Друг моего отца (СИ) - Чер Алекс - Страница 25

– Что бы ты ни сделал, что бы ни случилось потом, знай… я люблю тебя, Арман. Давно. Тебя одного.

Я дёрнулся, словно что-то царапнуло, но тут же отогнал это ощущение.

– Можно, я тоже кое-что скажу? – шепнул я, всем сердцем чувствуя то же самое. Насколько она моя. Моя.

Она кивнула. Отстранилась. Вытерла слёзы.

Испуганно уставилась на меня, когда я приподнял её лицо за подбородок.

Я накрыл её губы своими. И ощутил то, что не смог бы описать.

Никакой оргазм и близко не стоял к поцелую после восемнадцати лет воздержания.

Честное слово, если всё равно умирать, то я хотел бы сейчас. Когда её упрямые губы ловили мои и отвечали. Когда Земля замерла. Время остановилось.

И только одно слово не вписывалось в эту совершенную картину мироздания.

«Давно».

А потом она испугалась, отстранилась.

– Но ты ведь никого не целуешь, – шумно глотала она воздух.

– Теперь целую, – улыбнулся я. – Тебя. Одну.

А ведь я ему почти поверила. Да что там! Я – поверила!

Но потом увидела на его шее царапины от ногтей, почувствовала на спине согретый телом пистолетный металл. И испугалась.

Не за себя. А того, что мать была права.

Он знал кто я. Он предложил мне замуж. Он меня даже поцеловал.

Но не я ему нужна.

Он получил моё согласие. И сразу стал каким-то отстранённым. Как никогда красивым, сильным, волевым, невозмутимым. И как никогда… чужим.

– Собирай вещи, я пока поговорю с твоей матерью, – отдавал он указания, когда мы вернулись в дом. Сначала в телефон, потом – мне. А потом даже губернатору.

Я слышала через открытую дверь ледяной голос Армана и блеющий – Валерия Ивановича. Тот в чём-то его усердно уверял, истово клялся. А я стала бояться Чекаева ещё больше: он даже об этом знал?

О том, как губернатор смотрел на меня. Откровенно заинтересованно, раздевая. А потом повёл в комнату, где я должна была разместиться на два дня и всё как бы невзначай норовил прикоснуться: то волосы поправит, то за руку тронет. А, показывая вид из окна, так и вообще встал сзади, и так откровенно прижался пахом к моим ягодицам, что я почувствовала то, что Арман назвал «стояк».

Я была в такой панике, особенно когда после его ухода обнаружила, что замок на двери сломан. Но с кем я могла поделиться своими опасениями? С матерью, которая с ним откровенно кокетничала? Спасибо, это мы уже проходили с Артурчиком. Я же и осталась бы крайней.

Набрала в программе заказа такси своё местоположение, думая сбежать. Но в такую даль брали двойной тариф, столько денег у меня не было. Я могла позвонить только Арману. И вдруг он приехал сам. Как?

– Готова? – мягко пружиня и не спеша спустился он с лестницы второго этажа, когда я уже снесла сумку со своим нехитрым скарбом.

– Ты же хотел поговорить с ма… – запнулась я.

– Я уже поговорил, – подхватил он мои вещи и кивнул на выход.

Я растеряно оглянулась в пустой гостиной.

– Она не выйдет? И ничего не скажет?

– Ты всё ещё чего-то ждёшь от неё? – усмехнулся он.

– Я сама с ней поговорю, – рванула было я наверх, но меня остановил его зазвеневший металлом голос.

– Не смей!

И я замерла, словно клинок вонзился мне в спину между лопаток.

Она права. Она во всём была права на счёт Армана. И она сказала: позовёт замуж – соглашаться. И я… Господи, я чувствовала себя как бумажный кораблик, который несло в открытое море. Мне некуда пристать. Не к кому обратиться. Не у кого спросить совета. Я ведь даже не настоящий корабль.

Никто обо мне не вспомнит. Никто не ждёт. Никто не заплачет.

– В машину, – скомандовал Арман.

И я беспомощно оглянулась и послушалась.

– Она моя мама, – прошептала я чуть слышно, когда как тряпичную куклу он пристегнул меня к переднему сиденью, а сам сел за руль.

– Она хотела использовать тебя как инкубатор, – моментально отреагировал он.

– У неё были на то причины, – боялась я посмотреть туда, где сидел человек, что только что был родным, а теперь с каждым словом будто отдалялся.

