Иду на свет (СИ) - Акулова Мария - Страница 22

Ему не было хуже из-за того, что изменяла она с Максимом. Это просто делало как-то по-особенному тоскливо. Потому что, получается, она совсем за те отношения не держалась. Она совсем их не ценила. Она совсем не ценила его.

Только и с Максимом желаемое долго и счастливо, причем быстро со взлетом, у неё не случилось. Она свалила в Европы почти сразу. Данила даже не уточнял, в какие. Без разницы.

Тем не менее, тот опыт «искренних» отношений, построенных на чувствах, оказался для него достаточно травмирующим, чтобы закрыться в себе и сосредоточиться на профессии.

Юриспруденция всегда была его главной страстью. И в этом Рита его и винила. Вроде как в безразличие к ней. Забыла только, что это она хотела быть женщиной успешного успеха. Что в частности и ради её хотелок он тоже работал дольше, вгрызался сильнее, карабкался выше.

Она хотела всё и сразу. Данила в принципе никогда бы ей это не дал.

Он с тех пор «всё и сразу» в принципе никому давать не собирался. В его жизни был хороший секс. При надобности — душевные разговоры. Отчасти отсутствие постоянного партнера ему компенсировала такая же раненная в душу Аля. Пока тоже не предала.

А потом появилась… Сантуша.

Девочка, скроенная по опасному для Данилы лекалу. И он их поначалу сравнивал, конечно.

Но каждый чертов раз откровенно охуевал от разницы и от того, как когда-то позволял ссать себе в глаза лицемерием и наигранностью. Потому что Санта — тоже вспыльчивая. Жадная тоже. Всего хочет. Сразу причем. Нетерпеливая. Даешь палец — обгладывает по плечо. Но это всё по-другому. Она не требует от него, она не пушит достигать. Она им не хвастается. Он для неё — не витринный. Она вся в себе. Она сама хочет стать большим человеком.

Не пытается привязать или обязать девственностью. Вообще не пытается привязать. Даже немного боится серьезности его напора.

Но при этом она не легкомысленная. Глубокая и сильная.

Только даже не представляет, насколько Данила себя сдерживает.

Ему все эти игры — поперек горла.

Он боится, что в их отношения что-то может вмешаться. Боится, что она крутнет хвостом. Не ждет предательства, но опасается переменчивости. Она же юная совсем… Может вильнуть.

И успокаивает только то, что пятнадцать, мать его, лет… А он же даже не знал.

И вот всё, что его волновало до одного декабрьского утра, это необходимость побыстрее мотивировать умницу захотеть с ним семью.

Не встречи. Не ночевки. Не взгляды в офисе. Не восторг в моменты, когда они пусть в семью, но всё же играют. Типа ужин у них. Типа киношку смотрят.

А именно семью.

Но однажды его жизнь в разы усложняется.

Потому что на телефон приходит звонок. Он даже голос не сразу узнает. Чеканит: «алло», а потом нахмурено слушает:

— Данила, привет… Надеюсь, ты и так узнал, но на всякий случай… Это Маргарита. Блинова. Точнее уже не Блинова, но скоро опять… — где-то там смешок, а ему как бы вообще не забавно. Он знает, что надо бы просто скинуть. Но зачем-то держит телефон у уха и слушает… — Ты же в Киеве, правда? Давай встретимся…

— Зачем? — его вопрос звучит грубо. Судя по последовавшей за ним паузе, Рита даже чуть обиделась. Во всяком случае, когда они ещё вместе были, вечно обижалась, если что-то не так, как ей хочется. Тон. Взгляд. Цвет. Секс. Конверт.

— А может соскучилась?

А ему никогда не заходил её юмор. И вот сейчас, услышав игриво-провокационный вопрос, он как-то резко это вспомнил.

— Маргарита, сюда не надо звонить. У меня есть, чем себя занять.

Данила не планировал подыгрывать ей в кокетстве. Скорее заблокировать номер сразу, как звонок будет сброшен. Он успел отнять телефон от уха и потянуться к отбою.

А дальнейшие три недели жалел об одном. Что не успел скинуть. Что услышал нихера не кокетливое, пугающее, серьезное:

— У тебя есть сын, Данила. Нам с тобой есть, что обсудить.

