нас раза в четыре. И это только магократов, не считая служивых с автоматами.

Да как эти Кабаневичи вообще сумели так расплодиться?

Мне, как представителю клана ровно из трёх человек, даже стало обидно.

И как они так быстро припёрлись? Они же не могут телепортироваться на большие расстояния, как я уже успел убедиться во время боя возле лавки голландца.

Но сейчас это было неважно.

Я, Головина и Дрочило оказались со всех сторон зажаты бойцами и Кабаневичами. Бежать было некуда.

Парень с крашеной бородой поднял свою тяжелую трость и указал ей на меня:

— Убить. И Нагибина, и всех остальных.

«Колокол ударяет. И се пагуба зверства разливается быстротечно. Мы узрим окрест нас меч и отраву. Смерть и пожигание нам будет посул за нашу суровость и бесчеловечие»

Радищев, «Путешествие из Петербурга в Москву»

Мне вдруг вспомнилась байка про зеков эпохи Сталина. Якобы те накалывали себе на груди татуху с вождем, чтобы их не расстреляли. Предполагалось, что палач испугается стрелять в наколотого Сталина, и таким образом зек избежит казни.

Понятное дело, что это поверье, если и существовало, то не работало, ведь расстрелять человека всегда можно и в голову, не задев профиль Сталина.

Но я решил рискнуть, тем более что других вариантов у меня не было. Собственно, у меня и профиля Сталина на груди не было, да он был и не нужен в данной ситуации. Зато у меня был флаг с родовым гербом Кабаневичей, прямо под ногами.

Я соскочил с флага, схватил его, развернул и прикрыл полотнищем себя и стоявшую рядом Головину. Я бы и Дрочилу прикрыл, но тот стоял слишком далеко, а кроме того, был настолько широк, что флага на него все равно не хватило бы.

Мой расчет был на то, что прошивать пулями свою клановую эмблему Кабаневичи не станут, и это даст мне выиграть время.

Крашенобородый командир Подскоковых мой план оценил и громко расхохотался:

— Отлично, барон, отлично! Но у вас ноги торчат, Нагибин. Стреляйте по ногам, ребята…

Но открыть огонь ребята Кабаневичей не успели, потому что их опередили мои ребята. Точнее говоря, даже не ребята, а одна девушка в лице Аленки, которой я приказал засесть в беседке, той самой, где мы с крепостной в свое время чуть не предались любви.

Район ворот из беседки отлично обозревался, и простреливался тоже.

Затрещал Аленкин автомат Карле, кто-то из служивых Кабаневичей открыл огонь в ответ, но уже в следующую секунду все заглушили звуки ураганной пальбы в парке за моей спиной. Самая жесть, как было понятно, начиналась именно там, в парке, куда телепортировалась большая часть Кабаневичей и наткнулась на заботливо расставленные мною засады.

Впрочем, рассуждать о диспозиции на поле боя мне сейчас явно было некогда. В меня самого уже стреляли бойцы кабанчиков, наплевавшие даже на уважение к клановой эмблеме, которой я прикрывался.

Пара пуль пробила флаг с кабаном и просвистела в сантиметре от моей головы. Я активировал ауру и первым делом отшвырнул Головину за припаркованный у ворот микроавтобус.

Головина, хоть и редкостная сука, но все-таки моя невеста, так что её явно стоит поберечь. Кроме того, баронесса мне еще была нужна, её смерть в мои планы сегодня не входила.

Микроавтобус теперь прикрывал девушку от Кабаневичей у ворот, но из парка её расстрелять все еще могли. Я надеялся, что Головина догадается заползти под микроавтобус и укрыться там.

Все пошло несколько не по плану, кабанчики подскочили слишком рано. Тем не менее, я все еще надеялся победить, частично дополнив свой план обороны изящной импровизацией.

Я активировал ауру на максимум и запрыгнул на микроавтобус. Прыжок вышел отменным, не хуже, чем у Прыгуновых. Металлическая крыша бэхи гулко ухнула и прогнулась под моими ногами, когда я приземлился на неё.

