Мурад. Любовь для бандита (СИ) - Молли Анетта - Страница 21

Начинаю задумываться о том, что с памятью моей проблемы. Как могла забыть о мероприятии? Сколько не напрягаюсь ничего вспомнить не могу.

— Борь, подскажи, а ты знал, что сегодня какое-то мероприятие планируется? — кладу свои вещи и подхожу к зеркалу, приводя себя в порядок.

— Эм… Нет. Сегодня утром мужик какой-то приходил и забронил весь второй зал…

Замираю у зеркала, испытав огромное облегчение. С памятью нет проблем. Есть проблемы с женой Артура.

Иду в основной зал, где уже вовсю работа кипит. Официантки шушукаются между собой. Видят меня и сразу подходят.

— Какое-то закрытое мероприятие сегодня во втором зале проходит, — рассказывают шёпотом. — Всех выгнали, как только там столы накрыли. Никто не знает кто придёт, ни человек сколько.

— В смысле выгнали? А обслуживать кто будет?

Девчонки только руками разводят. В этот момент ко мне подходит Марианна.

— Может пора работой заняться? — спрашивает недовольно.

— Я уже, — отвечаю, выдавив из себя улыбку.

Марианна закатывает глаза.

— Иди в тот зал. Сегодня там работаешь.

— Но…

Увидев недовольное лицо Марианны, киваю и иду туда. Что она для меня там приготовила ума не приложу. Всё странно. По дороге снова Борю встречаю.

— А ты почему не на баре еще?

— Вот уже спешу. А тебе пора в тот зал. Там уже, вроде как, всё началось.

Голова кругом. Будто заговор какой-то. Поправив волосы, спешу туда. Чтобы там ни было я со всем справлюсь. Сделав глубокий вздох, захожу.

Кругом темнота, свет приглушён. Вижу накрытый стол, свечи, вино и силуэт. Мужчина. Сердце странно биться начинает. Будто оно понимает всё раньше меня.

— С днём рождения, пташка, — голос с хрипотцой произносит.

Пячусь назад, а потом быстро иду обратно, пытаясь убежать отсюда без оглядки. Дёргаю дверь, но она заперта.

— Тебе не убежать от меня, — снова слышу голос, но уже ближе.

Крадётся бесшумно. Хищник. Безжалостный, наглый хищник. Оборачиваюсь и вижу его в двух шагах от меня. Дикарь. Низ живота сводит странной истомой, словно в напоминание о тех трёх оргазмах.

Дикарь подходит ближе, надвигаясь и смотря неотрывно.

— Мы в расчёте. Ты сказал, что отстанешь от меня, если пересплю с тобой, — произношу, собирая по крупицам самообладание.

Дикарь улыбается, настигнув меня.

— Я передумал.

Люба в лице меняется. Закипает. Пока не успевает рта открыть, протягиваю бокал.

— Выпей со мной, — подумав, она осторожно принимает бокал. — И расслабься.

— Расслабься? Ха. Очень смешно. Запер меня здесь… Что происходит?!

— Да. И не выпущу, пока не поужинаешь со мной.

Пташка злобно дышит, пристально смотря на меня. Глядим друг на друга, будто соревнуемся. Подхожу ещё ближе, почти к стенке прижав. Она начинает оттаивать потихоньку, отталкивая от себя.

— И только? — спрашивает подозрительно.

— Если сама большего не захочешь… — отвечаю, отходя от неё.

Сажусь за стол и делаю приглашающий жест рукой. Пташка оценивает ситуацию, понимая, что деваться некуда. Решает не вставать в позу и не нарываться. Отпивает из бокала и садится напротив.

— Почему ты никак от меня не отстанешь? Не могу понять, — говорит, рассматривая стол. — И зачем всё это?

— У тебя день рождения, а это праздничный ужин, — отвечаю, смотря на неё. Красивая. Независимая. Строптивая.

— Свидание? — поднимает бровь. — Если Марианна узнает, что здесь на работаю, а прохлаждаюсь, то вышвырнет вон. И ты то откуда знаешь про моё день рождение? — смотрит на меня, а затем добавляет с сарказмом, откинувшись на спинку стула: — Точно! Как же могла забыть, что ты всё обо мне знаешь!

Молчу, собираясь начать есть. Беру в руки вилку и нож.

— Не знала, что умеешь пользоваться столовыми приборами, — заявляет нагло, допивая вино в бокале.

Молчу, чувствуя желание вперемешку со злостью. Пропускаю пока её слова мимо ушей, прощая в честь дня рождения. Наполняю бокал.