– Это какие же? Может, у неё не было денег заплатить?

– Нет. Вовсе нет, – упрямо покачала я головой, хотя уловила его сарказм.

В те дни, когда меня только взяли на работу в «Галерею», как-то вечером она принесла «дело», что однажды вела, и поделилась. Там одинокая женщина, мать двоих детей едва сводила концы с концами и решила подзаработать. Подписала договор на суррогатное материнство. Её выбрала пара. И всё шло хорошо. Но когда она была уже на восьмом месяце, из тюрьмы неожиданно вернулся её муж. Решил, что она, шалава, живот нагуляла. И её избил. Женщина выжила, а вот ребёнка спасти не удалось.

– Дело не в деньгах, Арман. С того случая в ней поселился страх.

– Это она тебе сказала? – скептически хмыкнул он.

– Я своими глазами видела папку с этим делом. И фотографии, – я натянула рукава на пальцы, словно мёрзла. Но он заметил. Тут же включилась печка, подул горячий воздух. – К тому же видел бы ты, кто обращается в эти агентства. Туда идут не от хорошей жизни. В основном одинокие матери. Загнанные лошади, – повторяла я, конечно, за матерью, но разве её слова – неправда? – Работающие на двух работах, недоедающие, недосыпающие, нервные. Идут заработать. Но заботу об их детях при этом никто не отменял. А разве можно в таких условиях выносить здорового ребёнка?

– Она даже умнее, чем кажется, – нахмурился он. – Даже циничнее, злее и наглее, чем я представлял. Мозги тебе промыла знатно.

В этот момент пиликнул телефон. И меня сбило полученное сообщение.

«Перезвони. Это важно. Тео»

Маркграф? Сам? Уже узнал мой номер? Чёрт, как это всё не вовремя!

– Куда мы едем? – поторопилась я убрать телефон.

– Заберём твои вещи у мадам Воскресенской, – глянул он, словно хотел спросить от кого СМС-ка, но промолчал. – А когда получишь новый паспорт, уедем в наш дом.

– Наш дом? – удивилась я.

– Да, я купил. Давно.

– На всякий случай? Если вдруг срочно обзаведёшься женой?

Он резко нажал на тормоз и съехал на обочину. Развернулся ко мне всем корпусом.

– Зверёк, скажи, – смотрел он, не моргая, и ничего нельзя было понять за его непроницаемым лицом, – тебя лапал губернатор?

– Губернатор?! – ужаснулась я, но совсем не тому, что он знает. А тому как потемнели его глаза. – Н-нет.

– А если бы лапал? Так же покорно, как мне, ты раздвинула бы ноги ему?

– Арман, он не лапал, – как-то тесно стало в груди, тоскливо, тяжко.

– Не ври мне, – качнул он головой.

– Но он смотрел так… – сглотнула я. – И он ко мне прикоснулся, сзади. Пахом.

– Возбуждённым? – голос всё ещё был холодным и отстранённым, но ещё больше потемнели глаза.

– Да, – кивнула я. – Но я хотела…

– Что? Может быть, пожаловаться матери? Позвонить кому-нибудь?

– Сбежать. Или сопротивляться.

Арман сцепил зубы до заигравших желваков и промолчал.

А потом рядом остановилась другая машина. Он вышел, поправив на спине пистолет, и сел в неё. Я не видела, что там происходило за тонированными стёклами. Видела только мужчину, что, пока Армана не было, стоял рядом. Явно охранял. Так внимательно он оглядывался по сторонам. Так напряжённо следил за проезжавшими мимо машинами. Широкая спина. Строгое пальто. Бритый затылок. И то, что я с другой стороны от него и могу выйти, он тоже словно ожидал.

– Сядьте, пожалуйста, в машину, – обернувшись, сказал он спокойно.

Я кивнула, заняла своё место. Убегать от Армана я не собиралась. И, вспомнив про кольцо, залезла в карман.

Арман вернулся, когда, вытянув руку, я смотрела как блестит на ней прозрачный камень. Может, невестой мне побыть удалось и недолго, но я решила, что, если кольцо окажется мне в пору – к чёрту все эти сомненья. Он был так трогательно прекрасен, когда делал предложение. И так вкусно целовал.

– Я на тебя загадала.

– Правда? – хмыкнул он, выезжая на дорогу. – И как? Сбылось?