Седьмая руна (СИ) - Каблукова Екатерина - Страница 61

– Вы?

– Да. Правда, тогда меня звали Август Лурье.

– Лурье? – девушка нахмурилась. – Это же фамилия одного из тех, кого исключили из академии!

– Увы. Я не имел счастья родиться в семье аристократов, и мне пришлось принять удар на себя.

– Тело той девушки тоже спрятали вы? – процедила Франсуаза, озаренная догадкой.

– Вы все-таки его нашли?

– Да, – она устало посмотрела на некроманта. – Кто ее убил? Вы?

– Нет. Герцог. Девица отказалась брать деньги, требовала справедливости, и он рассвирипел. Я тогда подрабатывал в академическом морге и помог спрятать тело.

– После чего вас выгнали из Суар де Бонне, – Франсуаза понимала, что глупо вот так стоять и разговаривать с убийцей, но она устала от недомолвок и хотела знать правду.

– Выгнали, моя дорогая, вас. Меня же исключили. Это не помешало мне восстановиться в Лоеже под другим именем и закончить академию там.

– Полагаю, за все платил герцог?

– Ваша проницательность делает вам честь, мадемуазель. Его Светлость так же устроил меня на работу, замолвив несколько слов перед старым префектом.

– Странно, что вас никто не узнал.

– Я изменился. К тому же мои бывшие соученики никогда не обращали внимания на неказистого сына торговца.

– И все эти годы вы покрывали своего покровителя?

– Я просто хранил его секрет. До тех пор, пока меня не решили отправить на пенсию! – круглое лицо исказилось злобой.

– Странно, что вы не попросили помощи у герцога.

– Я попросил, – некромант подошел к столу и зачем-то зажег свечи, выставленные в ряд. – Но Его Светлость только развел руками. Сказал, что не может мне помочь…

– И тогда вы решили отомстить? – Франсуаза с изумлением смотрела на него. Маска добродушия сползла с лица некроманта, глаза горели. Он наслаждался своим рассказом.

– Ну что вы! Месть – удел аристократов. Еще через несколько дней ко мне пришел сын герцога, граф де Ре.

– Жильбер? – охнула девушка.

– Именно. Оказалось, он слышал наш с герцогом разговор… и решил вступить в наследство на несколько лет раньше. Он хорошо заплатил.

– И вы начали убивать… – Франсуаза вздохнула. – А Люси?

– Что Люси?

– Это же она находила вам девушек, верно?

– Да, хотела стать, как и ее подруга Мишель, независимой. Она находила девушек и приводила нам, уже обкуренных бхангом. Думала, мы продаем их невинность.

– А потом узнала правду, и вы убили ее?

– Нет! – Вернье мотнул головой. – Я не убивал Люси. Это сделал кто-то еще!

– Кто?

– Откуда я знаю? – Вернье пожал плечами. – Не думаю, что это имеет значение, поскольку я нашел последнюю жертву, которая приведет полисмагов к герцогу.

– Кто это? – холод пробежал по спине, заставляя Франсуазу обхватить себя руками. Она почти не сомневалась в ответе на свой вопрос и попросту тянула время, понимая, что оказалась в западне.

– Вы.

Несколько мгновений они просто смотрели друг на друга, потом некромант неторопливо двинулся к Франсуазе.

– Вы дочь графа д’Эгре и бывшая невеста Жильбьера де Ре, сына герцога Савойского!

Догадка пронзила мозг.

– Это Жильбер приказал вам? – ахнула девушка. – Он приказал убить меня?

– Да. Граф так и не смирился с отказом, а когда увидел вас с капитаном Богарне… Вам следовало быть аккуратнее в своих связях, мадемуазель!

– Вот уж кого забыла спросить, так это вас с Жильбером… – в голове вдруг появилась тяжесть, язык ворочался с трудом, а ноги подгибались. Девушка моргнула, прогоняя пелену перед глазами.

– А, бханг начал действовать? – вежливо осведомился Вернье.

– Бханг?

– Его запах почти не ощущается в холодном воздухе, зато дает прекрасный эффект, – вежливо пояснил некромант, указывая на свечи. – Люси изготавливала их и продавала в тайне от старухи. Наверное, из-за них ее и убили.

– Возможно… – Франсуаза с трудом вспомнила записку Этьена. Хотелось спать, глаза закрывались сами, и девушке было очень тяжело удерживать себя в сознании.

Её состояние не укрылось от некроманта.

– Не стоит противиться неизбежному, – ласково посоветовал он. – Так будет проще.

