Взгляд в Бездну (СИ) - Сейтимбетов Самат Айдосович - Страница 72

— Я бывала здесь, наставница, - заметила Марена, - но трудно понять, в те визиты все выглядело иначе.

— О да, представляю, - искривила губы Феола.

Гатар тоже представлял. Целые дома, улицы, забитые живыми, шум и суета большого города. Восторженные попискивания служанок, ворчание вслед "понаехало немытых степняков", но тихо, чтобы сам "злобный тупой орк" не услышал. Магазины и лавки, мастерские и пекарни. Стража на чистых улицах.

Разительный контраст по сравнению с развалинами, кровью, трупами, сошедшими с ума жителями, мечтающими сожрать всех вокруг. Гатар подумал, что замок, куда забрались уцелевшие живые, спас не только их, но и окрестности. Большая часть горожан, ставших проклятыми, и тварей из подземелья Ордеи, все пытались добраться до тех, кто спрятался в замке или просто не уходили далеко от такой жирной добычи и потому не разбежались по окрестностям.

— Пробиваемся к замку!

Точно, там же наверняка уцелели портальные площадки, подумал Гатар, нанося очередной удар секирой. Все порталы на территории Стордора были отключены, а зачастую еще и переломаны и изгажены, как на пограничной заставе. Войско Дарнии рассылало вперед разведчиков и подвижные отряды, которые расчищали дороги, резали зверье, засевшее по лесам, а также искали уцелевшие портальные площадки. Туда прибывали маги, взламывали, словно двери в сокровищницу, и через площадки начиналась переброска основной части войск и обоза.

Стремительное продвижение, сожранные села, выгоревшие города, уцелевшие живые, встречавшие армию Дарнии со слезами на глазах. Гатар и остальные, следовавшие за Феолой, неслись на самом острие удара, кончике копья, вонзившегося в Стордор, и их отряд первым ворвался в Ордею, крупнейший город области.

Но даже так они потратили полтора дня на дорогу сюда.

— Приближается сверху! - неожиданно звонко крикнула Феола.

Полыхнул магический щит, два снаряда разлетелись, заливая сам щит тонкой пленкой тут же вспыхнувшей огнесмеси. Солдаты внизу, прямо под огненным куполом, работали копьями и топорами, кололи и рубили, сметая звериную мелочь, попытавшуюся зайти в новую атаку. Очистившись и попив зелий, солдаты сражались с новыми силами, отряд моментально продвинулся вперед, на добрый десяток домов, оставив далеко позади пылающие остатки огнесмеси.

Их больше не пытались обстреливать, но снаряды с огнесмесью нет-нет да мелькали в небе, один такой даже угодил прямо в транспортную виверну, моментально вспыхнувшую живым факелом. Солдаты прыгали вниз, примерно на границу отвоеванной территории.

— Бегом! - раздалась новая команда.

Отряд бежал, топоча сапогами по мостовой, на ходу сбивая мелкое зверье. Проклятые кидались сами и кидались вещами, солдаты разили их в ответ, но не задерживались. Феола, утратив сонный вид, то и дело взмахивала рукой, гирька летела и била всегда точно в переносицу, с хрустом ломала черепа горожанам, убивая на месте.

Гатар бил, рубил и резал, отбрасывал пинками и постепенно до него начало доходить, что же не так в происходящем. Солдаты сражались, повинуясь командам, действовали, словно толпа бездушных големов. Никакого индивидуализма, те, кто пытался лезть вперед – гибли, те, кто пытался отступить, подводя товарищей, пинками загоняли в строй. Прямо на глазах Гатара сержант зарубил одного такого, под общее одобрение, и на его место тут же встал другой солдат, закрыл прореху в строю.

Все это было непривычно, странно и как-то жутковато. Никаких тебе вольностей орков или наемников или сражений малым числом, как с героями. В то же время, Гатар не мог не признать эффективности такого подхода: там, где орки уже увязли бы в сотнях мелких стычек, солдаты шли, шли и шли, убивая и убивая. Менялись по команде, пили зелья, получали благословения, меняли оружие, выдвигались в первые ряды, сражались и гибли. Новые вставали на их место, словно и не случилось ничего, и снова шли вперед, под команды лейтенанта.

— Приближается!

— Маги!

— Держать щиты, держать!

