Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя (СИ) - Свадьбина Любовь - Страница 18

Большую часть стен его спальни занимали стенды с женскими украшениями, под каждым было подписано имя и крепилась прядь волос.

Чокнутый ублюдок!

Времени разбираться не было, так что я сгребла с полок четыре роскошные шкатулки со среднесортными кристаллами маны, вытащила из ящика стола два мешочка золота (мог бы и побольше при себе хранить!), четыре браслета с усилителями, пять магических колец и четыре амулета, поменяла бандитский меч на довольно неплохой палаш с проводящей магию присадкой (этот идиот держал его как каминное украшение). Перевернув матрас, вытащила пластину с магическим зарядом на усиление потенции. Этого хватит для первых шагов подготовки к переходу на третий круг.

Напоследок кинула заклинание поиска тайников. Оно ничего не показало. Комната, как и её хозяин, была пустышкой: всё на поверхности, примитивно и жестоко, и никакой глубины.

Женские украшения я не тронула.

— Магистр, ваша пламенность… — глава городских стражников почтительно склонился, — но… почему? Дело рыцарей — бороться с прорывами и порождёнными ими чудовищами. Почему вы требуете убить слуг барона Гриса? Мы должны искать его убийцу, иначе лорд…

— Вы правы, дело рыцарей — защищать от прорывов. — Арман отвернулся от стенда с женскими украшениями. Внешне он сохранял невозмутимость скалы, никак не показывая ни ярость, ни презрение к отвратительному и жалкому человеку перед ним. — Кровавые ритуалы барона Гриса есть не что иное, как воззвание к богам.

Глава стражей охнул. Арман лгал, но это дело было слишком мерзким и слишком не в его сфере ответственности, чтобы марать мечи его рыцарского отряда. Так что он использовал этого слизняка, раньше покрывавшего преступления барона Гриса.

— Не просто так на этих землях после стольких лет затишья случился прорыв, — менторским тоном вещал Арман. — Именно поэтому вы должны уничтожить всех свидетелей деяний барона Гриса, чтобы никто не распространил опасную информацию о создании прорыва. А если сами станете болтать, орден огненного щита позаботится о том, чтобы вы замолчали навечно. Уничтожьте всех безжалостно и тихо. И если у лорда будут вопросы — отсылайте его ко мне. Я сам разберусь, не по его ли указке его сын взывал к низвергнутым богам.

Задрожав, глава городских стражников склонился ещё ниже, страшась пронзительного взгляда синих глаз. Он следовал приказам Гриса, знал его парней, но исходящая от магистра сила была так… обжигающе ужасна, что глава стражников более не колебался, и этой ночью банда Гриса, прежде защищаемая стражей, по возвращении в особняк их главаря была полностью уничтожена.

— Ну и что мне с вами делать? — ответа я не ожидала, просто вслух обозначила невесёлые мысли.

Шесть бессознательных девушек я погрузила в карету без окон, обнаруженную при доме Гриса, и увезла, чтобы их в попытке прикрыть преступления сына не убил папаша-лорд. Возможности спрятать карету с лошадьми отводом глаз не было, так что я надеялась на репутацию самого барона: вряд ли кто-то желал присматриваться к транспорту для доставки его жертв.

И вот я доставила девушек в противоположную часть города, остановилась в неприметном переулке и попыталась привести их в чувства, да не вышло.

Что с ними делать-то?

Раньше можно было обратиться в храм богини Элеи. Она помогала… действительно помогала: и вылечить, и примириться, и вернуться в мир. Её жрицы знали, что делать, принимали пациенток в любое время дня и ночи.

— Ни одно доброе дело не останется безнаказанным, — я присела на подножку кареты и облокотилась на колено.

Наверное, следовало найти лекаря. Посмотрела на тёмное небо с проблесками звёзд: в такой неурочный час он ещё и дополнительную плату потребует. И как я объясню это всё?

Вот чем людям не угодила богиня Элея? Она сохраняла нейтралитет и помогала всем.

А этих девушек теперь даже властям не передать, потому что власти связаны с мучившим их ублюдком. Похоже, придётся возиться с ними дольше, чем планировала, и начать со смены транспорта: наверняка труп Гриса уже обнаружили, скоро начнут искать меня, и карета слишком приметна.

