Ритмы улиц (СИ) - Малышева Анастасия - Страница 46

— Да, Ириш. Привет.

— Привет, мой хороший, — мурлыкнула моя девушка, — Как твой день?

— Убийственный, как и всегда, — отозвался я, включая сигнализацию и спускаясь с крыльца.

— Может быть, ты приедешь — и я помогу тебе снять напряжение?

Голос Иры искушал и манил, убеждая согласиться. И, наверное, в любой другой день я бы даже не подумал сопротивляться. Скорее всего, летел бы уже на всех порах, представляя себе всё то, что мы сможем проделать друг с другом.

Но не сегодня.

— Прости, детка, но я сегодня совсем без сил, — вздохнув, ответил я, на автомате ероша свои волосы.

— Андрюша, ты меня в последнее время совсем не балуешь своим вниманием, — в голосе Иры явственно читалась укоризна.

— Я знаю, прости. Просто…очень непростой период. На выходных свожу тебя в клуб, даю слово.

— Ну ладно, — вздохнула девушка, — Я понимаю. Буду ждать выходных.

— Я позвоню тебе завтра с самого утра, чтобы ты проснулась не от будильника, а от моего голоса, — решил я всё же вспомнить, что такое романтика.

Кажется, сработало. Иришка хихикнула, прежде чем ответить:

— Ловлю тебя на слове. Спокойной ночи.

Отключив телефон, я вздохнул. Улыбки на лице как не бывало, и ко всему прочему, прибавилось чувство вины за то, что мучаю дорогого мне человека.

Стоило Ирине услышать короткие гудки, улыбка с её лица испарилась, и ей на смену пришел злобный оскал. Брюнетка никогда не считала себя дурой, скорее даже наоборот — её хитрости уму и расчетливости могли позавидовать многие. И сейчас она четко понимала, что её парень что-то скрывает.

Андрей стал отдаляться от нее. Первые симптомы она ощутила, когда парень с его командой вернулись из Москвы. Он был рассеянный, на ее вопросы отвечал невпопад, все чаще хмурился или молчал. Тогда Ирина подумала, что это все из-за соревнований. Но вот — Битва позади, а Данчук с каждым днем ведет себя всё более холодно и отстраненно.

Кинув телефон на кровать, девушка выругалась сквозь зубы. Она употребляла такие слова и эпитеты, которые благовоспитанные леди знать не должны. Она пыталась понять, где допустила ошибку.

— А что если… — задумчиво пробормотала она себе под нос, — Вдруг, он всё узнал?

Но девушка тут же отмела эту мысль. Она всё просчитала чуть ли не до секунды, поэтому ошибки быть просто не могло. Куда вероятнее было поверить в то, что виной всему эта рыжая Мари.

Мари. Вспомнив Золотцеву, Ира громко фыркнула. Тоже мне, имечко! Деревенская Машка, которая решила, что в большом городе она может стать кем-то другим. Но Ира видела её насквозь, и была твердо уверена, что на самом деле она — никто. Пустышка, которая мнит из себя кого-то стоящего, и пытается занять место, которое никогда не будет её. И заодно пытается отобрать парня, который уже занят.

Кузьмина была уверена, что корень всех ее зол — это Маша. Вот только идей, как от нее избавиться, у нее не было. Ни единой. Никакого веса ее голос в школе не имел, Стас бы просто её послал, если бы она предложила уволить девушку.

Поэтому, оставался лишь один вариант — подружиться с рыжей. Врагов ведь стоит держать еще ближе, чем друзей. А уже потом, когда Золотцева расслабится — тогда и нужно будет нанести удар.

К тому времени Ира точно придумает, какой именно.

Проснувшись, Мари показалось, будто она и не ложилась. Состояние было отвратительным — тело ломило, в висках стучало и больше всего девушке хотелось снова лечь спать. Но сделать это, Маша, увы, не могла — слишком много работы накопилось за выходные. Поэтому, вздохнув, рыжая откинула в сторону одеяло и направилась в душ.

Освежившись и включив чайник, Маша подумала, что всё дело в погоде и в осенней депрессии. Правда, для такого настроение было еще рановато — всего лишь конец сентября был на календаре. И погода стояла замечательная — вовсю светило солнце, отражаясь в небольших лужах, которые остались после ночного дождя. Листья только начали желтеть и краснеть, создавая потрясающие природные пейзажи. Они должны поднимать настроение, а не наоборот.

