Химера (СИ) - Ворожцов Дмитрий - Страница 13

Инвалидом Алексей вернулся из Афганистана, хотя сам он никогда не считал себя калекой. Поврежденную во время побега из плена кисть ампутировали в полевом санбате из-за угрозы гангрены. Раньше генерал носил обычный косметический протез, но полгода назад сменил его на роботизированный имплантат, управляемый мыслями. Это новейшая разработка российских ученых, которую он согласился испытать на собственной шкуре.

Генерал бегло перемещал глаза по мерцающему экрану, используя на полную катушку прелести цивилизации. Ему нравилось наблюдать за подчиненными. Это было его основное, а вернее, единственное хобби в жизни.

Работа в офисе кипела, это напоминало кишащий насекомыми муравейник. Первое впечатление — полный хаос: все мечутся как угорелые, суетятся, бегут во все стороны сразу. Но достаточно приглядеться — и понимаешь, что это вовсе не броуновское движение. Все движутся по обозначенным маршрутам и четко выполняют запрограммированные действия. Каждый из них на своем месте и выполняет свою работу для того, чтобы вся система могла существовать.

«Одно неверное движение, одно слабое звено, одна маленькая ошибка — и все рухнет, как карточный домик, — думал генерал, переключаясь на камеру, установленную в отделе разработки климатического оружия. — Но это лишь иллюзия…  Непомерное количество времени, средств и сил вложено в проект. Чересчур многое поставлено на карту. Слишком важные люди заинтересованы в конечном результате».

У руководителей такого ранга нет права на ошибку. Не справится Юдин — на его место придут другие, более профессиональные…  Незаменимых людей нет, это неоспоримый факт.

Горький опыт его предшественника, Ильи Ильича, это доказал. В памяти большинства останутся не грандиозные победы и многочисленные заслуги, а неудачи и промахи. Причем самые нелепые и несущественные…

Сдал, конечно, Свиридов в последнее время. Постарел, потерял хватку, но по-прежнему излучает уверенность и мощную харизму. Его пламенные речи на совещаниях навсегда выжгли след в памяти. Алексей помнил эти ощущения еще с тех времен, как пришел зеленым стажером в Управление после реабилитации в военном госпитале. Это казалось сказочным наваждением. Каждое слово тщательно подобрано и преисполнено глубокого смысла. Каждая фраза приковывала внимание и завораживала. Глаза горели энтузиазмом, любой жест вызывал волну эмоционального сопереживания. И неважно, о чем он говорил, единственным желанием становилось — выполнить его приказ любой ценой. Ради цели хотелось превратить в пепел эпический Эверест, осушить мировые океаны и пробороздить орды вражеских трупов, утопая по локти в темно-алой крови. Ни капли сомнения в правдивости его слов! Несгибаемая вера в победу. Полное отсутствие страха смерти и готовность отдать жизнь на благо великого дела.

Самым мучительным для Алексея было ожидание финальной фразы генерала Свиридова: «Давайте за работу, Родина нас не забудет!» Кровь уже давно бурлила, а его беспокойное тело требовало прекратить бездействие.

Даже спустя несколько лет стены кабинета, пропитанные энергетикой, излучали потоки необъяснимой для большинства силы, вводящей в оцепенение неподготовленных к этому людей. Теперь Юдин знал тайный секрет успеха, «ключ к человеческим душам» не давал сбоев, но это ни в коей мере не умаляло в его глазах заслуг такой легендарной личности, как Илья Ильич.

«Человеческая сущность вообще слаба…  — размышлял генерал, борясь с нахлынувшими воспоминаниями. — Ей никогда не устоять перед соблазном побыть хоть ненадолго частичкой бога».

Юдин еще немного пощелкал мышью, выключил питание мониторов и откинулся на спинку кресла с задумчивым видом. Его зрачки то расширялись до нереальных размеров, то сжимались в точку, хотя освещение в кабинете не менялось. Генерал просидел без движения несколько минут. Затем мельком взглянул на циферблат наручных титановых часов, застегнул верхнюю пуговицу на белоснежной рубашке, затянул ослабленный галстук алого цвета и потянулся к столу.

— Екатерина, будьте любезны, приготовьте чашечку кофе, — попросил он секретаря, нажав на кнопку вызова селекторной связи, — и пригласите руководителей отделов.