Пронеслась струя пламени, заклубилась тьма, но это оказалось ошибкой. Нападающий проскочил прямо через тьму, оказался внезапно перед строем и одним ударом разнес его. Огромный молот отбросил копья, сломал щиты, разметал строй, отбросив несколько солдат на их же товарищей. Широкоплечий человек-гигант, с безумным, перемазанным кровью лицом, оскалился, устремляясь вперед.

— Уде…

Молот расплющил лейтенанта, словно свежеснесенное яйцо и человек тут же достал рукояткой одного из сержантов. Применил какое-то из воинских умений, крутнул оружием, сбивая заклинание в сторону, прямо в солдат.

ДАДАХ!

Молот грянул в мостовую, швыряя всех вокруг оземь, сбивая с ног.

— Владыка Терун, дай мне сил! – выкрикнул Гатар, кидаясь вперед.

— Га! – выкрик в спину.

Мимо свистнуло несколько стрел, увязли в броне напавшего, одна отскочила от кусочка кожи на шее, отливавшего синевой. Удар Гатара оказался блокирован, его попытка ткнуть лезвием вперед не принесла результата.

— Сдохни! – рыкнул человек-гигант.

Он поймал лезвие секиры Гатара в захват между рукой и телом, нога ударила орку куда-то в живот. Гатара снесло, словно зеленую пушинку, помчало в урагане боли и бросков об землю. Секира осталась у нападавшего, а здоровье Гатара скакнуло куда-то вниз. Если бы не Терун, придавший ему сил, Гатар умер бы на месте, а так ударился о стену и замер изломанной куклой, под мелькающие сообщения о том, сколько всего у него сломано.

— Га! Га!

Гатар вынырнул из темноты потери сознания, обнаружил, что Ираниэль поит его каким-то зельем. Все тело болело и стонало, Гатар понял, что не может пошевелиться, настолько переломан.

— Куда ж ты на двухсотку напрыгнул, зеленый ты дурак! – чуть не плакала Ираниэль.

Гатар хотел ответить, что воин сражается, не глядя на уровни, но не смог. Все силы уходили на то, чтобы не опозориться и не потерять сознание. Сражение еще продолжалось и Гатар понял, что пробыл без сознания совсем недолго.

Нападавший убил магов отряда, обратил солдат в бегство, часть прямо в лапы зверью, тут же накинувшемуся на добычу. Солдаты пытались отбиваться, на них прыгали со спины, сбивали с ног, рвали в клочья. Кто-то даже поднимался потом в виде слабой нежити и тут же падал. Лучники перестреливались с проклятыми, остатки отряда, сбившиеся вокруг старого сержанта, еще пытались выручить товарищей, но выходило плохо.

Чуть поодаль валялся помощник лейтенанта с шаром связи, его тело рвали две омонстревшие собаки.

— Вставай! Вставай! Надо уходить!

Ираниэль потащила его прочь, Гатар сцепил зубы, чтобы не кричать от боли. В центре улицы продолжалось основное сражение, Феола Три Глаза и мастер Нимрод пытались сдержать человека-гиганта. Свистели гирька и крюк на цепи, клубилась пыль, сверкали кинжалы мастера Нимрода. Человек-гигант закрывался, выдергивал молот из захватов цепью, сам бил в ответ, сотрясая мостовую и руша дома вокруг.

Феола и Нимрод расходились, атаковали с двух сторон, слаженно, словно всю жизнь тренировались.

— С верхней четверти! С левого бока! В пятку! – то и дело выкрикивала Феола.

Гигант вынужденно закрывался, уходил в защиту, только это и спасало от окончательного поражения. То и дело, улучив момент, он пытался атаковать, бил молотом, вертел им, словно жердью. Феола и Нимрод отпрыгивали, уклонялись, перекатывались, снова в ход шла гирька на цепочке и Нимрод то и дело атаковал какими-то слабыми заклинаниями, сбивая гиганту натиск или заставляя того промахиваться. Посторонние, сунувшиеся в эту схватку, тут же отлетали или падали замертво.

— Давай, давай, давай, - бормотала Ираниэль, сама не замечая того.

— Брось меня, помоги им! – рыкнул Гатар сквозь боль.

Марена лежала на боку, окровавленная, похоже со сломанной рукой. Рядом на боку лежал древон, с обломанным клыком, скреб ушами по мостовой и подвывал от ран. Моростон, с расколотым в трех местах панцирем просто лежал кверху пузом, истекая кровью и жизнью.