Перворожденный (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна - Страница 35

Жених серьезно смотрел на нее с небольшой картины, выполненной талантливым художником. И ей показалось, что даже в этом изображении чувствуется немой укор.

Джошуа Холланд был красив. Молодой, с правильными чертами лица, высокими скулами и полными губами. У него были роскошные каштановые волосы, лежащие на широких плечах крупными кудрями, и по контрасту с ними — ярко-голубые глаза, обрамленные длинными темными ресницами.

Он пользовался большой популярностью у незамужних девушек, присматривающих себе кандидата в супруги. Настолько, что, когда Катрина объявила подругам, кто станет ее будущим мужем, круг этих самых подруг значительно сузился. Ей завидовали и не понимали, почему она не прыгает до потолка, «ухватив» такую выгодную партию.

Катрина не прыгала. Скорее, приняла как должное. Постаралась найти с Джошуа общий язык и сократить общение с подругами, зависть которых била наотмашь при каждой встрече, стоило им забыть надеть защитный амулет.

Рассмотрев портрет, Катрина поставила его у зеркала и отправилась собираться к завтраку.

Вернулась из ванной, встретилась своим с укоряющим взглядом Джошуа и убрала изображение в ящик.

Должно быть, жених ждал ответного подарка и письма, пышущего восторгом от предстоящей встречи. Вероятно, так ей и следовало поступить.

Может, позже.

После завтрака с королем и уже привычной игры в «вопрос-ответ» Катрина все же заставила себя выполнить свой долг и написать ответ жениху.

Злоупотреблять лицемерием не стала. Поблагодарила за сообщение и портрет, похвалила мастера. Написала, про столицу как про очень красивый город и высказала предположение, что Джошуа Сарианта непременно понравится. Не писала, что будет рада его видеть и не может дождаться встречи. Это показалось излишне фальшивым. Спешно искать художника, чтобы сделать собственный портрет, разумеется, не стала. Вложила в конверт несколько открыток с видами столицы, которые приобрела в одну из прогулок по городу. После чего запечатала письмо и отослала вместе со слугой.

Все казалось каким-то неправильным, но Катрина списала все на свое частое общение с Нэйтаном.

Очевидно, его наплевательское отношение к правилам, принятым в обществе, передавалось и ей. Иначе откуда желание прямо сейчас написать Джошуа, что она разрывает помолвку?

Ерунда, с Холландами помолвок не разрывают. От такого позора потом век не отмыться. К тому же разве Джошуа это заслужил? Он всегда был безупречно вежлив и терпелив по отношению к ней.

Так, погруженная в мысли о женихе, Катрина и направилась в подземелье. И пусть Нэйтан, как всегда, станет насмехаться и дразнить ее, зато она точно перестанет думать о собственной жизни. О ней можно поразмыслить и дома.

Катрина бодрым шагом спускалась вниз, каблуки стучали по каменным ступеням.

Как постоянную посетительницу охрана пропускала ее без вопросов на каждом этаже. Пропустили и на минус третьем. Катрина уверенно продолжила путь, когда до нее донеслись голоса.

Она остановилась, обернулась к страже.

— У узника посетитель? — спросила удивленно.

— Так точно, леди, — с готовностью ответил стражник. — Его величество изволил спуститься вниз.

Катрина замерла, не зная, куда идти: дальше к камере или подняться наверх, чтобы не мешать.

— Вы почему не предупредили? — возмутилась.

Стражник посмотрел на нее так, будто она не понимает элементарных вещей.

— Не было распоряжения, — пробасил тот.

Верно. А кто Катрина такая, чтобы перед ней отчитывались?

Отвернулась от поста охраны и еще пару секунд помялась, переступая с ноги на ногу, потом решила не менять направления. Король знает, в какое время она навещает арестованного, а раз не приказал никого не впускать, значит, ожидает ее появления, и можно смело идти дальше.

Ей стоило топать погромче, чтобы о ее приближении узнали заранее, но Катрина, наоборот, замедлила шаг, несмотря на бунтовавшие совесть и воспитание.

— Если это не ты, скажи мне, — донесся голос Эрика. — Одно слово, и я прикажу выпустить тебя.

— «Это», «не», «я», — насмешливый ответ, — уже три слова.