— Сейчас все сделаю, Алексей Борисович, — пропела девушка в ответ, как всегда, жизнерадостно и задорно.

Все и впрямь было сделано быстро. Почти сразу же хлопнула массивная входная дверь, и молодая секретарша в звании лейтенанта проследовала с серебряным подносом к его столу. Складывалось впечатление, что девушка только и ждала, когда генерал попросит сварить кофе.

Точеная фигурка миниатюрной Катерины в форме смотрелась шикарно: ничего лишнего, все именно так, как должно быть. Белоснежная блузка с золотыми пуговицами и погонами на плечах. Темно-синяя, обтягивающая бедра юбка чуть выше колен. Колготки телесного цвета и кожаные полуботинки на высоком каблуке.

Ее перевели в Управление недавно, около трех месяцев назад. Не такой уж и большой срок, но раньше никто не выдерживал даже столько. Екатерина единственная сотрудница, которая смогла сработаться с генералом и за все это время ни разу не порывалась написать рапорт на увольнение.

— Еще раз доброе утро, Алексей Борисович! — по обыкновению лучезарно улыбнулась она и поставила на стол крошечную кружку, источающую чарующий аромат.

— Доброе утро. Великолепно выглядишь, Катюша. Хорошеешь с каждым днем, — безэмоционально ответил на приветствие генерал.

— Спасибо! — смутилась она и непроизвольно поправила локоны волос шоколадного цвета.

— А вы опять рано приехали или вообще домой не уходили? Не заметила, как вы прошли.

— Сегодня пораньше решил начать, дел накопилось. С полчаса назад приехал, — обманул ее он без зазрения совести и даже глазом не моргнул.

Он не любил, когда его жалели, а вернее, люто ненавидел. Ему были чужды сантименты. Алексей считал жалость отвратительным чувством, отнимающим жизненные силы и тянущим назад…  А движение от вожделенной цели в его планы не входило.

Всю рабочую неделю он не покидал кабинета. Разве что по естественной потребности: перекусить, нужду справить или в порядок себя привести. Специально для него даже сауну с электрической каменкой оборудовали прямо в Управлении, в тренажерном зале.

Так уж сложилась жизнь, что дома его никто не ждал: ни любимая жена, ни дети, ни даже домашнее животное. Пару лет назад Юдин задумывался о щенке китайской хохлатой собаки. Какого-нибудь редкого окраса и с отличной родословной. Но все только желанием и ограничилось. Хотя это и к лучшему: на одну смерть его совесть будет чище.

Генерал всегда жалел времени на нудную дорогу домой. Сначала туда, а потом еще и обратно. Он считал, что лучше проснуться в кожаном потертом кресле и сразу оказаться на любимой работе. Собака в этот продуманный жизненный ряд не вписывалась ни с зазором, ни с натягом.

— Что-нибудь еще? — спросила Катя, загадочно улыбаясь, и в ее глазах замерцали озорные искорки.

— Нет, все хорошо, — сказал Алексей, пригубив бодрящий напиток. — Все очень хорошо…  Просто замечательно…  Спасибо еще раз за кофе, вкусный. Можете идти работать…  — велел он, делая вид, что занят неразрешимой проблемой.

«Не поверила ведь мне, что недавно пришел, — проскользнула мысль. — Замечательная девушка: умница, красавица. Будет обидно, если какой-нибудь молодой и богатый заманит ее в тюрьму домашнего уюта. И не появится она больше на работе. А ведь тяжело в наше время найти специалиста без недостатков. И буду доживать я трудовой век в собственной тени, как и положено древней развалине».

На самом деле, Юдина вовсе не пугало одиночество, он к нему привык. Генерал вообще ничего и никого не боялся в этой жизни…  Кроме себя самого…  Точнее, ужасной твари, живущей в темных глубинах подсознания. В первый раз генерал увидел ее еще в плену у моджахедов, в каменном мешке, в который его скидывали после истязаний. Но тогда он думал, что это галлюцинации от болевого шока. Как оказалось — он ошибался… Нечто со временем никуда не делось. Оно и теперь выбиралось на свет и нашептывало на ухо омерзительные гадости: «Убей…  Убей всех…  Ты Высшее Существо, это твое право…»