Сидус. Вида своего первый (СИ) - Сугралинов Данияр - Страница 46

— Каккерлаки не прошли испытания?

— Хм… Странно, они прошли их, нашли Сидус, но… Ага, поняла. Они не индивидуальны и подчиняются Рою. У них нет своей личности, поэтому Сидус их не инициирует.

— А матка Роя прибыть сюда с Гезельса не может, потому что размером с континент, — добавил я, тоже получив знания из Кодекса. — Как же тут живут эти бедолаги, если их матка, а значит, и разум, остается на расстоянии тысяч световых лет от Сидуса?

— Ну, они достаточно автономны. Выполняют какие-то задачи Роя и живут инстинктами.

По одной из улочек, постепенно спускаясь вниз, мы продвигались в глубь Квартала, причем с каждым шагом вокруг нас стрекотало все больше каккерлаков. Похоже, эта часть района была создана для них, и мы проходили ее, глядя под ноги и все больше ускоряясь. Жутковато сделалось даже мне, а уж для Крисси, до смерти боявшейся любых насекомых, это место стало воплощением кошмаров.

Зловещий треск, то прерывающийся, то стихающий, по мере нашего продвижения все нарастал. Нагромождения серых многоярусных строений из коконов, соединенных лесенками и паутинами толщиной в канат, навевали мрачные мысли. К тому же светло-сиреневый свет тут был едва уловимым, рассеянным. Вроде и ясно, что никто не выпрыгнет и в логово не утянет, но объясни это инстинкту самосохранения, включающему режим «бей или беги» при виде скорпиона или паука.

На паутинах-канатах раскачивались каккерлаки с оранжевыми полосками по туловищу. Они шевелили жвалами, выделяли брюшком фосфоресцирующий секрет, призывно раздвигали пластины головогруди, и мне было даже представить страшно, что это значит.

— Ты подумал о том же, о чем и я? — содрогаясь от отвращения, спросила Крисси.

— Я подумал о том, что мы с тобой идиоты, раз выбрали такой путь. Я вообще не понимаю, зачем каккерлакам такой район, если у них за потомство отвечает матка.

Сверху кто-то застрекотал, и мой переводчик сделал стрекот понятным:

— Кто бы говорил, хомо! Можно подумать, ваше племя не делает это ради удовольствия! Я, каккерлак Ч’ра, действую в интересах Роя!

Мы переглянулись с Крисси, и мне подумалось, что что-то в Кодексе не так — все-таки каккерлаки обладают личностью и самостоятельно мыслят. Смутившись, я потащил девушку прочь.

Обернувшись, она крикнула:

— Извините нас, каккерлак Ч’ра! Мы первый день на Сидусе!

— Еще одно доказательство глупости хомо! — не успокоился каккерлак (каккерлачка?) Ч’ра. — Только сегодня какой-то придурок-хомо пытался подстрелить одного из наших из ворованного тазера! А теперь еще и такое! Позор вашей расе! Наша профессиональная гильдия ублажающих обязательно подаст жалобу в Верховный совет!

Минуты три мы шли быстрым шагом, иногда ускоряясь (вокруг нас толпилось все больше каккерлаков древнейшей профессии, поносящих расу «глупых хомо»), пока не выскочили из кошмарного района, и хорошо, что ни разу не споткнулись и не застряли в паутине.

— Если бы с нами был Ирвин, он бы точно свалился в обморок, — сказал я, вытирая лоб.

— А Хоуп бы с ними, наверное, подружилась, — ответила Крисси. — Хотя… вряд ли. Какие-то ксенофобы эти каккерлаки…

Вспомнив о друзьях, мы замолчали и сосредоточились на происходящем вокруг. Прокачанный разум успевал и подмечать прохожих, и думать о мотивации Шака, зачем-то вытащившего куда-то друзей, и о стратегии разговора (и боя) на случай, если встретим Голову.

Нам повезло, долго блуждать не пришлось, и мы очутились в земной обстановке. Район напоминал европейский городок середины двадцатого века: кирпичные стены, имитация брусчатки под ногами, неоновые витрины и вывески питейных и не только заведений: бары, рестораны, спортивные залы, массаж и спа, лавки с земными товарами.

