Закат Человечества (СИ) - Тихий Даниил - Страница 14

Картечь лишь довершала разгром, оборачивая пространство под люком в настоящую мясорубку.

Не жалея патронов, Дед опустошил в квадратную рамку прохода весь магазин. Сбросил его прямо на пол и вогнав на его место новый бросился к технической лестнице. Других путей для отступления у него попросту не было.

Напарник чеченца не успел подняться даже на десяток метров над уровнем лифта, когда первый из выродков протиснулся сквозь давку и выбрался на крышу. Тварь без труда отыскала старателя взглядом целого десятка глаз, которые раскинулись на залысинах её бугристого черепа.

Дед бросил вниз всего один взгляд и продолжил подниматься. Он не мог видеть, что из-под лифта ручьями течёт кровь и срывается в шахту рубиновым дождём. Прибежавшие из тоннеля на звуки выстрелов безумцы набились внутрь такой толпой что устроили страшную давку. Оттеснили самых прытких к стене и попросту раздавили.

Лес рук, симфония трещащих рёбер и страшные хрипы переплелись воедино. Толпа убивала саму себя, но одуревшие от шума и запаха крови, в лифт уже буквально по головам продолжали втискиваться всё новые и новые твари.

Некоторым из них, удавалось добраться до распахнутого люка.

Таблетка тоника давно прекратила своё действие, а подъём по вертикальной лестнице в режиме максимального ускорения закислял мышцы старателя с каждой секундой всё больше и больше. Его бицепсы и плечи горели огнём уже через половину минуты подъёма и слыша визг под собой, он понимал, что выиграть гонку с изменёнными, просто не выйдет.

Будто назло, почти полтора метра лестницы дальше по курсу, оказались перекрыты огромными бутонами чёрных грибов мутантов, похожих на здоровенные баскетбольные мячи, покрытые “шерстью” многочисленных ворсинок.

Дед остановился, не сдерживаясь заорал во всю мощь лёгких и примерившись прыгнул в сторону, распластавшись словно лягушка. Штурмовые перчатки сработали штатно, а отделка не отвалилась, унося старателя вниз. Он повис рядом с лестницей, его тактический карабин продолжающий болтаться на груди на каждом движении скребся об стену, но загнанному человеку было плевать. Он полз вверх, рыча и издавая стоны от многократно возросшей нагрузки.

Двигаться по лестнице было проще, но решение обойти грибные наросты оказалось верным. Изменённый нагнал старателя через пятнадцать секунд, как раз когда Дед совершал восхождение прямо напротив зарослей.

Урода они не капли не смутили.

В попытке добраться до человека, чудище с глазастой башкой вломилось в грибницу будто кабан секач в заросли кустарника и это его действие породило такие последствия, которых не ожидал ни он сам, ни старатель.

У Деда было мало шансов. Он знал, что как-только тварь поравняется с ним — она прыгнет. Отползти дальше по стене не давали скопления грибов, старатель опасался, что отделка под ними повреждена грибницей и просто отвалиться.

Но он недооценил угрозу.

Лопнувшие бутоны с тихим “пшшшшуфф!” сдулись, выбрасывая наружу плотную взвесь рыжих спор. Изменённый содрогнулся и замер. Дед видел, как один из его дёргающихся посреди черепа зрачков расширился, увеличившись в размере десятикратно. А затем всё его тело скрылось в непроницаемом рыжем облаке. Споры оказались с сюрпризом.

Напарник Борза, обогнул опасное место и со стоном вцепился в лестницу выше зарослей.

Здесь, силы едва не оставили его. Остановившись, он взглянул вниз.

Споры осели, накрывая ползущих следом изменённых и каждый из этих по-своему “прекрасных” уродов обернулся парализованной, покрытой рыжим налётом статуей.

Они даже свалиться с лестницы не могли, продолжая цепляться за металлические скобы своими спазмированными пальцами.

Один хищник мёртвого города пожрал другого — обычная картина в этих богом забытых местах.

Дед подумал о том, что возможно их тела станут питательной средой для новых грибниц и вскоре эта шахта зарастёт снизу доверху. Хорошо, что его к тому времени здесь не будет.