Позади раздался хриплый вскрик. Кто-то из бывших пленниц очнулся и забился в угол.

— Не бойся, вы уже на свободе, — как можно ровнее сказала я. — Лучше подскажи, куда вас можно отвезти, где помогут?

Она тяжело дышала. Испуганный зверёк на перепутье.

— Послушай, я никогда не была хороша в утешениях… — я поправила закрывающий лицо платок, — и уже немного устала помогать, давай ты облегчишь мне дело и скажешь, куда вас отвезти, чтобы о вас позаботились.

— Б-барон?

— Сдох, но его папаша может пожелать вас допросить, так что нужно шевелиться быстрее: карета слишком приметная.

— Тогда… нанять извозчика… и… можно… ко мне домой.

Что ж, это уже было похоже на план действий.

Рынок гудел. Известие о смерти кровавого градоначальника всполошило народ. Тут и там шептались. Громко говорить боялись, потому что ожидался приезд лорда и расследование, но пока — пока все просто осознавали новость. Общий вывод был таков — наконец-то барон Грис позарился не на ту женщину. Ха! Была она возлюбленной или дочерью кого-то могущественного или сама волшебница высокого ранга — слухи разнились, но уже дошли до того, что не только барон Грис полёг, а все его бандиты, ночью разнёсшие «Волшебную птицу».

В общем, сегодня явно больше разговаривали, чем торговали. С прикупленными двумя корзинами я ходила по рядам, приценивалась к вещам, чтобы лучше понимать стоимость предметов, собраться в дорогу и правильно продавать трофеи.

Девушек я оставила на попечение вдовой матери одной из них — та уже и не чаяла увидеть дочь живой, всю её зацеловала. Снова моё сердечко немного потревожили семейными объятиями. Часть денег я оставила им на лечение и первое время, убедилась, что лекаря вызвали и он помогал действительно всем. Посидела на крыше, высматривая потенциальных преследователей, но за нами никто не шёл.

Наблюдая за домом, выкачала ману из трофейных кристаллов и магических предметов. Это способность более высокого круга, но для неё нужен скорее опыт управления маной, чем сила, а мне необходимо накопить много маны, чтобы перейти на третий круг, поэтому выбрала не продажу, а поглощение. Жаль, вещей достала маловато.

Но в итоге я всё равно в большом плюсе, особенно если лорд не сядет на хвост.

Сдобный ряд поражал разнообразием. Наконец, я нашла то, что мне понравилось и по запаху, и по виду, и по чистоте продавца.

— Все пирожки с мясом и яйцами. И сладкие тоже, — я протянула торговке корзинки.

— Да-да, прям всех вырезали, под корень заразу, — шушукались рядом.

— Давно пора!

Все вокруг обсуждали смерть Гриса, так что на меня никто не обратил внимания, даже торговка удивилась лишь чуть и опять прислушалась к сплетням об уничтожении банды, но, получив монеты, пирожки в корзины укладывала споро.

Уловив прикосновение к плащу, я, не оглядываясь, шлёпнула по детской руке и пригрозила пальцем. Неудачливый воришка рванул прочь. Он в этой толпе был не один: тощие, с блестящими от голода глазами, они скользили между людей, выискивая подходящую жертву в слишком взбудораженной для улова толпе. Общались знаками. Полностью понять их я не могла (в каждом городе свой тайный язык), но, пока ходила, вычислила и тех, кто искал ротозеев, и тех, кто должен их отвлекать или подрезать, и готовых подхватить добычу, чтобы с ней не поймали самого исполнителя. Тех, кто наблюдал за всем для вычисления доли, которую воришки должны будут отдать, я тоже определила.

Некоторые вещи не меняются.

Наконец, все пирожки загрузили. Торговка, пыхтя, передала мне корзины, я легко их подхватила и вошла в толпу. Ароматная еда не могла не привлечь воришек: так соблазнительно близко лежащие пирожки, рука к ним тянется сама.

Я остановилась перед безногим нищим, который руководил мальчишками, и поставила пироги к его миске для милостыни. Он растерянно уставился на меня.