Одна из витрин гласила, что только здесь продаются самые свежие выпуски книг, игр, фильмов и сериалов с Земли. Самый свежий, впрочем, был четырехмесячной давности — времен последнего шаттла с переселенцами. Наш лайнер, понятно, ничего нового на Сидус для этой лавки не завез.

Только я подумал, зачем тут отели для людей, когда рядом есть бесплатное жилье, как сам же ответил на свой вопрос: гостиницы здесь по большей части курортного типа — с огромными бассейнами (в карманных, как я понял, измерениях), казино, аквапарками и прочими радостями. Индустрия развлечений тут процветала, и это напоминало то, что происходило во времена золотых лихорадок на Земле.

Через улицу начинался человеческий квартал красных фонарей, но мы туда не стремились, хотя уверен, там было на что посмотреть. В списке профессиональных модов встречались мне и те, что предназначались для этой сферы услуг.

Крисси смотрела на все широко распахнутыми глазами, как провинциальная девчонка, попавшая в большой город. Остановив взгляд на многометровой вертикальной головывеске, которую нельзя показывать детям, она жутко смутилась и отвернулась. Ее уши заалели ломтиками помидоров, а глаза увеличились вдвое, сделав внешность девчонки анимешной.

— Крисси, за дело! — сказал я, взяв ее за плечи. — Сейчас разделимся и идем по улице. Я по левой стороне, ты — по правой. Заглядываешь в заведения, если наших или Грега нет, идешь дальше. Встречаемся в конце улицы у перекрестка… — Я посмотрел на «перекресток», соединяющий восемь улиц с разных уровней, и кивнул, указал на него. — В общем, там. Если никого не найдем, пойдем по второму кругу, но уже будем опрашивать местных.

— Поняла, — ответила Крисси. — Только там, если свернуть направо и вниз, рестораны продолжаются.

— Тогда от перекрестка пойдем вместе.

На прочесывание аллеи ресторанов у нас ушло меньше получаса. Почти все заведения были небольшими, как правило, из одного зала — хозяева старались использовать каждый сантиметр. Видимо, аренда или само пространство стоили дорого.

Крисси закончила первой и ждала меня у перекрестка. Она покачала головой, я ответил тем же. Мы двинули дальше — свернув, перешли на перпендикулярную улицу.

В глаза сразу же бросилась светящаяся желтым неоновая вывеска над деревянными дверями-створками — коротышка в зеленом сюртуке и в шляпе тряс горшочком, из которого непрерывным потоком сыпались на брусчатку голографические золотые монеты. Вывеска гласила: «Золото лепрекона». Чуть ниже была приписка: «Единственный настоящий ирландский паб на Сидусе!»

Крисси устремилась туда, обгоняя меня, замерла у порога и подергала веревку медного колокольчика.

— Динь-динь! — отозвался колокольчик, и она отпрянула.

Дверь распахнулась сама собой, потянуло табачным дымом и алкогольными парами, на нас обрушился гомон и старинная музыка.

Мы переступили порог и оказались в типичном ирландском пабе с поправкой на то, что располагался он в центре галактики. Впрочем, если не считать нескольких инопланетян, «Золото лепрекона» выглядел почти так же, как «Автозак» — ирландский паб, в который мы с Джослин любили ходить, пока были вместе.

Высокие столики, за которыми люди предпочитали стоять, а не сидеть, барная стойка, небольшая сцена, где пронзительно-душевным голосом исполнял песню гитарист, шумные компании, выкрики и взрывы смеха, звон бокалов и деревянный пол, поскрипывающий под ногами. Все это, казалось, сохранило дух того времени, когда не было компьютеров и коммуникаторов, всю серьезную технику создавали из металла, а люди предпочитали флаерам наземные автомобили.

Деревянный пол имитировал плитку в шахматном порядке: светло-желтая, коричневая, светло-желтая, коричневая, — а вся мебель: стойка, высокие табуреты, столы, мебель бара, — была из цельного дерева. Даже балки наверху деревянные. Вряд ли все это везли с Земли, где настоящая деревянная мебель стоит столько, что доступна только очень богатым людям.

Я присмотрелся к инопланетянам: тройка рапторианцев в компании людей с удовольствием поглощала пищу, выглядевшую человеческой, огья общался с мужчиной в старомодных очках, крылатый да’ари завис под потолком и разговаривал с парой девушек, вольтрон сидел за стойкой бара и, потрескивая разрядами, чем-то делился с барменом…