Возможно, Маргарита ждала, что Данила воспримет новость иначе, но первым в нем проснулся скепсис.

Здоровый, как самому казалось.

Появление бывшей, когда-то предавшей, любовницы через столько лет и с таким заявлением его разозлило.

Он не поверил Рите. Он не собирался вести себя, как баран-тугодум.

Неадекватно вот так вламываться в жизнь к постороннему человеку и диктовать ему, что, когда и как делать.

Рита наяривала долго. Данила долго же держал её на игноре.

И закипал сильней, потому что зерно сомнений она в нём умудрилась поселить.

А рядом — зерно страха.

У него впервые за эти десять лет всё пздц как хорошо.

У него есть Санта. У него есть чувства. Планы есть. Надежды.

Ему дорого то, что сейчас у него есть.

И понятно, как сильно на эту реальность новость может повлиять.

Санта — дочка отца во втором браке. Наверное, её сценарий — худший из возможных.

Наверное, у большинства всё не так. Но её личный опыт может сыграть против чувств к обновленному Даниле… Который и так её немного напрягает, пусть она и любит.

Беря Санту на работу ещё летом, Данила понимал, какую возлагает на себя ответственность и что это мера временная. Что если у них всё получится — придется что-то менять.

Понимал, но у неё так светились глаза… В ней было столько искреннего желания найти себя в Веритас — среди лучших, что у него просто-напросто дрогнуло сердце.

Он не позволил ей остаться, а вознаградил за старания по заслугам. Знал, что прав и неправ одновременно. Но очень долго её горящий взгляд перевешивал собственный дискомфорт.

Только с каждым днем ей лучше, а ему всё сложней. Потому что хочется большего. С ней.

А ей хочется большего для себя.

И когда вокруг них — штиль, это не кажется критичным. Но как себя вести, если всё так, а вы в шторме?

У них свой начался.

После ошарашившей новости от Риты Данила даже на Санту начал чуть по-новому смотреть. Как на ускользающую сквозь пальцы материю.

Как на невероятно острую необходимость, которой он при всем желании не успеет насытиться, если всё уже катится к чертовой матери.

Их с Сантой секс стал отчаянней. Потому что более отчаянным стал он. Ему важнее стали её слова о безграничной и абсолютной любви.

Ему то и дело хотелось получать от неё полную отдачу.

Его триггерило от мыслей, что будет с этими отношениями, окажись он внезапно отцом.

Потому что это — не то сходство с Петром, которая Санта готова простить. Потому что Рита, окажись всё правдой, будет работать на уничтожение его реальности. И потому что Санта, окажись всё правдой, может очень быстро устать его любить… С отягощающими.

А он — недостаточно гондон, чтобы от этих «отягощающих» отмахнуться.

Тогда, в душе, его накрывали эти же мысли.

Она напоминала, что в таблетках перерыв и надо бы осторожно, а у него судорожно в голове, что с Ритой никогда не было без защиты. И непонятно, как так могло получиться…

То, что Блинова залезла даже в секс, злило.

Данила изо всех сил пытался отвлечься, но и в Санту нырнуть с головой надолго не получалось. А все мысли сворачивают в одну сторону: как бы её к себе привязать посильнее.

Он смотрел на следы спермы у неё на коже и уже не впервые думал, что с ней он правда всё это хотел бы. Детей и семью. Что с ней он готов. И тут же холодел, потому что не готов только, что это может разрушиться.

Маргарита прекратила наяривать, только добившись обещания встретиться.

Она, конечно же, изменилась. Жила все эти годы в условиях практически неограниченного обеспечения. Им же пользовалась.

Всё та же лиса, но теперь — пепельная блондинка. Ждала его в кофейне, уткнувшись в телефон. Увидев же — сделала то же, что всегда, просто Данила когда-то оставался слеп к манере.

Пробежалась взглядом, оценив ответно. Скорее всего, платежеспособность. И судя по тому, как улыбнулась, осталась довольна.

Не спешила переходить прямо к сути. Не выглядела очень уж обеспокоенной. Всё пыталась разузнать, как у него дела, как жизнь, чем занимается…