— И как ты всё это устроил? Марианна…

— Может ты уже помолчишь и отпустишь ситуацию? Хватит говорить не по делу, — рыкаю, придвигая тарелку к ней ближе.

Люба хмыкает, а затем начинает смеяться. Её улыбка освещает. Как в моём сне. Всё вокруг.

— Пришёл и нахамил. Всё как обычно, — говорит, отрезая кусок мяса и кладя в рот.

— Не думал, что так быстро сдашь позиции.

Поднимает на меня взгляд.

— Думаешь кроме тебя у меня нет никаких проблем? Я устала и даже не хочу терять время на пререкания. Я поужинаю с тобой, а затем ты уберёшься отсюда. Каждый пойдёт заниматься своими делами.

Продолжаю жевать мясо, понимая, что всё полетело к чертям. Зачем всё это устроил, когда мог прости прийти к ней домой и просто сделать то, что хочу? Она же явно была бы не против. После «борьбы» на ринге, многое о ней понял. Пташка любит, когда может отпустить ситуацию и ей не нужно ничего контролировать.

Но нет же! Хотел как джентльмен подкатить! Заморачивался! Скажет ещё хоть слово не по теме и…

— Ты сегодня не такой разукрашенный, как обычно. На ринге не сезон?

— Типа того.

Люба сидит со скучающим видом. Когда с ужином покончено снова залпом выпивает вино.

— Собеседник из тебя так себе, — заявляет, смотря на часы. — Спасибо за ужин, но мне пора.

Собирается встать. Взрываюсь. Сбрасываю всю еду на пол, дёрнув скатерть. Грохот посуды разрезает воздух. Люба вздрагивает, смотря ошарашенно.

— Совсем больной?! — отпрыгивает от стола.

В один шаг подхожу и хватаю, прижимая к себе.

— Сейчас покажу то, что получается у меня лучше разговоров, — разворачиваю спиной к себе, задирая чёртово платье.

— Отпусти! Не смей трогать! Дикарь! Будь ты проклят!

Пташка брыкается. Возмущается. Выплёвывает грязные ругательства. Как обычно. Ничего нового. Аппетитная попка сама прыгает в руки и погладив, прикладываю по ней. Сильно.

— Ай! За что?! Больно! Твою ж мать! — орёт, пытаясь пинаться.

— За плохое поведение, — отвечаю, проникая между ног. — Расставь ноги, — шепчу на ухо.

— Пошёл ты! — отвечает, пытаясь укусить меня.

— Знаю, чего ты хочешь.

Ласкаю её, чувствуя, как она начинает заводиться. Раскрывается, расслабляя тело. Ноги больше не сомкнуты. Люба начинает тихо постанывать, закрывая глаза. Она хочет меня. Хочет разрядки. Целую шею, ощущая дурманящий запах ванили.

— Хочешь? Или мне перестать? — спрашиваю, ускоряясь.

— Продолжай… — отвечает тихо.

Хмыкаю, понимая, что раскусил пташку. Беру её руку и кладу себе на пах. Пташка отдёргивает её, продолжая выгибаться. Чувствую, что финал у неё скоро.

— Хочешь продолжения — возьми, — говорю приказным тоном.

Люба открывает глаза. Смотрю в них. Сомневается. Проникаю двумя пальцами в неё. До хрипа. До стона, вырывающегося из её рта. Закусывает губу, не отводя взгляд.

Останавливаюсь за мгновение. Пташка злится. Принимает решение. Возвращаю руки и снова ласкаю её. Дразню. Меняю темп. Знает, что если не сделает так, как хочу, то настроение будет испорчено. Ни оргазма, ни радости. Как тогда в машине. Она помнит. Не хочет больше такого. Хочет взять от дня рождения всё.

Снова беру руку и кладу поверх штанов.

— Чувствуешь? Помнишь, как он был в тебе? Помнишь, как растягивал? — ускоряю движения пальцев, так, что она стонет в голос. — Отвечай!

— Да…

— Возьми.

Пташка расстёгивает молнию и пуговицу. Помогаю ей, спуская брюки. Член сразу прыгает к ней в руку, наслаждаясь прикосновениями. Люба обхватывает его рукой, осторожно проведя по нему.

Ласкаем друг друга, доводя до исступления. Когда надоедает довольствоваться мелочью, разворачиваю её и усаживаю на теперь пустой стол.

— Ты не доделал дело до конца! — заявляет недовольно.

Хмыкаю. Своего не упустит. Расставляю её ноги, которые уже с радостью разъезжаются в стороны, и продолжаю игру. Люба вздрагивает, ощущая волны оргазма, расходящегося по телу.