— Нэйт!

Пауза. Звенящая тишина.

Катрина замерла.

— Давай скажу, — вновь заговорил заключенный, и на этот раз он не смеялся. — Скажу, а ты меня выпустишь. Когда в таком случае ты будешь ждать от меня ножа в спину? В тот же день? Через неделю? — Молчание. — Ты мне не доверяешь, и этим все сказано.

— Ты сам этому способствовал, — голос короля прозвучал глухо.

— А ты сразу поверил обвинениям, — не остался в долгу Нэйтан.

— Я даже сейчас им не верю!

— И мне тоже, — насмешка вернулась. — Ты определись для начала, а потом приходи.

Глухой удар. Будто кто-то впечатал кулак в стену.

Катрина побледнела. Надо было бежать обратно в свои покои, сразу же, как узнала, что узник не один.

Она поборола желание сделать это прямо сейчас, глубоко вздохнула и, с силой впечатывая каблуки в пол, направилась к камере.

Голоса смолкли — услышали.

Катрина вышла на свет, где ее уже ждали. Нэйтан стоял к решетке боком, подперев прутья плечом. Эрик потирал пальцами левой руки сбитые костяшки правой.

— Леди Морено, вы вовремя, — король выдавил из себя подобие улыбки. — Мы как раз закончили.

У Катрины хватило выдержки и наглости спросить:

— Я не помешала?

— Что вы, — заверил Эрик. — Мы вас ждали.

Нэйтан хмыкнул.

— Угу. Даже затосковали, — сказал, не меняя позы. — Ты, Эрик, иди. Дела требуют короля, и все такое.

Тот бросил в его сторону злой быстрый взгляд.

— Нэйтан прав, — вежливо кивнул Катрине, — дела не ждут. Надеюсь, ваш визит будет продуктивнее моего, леди Морено.

— Спасибо, ваше величество, — пробормотала, отступая с дороги к выходу, куда поспешил король.

Никто не произносил ни слова, пока его шаги не затихли в конце коридора. Только после этого Катрина повернулась и встретилась взглядом с обитателем камеры.

— Подслушивать неприлично, — сообщил Нэйтан с кривой улыбкой.

— Ты услышал, — ее плечи опустились. Лгать не имело смысла.

— Это Эрик орал и бил стены, — напомнил он. — А я на слух не жалуюсь.

Несмотря на то, что заключенный вел себя совершенно по-хамски, Катрина сочла своим долгом объясниться:

— Так вышло совершенно случайно.

Нэйтан пожал одним плечом, вторым по-прежнему подпирая решетку.

— Без разницы. Если интересно, могу показать всю нашу беседу от начала до конца.

Катрину даже передернуло от этого предложения. Вот уж чего ей не хватало.

Огрызнулась:

— Обойдусь.

Она на самом деле чувствовала себя неловко, но по отношению к королю, а не к Нэйтану.

— Зачем ты так с ним? — спросила, помолчав.

— Как?

Катрина поежилась, обхватив плечи руками.

— Жестоко, — перечислила, — несправедливо…

— Недостойно и непорядочно, — с готовностью подсказал Нэйтан, не испытывая ни капли чувства вины.

— И это тоже, — кивнула. — Ты ведь понимаешь, так ты не заставишь его себе поверить. Со стороны создается впечатление, что ты тянешь время, чтобы твои сообщники успели довести дело до конца.

Нэйтан рассмеялся.

— Со стороны создается впечатление, что ты начинаешь верить, что я не затевал заговора.

— Это впечатление обманчиво, — проворчала она, устраиваясь на своем матрасе. Самым отвратительным было то, что он прав. — Может, приступим? — поторопила раздраженно.

Как день начался, так и продолжался. Поскорее бы он уже закончился.

Нэйтан отошел от решетки, бросил на пол одеяло и тоже сел. Убрал усмешки, внимательно всмотрелся в лицо посетительницы.

— Ты расстроена, — сделал вывод. — Что-то случилось?

Его голос звучал участливо и в кои-то веки серьезно. Казалось, ему не все равно, если у нее возникли проблемы.

Случилось. Джошуа прислал свое изображение и сообщил о том, что приедет в замок. А она испытала что угодно, кроме радости, да еще и спрятала портрет в дальний ящик.