– Проще для кого? – Франсуаза тряхнула головой, пытаясь прогнать сонную одурь.

Голос Вернье доносился издалека, перед глазами плясали цветные мушки. Сопротивляясь дурману, девушка вонзила себе ногти в ладонь. Боль немного отрезвила.

– Странно, что вы не попытались убить меня раньше.

– Вы всегда были со своим псом. Васские овчарки – надежные охранники. Пришлось ждать, пока мне улыбнется удача.

– Вижу, вы все предусмотрели, мсье Вернье.

– Конечно.

– Все, кроме одного… – она резко подняла руки вверх, заученные слова призыва мертвых легко срывались с губ.

– Замолчи! – некромант кинулся к девушке, но она с силой толкнула в него столом с начинающим подниматься телом.

Стальная перекладина конструкции, благо стол был на колесах, попала в живот, Вернье согнулся пополам. В этот момент на него обрушилось ожившее тело. Хруст костей, визг и стоны слились воедино. Почуяв живую плоть, тела повскакивали со своих мест и устремились к добыче.

Франсуаза не стала смотреть, что будет, неровной походкой она направилась к дверям, стремясь добраться до засова раньше, чем мертвые встанут и почуют, что в прозекторской есть еще кто-то живой.

Шаг, еще один, ноги подгибались, и каждое движение давалось с трудом, но девушка заставляла себя идти к заветной двери. В голове шумело. Странно, но казалось, что она слышит собачий лай.

Бонни! Он ее ждет! Это заставило собраться. Еще шаг. Костлявые пальцы впились в лодыжку, потянули назад. Франсуаза попыталась вырваться, но силы были неравны.

Рывок, и она, вскрикнув, пошатнулась. Ладони уперлись в спасительное серебро, оковывашее дверь. Магия пронзила тело, тиски, удерживающие ногу, исчезли, а за спиной послышалось шипение.

Из последних сил Франсуаза рванула засов. Дверь распахнулась, сбивая девушку с ног, и в прозекторскую ворвался огромный черно-подпалый пес. За ним следовали полисмаги. Воздух заискрил от магии, послышались стоны, кто-то подбежал к Франсуазе, подхватил на руки.

– Фран!

– Этьен, – прошептала она, наконец падая в глубокое забытье.

Как и предполагал Этьен, его отвезли в участок де Гра. Полисмаги провели его в камеру, втолкнули и закрыли дверь. Наручники, которые в карете сменили на магическую сеть, не сняли, но Этьена это не слишком беспокоило.

Он присел на узкую кровать, прислонился спиной к стене. Зная де Гра, Этьен не сомневался, что тот будет стремиться получить признание в убийстве любой ценой, даже если это признание придется выбивать.

Желудок неприятно скрутило, а под ложечкой засосало. Капитан Богарне боялся не самой боли, а того, что, не выдержав, он будет молить своих палачей о пощаде.

Шумно выдохнув, он прошелся по камере. Ожидание выматывало. Этьен знал, что подобная практика была одним из методов воздействия, но это не спасало его от страха, что он не выдержит боли. Капитан Богарне прекрасно знал, что его противник не упустит свой шанс отомстить выскочке и поквитаться за все.

Даже если Франсуаза и расшифрует его послание, ей понадобится время, чтобы добраться до префекта, и не факт, что старик поверит женщине. Пусть даже дочери графа д’Эгре. К тому же комиссар Марэ, не желая ссориться с аристократами, может попытаться спустить все на тормозах, особенно если Этьен “случайно” умрет в камере.

В голове мелькнула мысль – признаться и тем самым избежать избиений, но Этьен не был уверен, что это спасет его. Судя по всему, де Гра был лично заинтересован в этом деле, а значит приложит все усилия, чтобы спихнуть все на Этьена.

Лоб прошиб ледяной пот, а руки задрожали. Этьен ненавидел себя за слабость, но ничего не мог поделать с собственными чувствами. “Всегда умей отстраниться от действительности!” – учила его бабушка.

Сама она прошла через многое. Рожденная в бедной семье, она должна была выйти замуж за богатого торговца, но предпочла лишиться невинности в объятиях конюха. Именно это и явилось причиной, по которой она оказалась в доме для умалишенных. Этьен только мог предполагать, что доктора делали с юной прелестной девушкой. К счастью, она очаровала одного из них, и он помог ей сбежать, после чего тогда еще мадемуазель Жюйсанс прочно обосновалась в Нижнем куртии, предпочитая торговать сначал своим телом, а потом и телами таких же, как и она сама.