Мурад. Любовь для бандита (СИ) - Молли Анетта - Страница 22

Пока пташка не отдышалась, беру за ноги и придвигаю к себе. Дёргаю резко и насаживаю на себя.

— Хочу. Каждый. День. Тебя, — произношу, в такт движениям, отделяя каждое слово. — Без перерыва.

Полностью в ней. Теряю связь с реальностью, продолжая. Стаскиваю верх платья до талии, высвобождая грудь. Мну их в руках. Зажимаю соски. Внезапно, она прижимается ко мне всём телом. Чувствую её руки на своей спине. Впивается ногтями. Одновременно теряем связь с реальностью.

Поддавшись порыву, накрываю её губы. Беру за волосы, оттягивая. Целую, не в силах оторваться.

Люба отвечает на поцелуй, но, вскоре, приходит в себя и отворачивается. Кладёт горячие пальцы на мои губы.

— Не нужно. Это просто секс и всё… — произносит тихо.

Смотрю на неё, закипая. Лгунья.

— Не делай вид, что не принимала в этом участие. Знаю, что тащишься по мне, но признать себе не можешь. Думаешь, Артур тебе пара? Лучше подходит? Ну-ну. Посмотрим. Только не заиграйся сильно. Может, он готовит для тебя ещё больше сюрпризов? — спрашиваю, выходя из неё.

Пташка смотрит на меня с удивлением и недовольством.

— Не нужно лезть в мою жизнь!

— Не надо этой ерунды! Тебе нравится это! Только и ждала, чтобы пришёл! Думаешь, если молчу, то не вижу тебя насквозь? Нет, пташка, всё вижу.

Она соскакивает со стола и собирается замахнуться. Ловлю её руку в воздухе.

— И это благодарность? — спрашиваю, ухмыльнувшись.

— Убирайся, и чтобы больше не видела тебя здесь!

Отпускаю руку, и Люба судорожно начинает поправлять на себе платье. Натягиваю штаны, улыбаясь. Смешная пташка.

— Хватит… Нужно с этим покончить, — произношу себе под нос, борясь с платьем перекрученным. Чёрт. Что я наделала? Почему позволяю прикасаться к себе и не только…

Превращаюсь в жалкое создание. Рабу эмоций. Как снова произошло так, что оказываюсь под его влиянием и позволяю делать с собой, что угодно… Чёрт!

Даже не могу теперь глаз поднять на него. Словно знал, что сдамся и не устою. Всегда же терпеть таких самцов не могла. Ещё больше не любила женщин, по таким как он сохнувших. А, в итоге, оказываюсь одной из них… Контроль теряю стоит ему начать играть со мной. Какой стыд!

— Эй, — произносит дикарь, подходя ко мне.

На нём расстёгнутая рубашка, а под ней накачанный торс. Вспоминаю, как прижималась к нему…

Не поворачиваюсь к Дикарю, продолжая одеваться. Не хочу ни видеть, ни слышать. Мерзко от самой себя. Мерзко от того, что стоило сюда войти, стоило только взглянуть на него, как низ живота свело. Знаю, что захотела его сразу же. Моментально.

Даже разговаривать друг с другом не можем! Ничего не получается, кроме одного… Чёрт!

Дикарь, тем временем, за подбородок берёт, заставляя в глаза смотреть. Сопротивляюсь, но бесполезно. Как и всегда.

— Не надо, — произносит, словно мысли читая. — Не сопротивляйся, — гладит большим пальцем по нижней губе.

— Не старайся. Не выйдет. Я правда не хочу больше видеть тебя. На не по пути, пойми, — говорю безэмоционально, а внутри пламя бушует.

Дикарь смотрит с насмешкой и отпускает. Продолжаю уговаривать его уйти и забыть сюда дорогу. Замечаю, что не слушает меня. Бутылку вина берёт и отпивает. Направляется к дверям, поворачиваясь.

— Идёшь? — спрашивает, подняв бровь.

— Что?! Куда?! Нет! Я на работе! — отвечаю, начиная собирать разбитую посуду с пола. — Ты слышал, что я тебе только что говорила?!

— Сказал же, что всё порешал. Сегодня твоя работа — я.

Думаю, несколько секунд. Как объясню Марианне что здесь произошло? Что делать? И что он там порешал? Что это значит? Хочется сбежать отсюда лишь бы отложить на подольше принятие решения по этой теме. Отсрочить известия о своей дальнейшей судьбе и возможном увольнении.