В парке, судя по звукам, разорвалась граната. Боец Кабаневичей дал очередь из автомата, с меня сбило фуражку и прошило насквозь плечо.

Крашенобородый кабанокомандующий что-то орал, но его крики теперь перекрывала пальба. Оставаться на одном месте было смерти подобно, стараясь отвлечься от боли в простреленном плече я на чистейшем адреналине прыгнул еще раз — на этот раз прямо на главного Кабаневича с тростью.

Уже в полете я краем глаза отметил, что Аленка успешно порешала десяток вражеских автоматчиков, которые теперь валялись на земле, вперемешку с кровью и даже двумя ранеными магами-Кабаневичами.

Дрочило валялся там же, и это уже было паршиво, но горевать о холопе мне было некогда. Большая часть врагов у ворот все еще была боеспособна.

Я попытался применить свой фирменный летучий маваши гери, чтобы пробить по щщам главному Кабаневичу, но тот уклонился, я вошел в крутое пике, промахнулся и боком повалился оземь. Хорошо хоть не на раненое плечо.

Я резко вскочил на ноги, так быстро, что чуть не переломал собственные кости.

Микроавтобус, теперь оставшийся у меня за спиной, вдруг с оглушительным треском завалился на бок, придавив еще трех бойцов Кабаневичей, как раз отбежавших, чтобы избежать ближнего контакта со мной.

Из-за автомобиля выскочила Головина, судя по всему, она и перевернула микроавтобус. Руки и униформа у девушки были в крови, явно её собственной, баронессу пошатывало. Очень паршиво. Дрочило уже выбыл из строя, Головина явно была близка к тому же, видимо, её все-таки подстрелили из парка.

Семеро бойцов Кабаневичей все еще оставались на ногах, это уже не говоря о вражеских магократах, которых было еще больше.

И я некстати оказался как раз в центре этой толпы. В руках у меня все еще было два предмета — флаг Кабаневичей и лезвие меча, извлеченное Словеновым из моей родовой усыпальницы.

Я решил применить их оба. Флаг я швырнул в автоматчиков, накрыв им сразу парочку и лишив их на секунду способности действовать.

Лезвием меча без рукояти нормально ударить было нельзя, но вот вогнать его в пузо третьему бойцу мне показалось хорошей идеей, что я и проделал. Правда, лезвие я вогнал слишком глубоко, не рассчитав сил, так что выдернуть его назад уже не успел.

Похоже, очередной артефакт был просран, на этот раз оставшись в пузе несчастного наемника.

Остальные бойцы с огнестрелом как раз отвлеклись на Аленку, продолжавшую вести огонь из беседки, но толку от этого было мало — меня уже окружили Кабаневичи, целых девять штук.

Вот теперь похоже все, допрыгался. В руках у кабанчиков были тяжелые трости и хлысты, все украшенные эмблемами кабана, у меня в глазах зарябило от обилия крашеных волос и бород моих противников.

Самое время для заклинания! Я было попытался скастовать стену огня, впитанную в свое время у Огневича, но получил мощный удар чем-то явно стальным в спину и повалился лицом на землю.

— Ну че, Нагибин, как потоптался на нашем флаге? Мы тебе за это сейчас ноги вырвем.

Угроза не была пустой, я понимал, что мне сейчас и ноги вырвут, и голову тоже вместе с ними.

Я попытался перекатиться, но мой перекат был остановлен ударом кованого сапога в лицо.

Я приготовился умереть достойно, насколько это позволяла ситуация, но в следующую секунду мои уши вдруг пронзила острая боль, на мгновение я услышал оглушительный визг, как будто у меня в голове разом закричала сотня банши, а потом наступила пронзительная тишина.

И в этой тишине меня оторвало от земли, подняло в воздух, а потом швырнуло на десяток метров в сторону, припечатав головой оземь.

Перед глазами все закружилось, явно сотряс. А еще я вообще ничего не слышал. Контузия что ли? Взрыв? Но взрыва я перед тем, как оглохнуть, не слышал.