Однако, Мари чувствовала лишь упадок сил, и легкую апатию. Помешивая в небольшой кастрюльке овсяную кашу, девушка лениво размышляла, стоит ли ей добавить в нее грецких орехов и изюма, или и так сойдет. А вообще — девушке очень захотелось отварной картошки и селедки с луком, а еще лучше — бутерброд со шпротами и свежим огурцом. Не самая блестящая идея для завтрака, но рыжая прямо представляла, как открывает холодильник и готовит всю эту вредную, но такую вкусную еду. В итоге, плюнув на овсянку, Мари выключила плиту и быстро приготовила себе альтернативный вариант. Надкусывая сочащийся маслом бутерброд, девушка была готова буквально застонать от восторга. Тут же и головная боль прошла, и настроение поднялось. Прикончив четыре огромных куска хлеба с огурцом и рыбой — и откуда столько места в желудке нашлось?! — Золотцева запила всё это стаканом холодного томатного сока и, быстро собравшись, буквально полетела на работу.

Чтобы у самых ворот школы столкнуться с Кузьминой. Которая, как назло, выглядела просто шикарно в низко сидящих голубых джинсах, черном топе и короткой кожаной курточке. Умеренный макияж, который подчеркивал глубину карих глаз и уложенные волосы, которые лежали буквально волосок к волоску довершали образ. Мари в простых джинсах и свитере с оленем чувствовала себя рядом с ней, мягко говоря, неважно.

— Маша! — Ира обрадовано улыбнулась рыжей, но та явно не разделяла её восторг.

— Ира, — кивнула та, даже не пытаясь улыбнуться, — Утро доброе.

— И тебе! Очень рада тебя видеть.

— Ты к Андрею? — пропустив последнюю реплику мимо ушей, спросила Мари.

— О, нет, я просто пробегала мимо, — махнула рукой Ира, ослепительно улыбаясь, — И тут увидела тебя. Не могла же я пройти, не поздоровавшись.

— Эм… — протянула рыжая, приподнимая бровь, — Ну, ты поздоровалась, я ответила — церемониал соблюден. А теперь — я пойду работать.

Маша попыталась пройти мимо, но Ира схватила её за руку, придвигаясь чуть ближе. Рыжая поморщилась, но не от хватки — держала Кузьмина осторожно. Нет, просто ей в нос ударил аромат духов девушки, и Маша почти согнулась пополам от резкого приступа тошноты. Брюнетка пользовалась слишком сладкими запахами.

— Я хотела спросить, — сказала между тем Ира, — Может быть, прогуляемся как-нибудь?

Что? Маша почувствовала, как ее глаза буквально вылезают из орбит, пытаясь переварить этот вопрос. Она сейчас вообще серьезно? Или шутит? Как лучше отреагировать? Посмеяться или просто плюнуть ей в лицо? А, быть может, стоит посоветовать ей проспаться? Потому что такое Кузьмина может предложить в двух случаях:

1. Если она пьяна.

2. Если она спятила.

И Мари искренне надеялась, что здесь первый вариант. Потому что жаль Андрея, если его подруга сошла с ума. Чисто по человечески.

— Маш?

Голос Димы стал для рыжей буквально спасением. Торопливо обернувшись, она послала другу благодарную улыбку.

— Привет, Дим, — поздоровалась Золотцева с парнем.

— Ира, ты не могла бы отпустить руку нашего менеджера? — Мухин смерил девушку своего друга не самым ласковым взглядом.

Послушавшись, Кузьмина разжала пальцы и послала армяну еще одну улыбку из своего нескончаемого арсенала. Но тот даже бровью не повел, продолжая разглядывать брюнетку.

Та сразу же как-то сдулась и сделала шаг назад.

— Ну, мне уже пора, — промямлила она чуть неуверенно, — Маша, но ты подумай над моим предложением.

— Обязательно, — клятвенно заверила её рыжая и, схватив Диму под руку, буквально потащила его к зданию.

— Что она хотела? — поинтересовался парень негромко.

Мари пожала плечами:

— Я сама толком не поняла. Звала прогуляться.

— Она что, с самого утра напилась? — удивленно присвистнул Муха.

— Я подумала также, — хохотнула девушка, — Может, что-то и употребила.

— Надеюсь, ты не пойдешь с ней никуда?