Понимаю, что совершенно не знаю дикаря. Не знаю кто он и что. Не понимаю, что на уме. То он кажется мне совершенно пустым и с отсутствующим интеллектом. То, ловлю на мысли себя, что видит меня насквозь.

— Хоть раз можешь замолчать и сделать то, что говорю, — продолжает дикарь уговаривать, снова подходя ко мне и протягивая руку.

Спустя несколько секунд кладу свою руку в его. Он подхватывает, помогая встать. Забираю у него вино и делаю три больших глотка. Мы выходим через задний вход. Дикарь подходит к огромному джипу и открывает дверь.

— Прыгай, — кивает внутрь.

— Куда едем? — спрашиваю, сглотнув. Страх смешивается вперемешку с любопытством. Никогда не делала ничего подобного. Никогда не рисковала, не совершала безумств. Не шла на поводу у кого-то. Жизнь сложилась так, что должна всегда всё держать под строгим контролем. Учёба, работа, воспитание Миланы. Сегодня я не контролирую ничего…

Дикарь молча начинает помогать внутрь забраться. Как куклу усаживает. Сам садится на водительское. Смотрю на него. Он на меня. В темноте его янтарные глаза кажутся чёрными. Только бездна и ничего больше.

Дикарь улыбается, мотор заводя. Трогается с места. Не издаю больше не звука, не переставая думать о том, что работу, скорее всего, потеряла. Сейчас внутрь зайдёт Марианна, увидит бедлам, не найдёт ни меня, ни гостей и чем это не повод вышвырнуть меня вон…

И всё из-за этого дикаря, который теперь по-хозяйски кладёт руку мне на ногу. Скидываю её, смотря в окно. Снова добился того, что буду уязвима. Без денег и без работы. Хочет, чтобы зависела от него. Чёрт со всем. Не хочу думать об этом сейчас. Хочу быть безрассудной. Хотя бы в день рождения.

Спустя полчаса машина останавливается. Выхожу, осматриваясь. Мы на причале. Вижу яхту пришвартованную. Она большая. Размером с частный дом. Сглатываю, не веря тому, что вижу это не по телевизору. Дикарь идёт к ней. Молча иду за ним. Подходя ближе, вижу название яхты «Эвелина». Имя бывшей…?

Он заходит на борт, подавая мне руку. Снова оглядываю яхту, глазам не веря. Была не была. Делаю шаг, спотыкаюсь и падаю в его объятия. Он, пользуясь случаем, прижимает меня к себе. Крепко. Жарко. Время останавливается. Странно и необычно. Отгоняю от себя это странное оцепенение, отталкивая дикаря от себя.

— Собираешься хвастаться передо мной яхтой? Очень оригинально, — заявляю небрежно, поражаясь своей невозмутимости. Яхты видела только издалека. Про кататься вообще молчу.

Дикарь молчит, подзывая кого-то. Вижу, как издалека к нам подходит мужчина. Подбегает даже. Без лишних слов мужчина начинает отвязывать судно от причала. Оглядываюсь, а дикаря рядом уже нет.

Слышу работу двигателя. Иду дальше и вижу, как стоит он и ещё пара людей в форме.

— Добрый вечер, мисс! Рад приветствовать вас на яхте «Эвелина»! — обращается ко мне статный мужчина и подаёт руку. — К вашим услугам — Роман. Капитан судна.

Жму его руку, пискнув что-то нечленораздельное. Вижу, что дикарь даёт какие-то указания, а затем увлекает меня. Спускаемся по лестнице в каюту, где большая кровать, столик, пара пуфиков и бутылка дорогущего Cristal. Отчего-то становится гадко.

— И какая я по счёту? — спрашиваю, замирая на входе. — Сколько наивных дурочек побывало здесь?

Дикарь молчит. Наливает бокалы и протягивает мне. Отпиваю, чувствуя щекочущие горло пузырьки. Не по себе от происходящего. Не по себе от того, что начинаю «примерять» дикаря на себя. Начинаю задумываться сколько у него было до, и кто я для него. И он, судя по его довольной роже, тоже это понимает.

Дикарь выпивает залпом бокал и с громким звоном ставит на столик. Сердце замирает, предвкушая. Ноги будто свинцом наливаются. В следующую секунду он начинает раздеваться. Рубашка летит на пол. Затем брюки. Когда дело доходит до трусов, краснею густо, отворачиваясь. Дикарь смеётся. Берёт бутылку шампанское и отпивает на этот раз из горла.

— Скоро познакомишься с ним ближе и не будешь так краснеть, — басом произносит он, заставляя участиться мой пульс. Чувствую, как он подходит ко мне. По спине ползут мурашки.