Оставив за спиной визжащих тварей, что рыскали по крыше лифта и орали из его нутра, он добрался до следующего яруса. Здесь пришлось попотеть, вручную отодвигая заклинившую створку, но дело того стоило. Как только она встала на место за его спиной, какофония из шахты была отрезана и утихла.

Пережив критический момент, старателю пришлось остановиться. Удерживая в руках карабин, он уселся прямо на пол, постепенно успокаивая дыхание, гуляющее по пересохшей глотке.

Взглянув на данные химического анализа, транслируемые с детектора, установленного в его новую маску, напарник Борза расстегнул крепления и снял её со своего лица оставив болтаться на груди.

Вредных примесей в воздухе не было.

Разум старателя колола мысль о потерянной гранате и магазине. И если гранату — ну её, понятно, что расходник, то за потерю магазина его порядочно душила жаба. Стоил он по нынешним временам совсем не дешево. И когда следующий раз подвалит халява в виде щедрот от общины, знал один лишь дьявол.

Тряхнув головой, вспотевший человек прогнал посторонние мысли прочь. Шахта привела его на нужный ярус, на аналогичную станцию. Здесь было тихо, никто не пожаловал на рёв изменённых проникший в коридор пока створка была открыта, а значит лёжек в непосредственной близости не было.

Или были, но населяли их не самые тупые твари.

Набив опустевшие магазины патронами и сменив карабин на пневматическую винтовку, старатель продолжил путь. Проверка передатчика ничего не дала, из глубины яруса связь до общины не добивала, но это ещё ни о чём не говорило.

Дед чувствовал, что цель его путешествия уже близко.

Крадучись миновав усыпанные разнообразным мусором коридоры, бывший машинист вышел в тоннель. Место было знакомым по старой работе, но картина, открывшаяся его глазам, вызывала двоякие чувства.

Во время катастрофы, на станции с простецким названием “Любино” столкнулись поезда. Удар был столь страшен, что один из вагонов торчал теперь из несущей стены тоннельной постройки, вспоров её бетонный бок он проник глубоко в офисные помещения, да так и встал, смятым памятником былой трагедии.

Химические, аварийные лампы, заливали своим синим светом искорёженные и перевёрнутые вагоны, оставляя на откуп непроглядному мраку их внутренности и мёртвые зоны.

Благо, что для Деда темнота не была препятствием.

Выйдя из станции, он снова проверил сигнал радиостанции и что-то нащупал. На чужой волне кто-то перекинулся парой фраз, но помехи так исказили голоса, что старатель не понял ни слова. Дед не стал пытаться связаться с неизвестными, их частота не была одной из указанных Кардиналом и могла принадлежать кому угодно. В том числе проходящей мимо группе старателей где-нибудь в смежном тоннеле.

Да и не подходило открытое пространство на перроне для подобной связи. Любой шорох в звенящей тишине опустошённого тоннеля мог привлечь ненужное внимание.

Старатель отправился дальше. Он устал раньше, чем обычно и чувствовал себя скверно. Регенеративная капсула не смогла обратить вспять истощение организма, связанное с событиями последних дней. Но несмотря на паршивое самочувствие, он уже перевёл дух после бегства по шахте и уверенно двигался вдоль перрона.

Так как учил Борз, на напружиненных ногах и с оружием в расслабленных руках. Любой шорох в темноте заставлял старателя резко разворачиваться, вздымая оружие. Упирая приклад в плечо и просеивая направление сквозь окуляры комплекса визуального наблюдения.

Зачастую, звуки были вызваны копошащейся в тоннелях живностью. Природа продолжала жить и порождать на свет странные формы нового, отравленного мира. По стене соседнего перрона пробежала сколопендра почти двухметровой длинны. По рельсам, среди костей давно умерших людей, ползали какие-то странные, зелёные букашки с прозрачными телами, и каждая такая встреча неизбежно заставляла старателя напрягаться.

В мёртвом городе никогда не знаешь какой сюрприз окажется смертельным.

Проклятая сколопендра долго не выходила из его головы, заставляя оглядываться и осматривать стены. Любая щель могла скрыть в себе длинное, но тонкое тело подобной мерзости. Что до жуков-светлячков, то их старатель вообще обошёл на максимальной дистанции, внимательно следя за их поведением и думая про себя, что не хватало быть сожранным на старости лет толпой тараканов.