Длань Одиночества (СИ) - Дитятин Николай Константинович - Страница 60

Базальтовый пол перед вратами вдруг разверзся колодцем, ведущим неизвестно куда.

Альфа поскрипел мозгами.

— Котожрица?

— Понятия не имею, что им нужно.

Прим аккуратно спустил девушку подальше от колодца. Потом подошел к стене и с отчетливым «чпок», отодрал Аппендикс.

— Чего они хотят? — спросил он.

Архивариус злобно глянул на прима условными глазками. Преклонив колено перед тоннелем вниз, он принюхался к теплому воздуху, поднимающемуся из темноты.

— Им нужна жертва, — сказал он уверено. — Хватит одной интерпретации. С каждого.

— Я должен отдать этим прощелыгам интерпретацию?! — разгорячился Альфа.

— Точно так, — подтвердил Аппендикс.

Альфа поглядел на Котожрицу. Та тихонько кивнула, явно напуганная.

— Это не больно, — ласково сказал ей Альфа. — Я уже сто раз так делал. Вот, смотри.

Он резко потянул за мизинец, и выволок на свет прыщавого парня с игровым джойстиком в руках. Тот грузно повалился на базальт, хватая ртом воздух.

— Что? — воскликнул он, суча ногами, как перевёрнутый жук.

— Ты никогда не нравился мне, Доминатор Девяносто Шесть, — сказал ему Альфа. — Портишь мое либидо.

— Но я лучший! — вскричал Доминатор. — Я лучше всех. Я настоящий самец, погляди на мои рейтинги в коллективных играх! Выше только те, кто жульничает!

— Никогда не понимал, что ты во мне делаешь, — с легким презрением проговорил Альфа. — Так себе жертва, но более подходящего повода избавиться от тебя, просто не придумаешь.

Он схватил Доминатора за трясущуюся ногу. Коротко протащив его, Альфа отдал интерпретацию колодцу. Истошно вереща, образ сгинул в страшной бездне.

— Теперь вы, — Альфа сделал приглашающий жест.

Аппендикс, трагично шмыгнув носом, пожертвовал гогочущий череп неандертальца. Оставалась только Котожрица. Она стояла там, где ее ссадил Альфа. Бледная и сгорбившаяся.

— Девочка, — позвал Альфа.

— Я не хочу.

— Ты долж…

— А я не хочу! Это чудовищно! Тебе легко говорить, у тебя этих интерпретаций пруд пруди. А у меня совсем немножко.

— Сколько?

— Ну, может быть несколько тысяч.

— Сколько?! — возопил Аппендикс. — Да это в сотню раз больше, чем у меня.

— Но они все нужные! Все до одной! Не отдам!

— Если будешь так себя вести, то долго в рыцарях не задержишься, — заметил Альфа. — Как же твоя присяга?

Девушка закусила нижнюю губу и гордо выпятила грудь. Аппендикс вновь громко шмыгнул условным носом. Альфа с полуулыбкой смотрел, как рыцарь кошачества приближается к нему, глядя прямо в глаза. Так она и остановилась, грозно посверкивая зеленым.

— Вот, — она выставила мизинец из побелевшего кулака. — Сделай это. Только быстро. Я готова на все ради своих друзей.

Альфа важно кивнул, едва сдерживая хохот. Аккуратно взявшись за предложенный палец, он потянул на себя, а потом резко дернул, чтобы не растягивать боль.

— Твою ж фантазию! — воскликнул он ошарашено.

— Никогда не видел ничего прекраснее, — подхватил Аппендикс.

Черноволосая и бледнокожая королева страсти, смотрела на них, поглаживая соски, пробитые пирсингом. Длинные ноги страстно сдавливали тугие чулки, над краем которых соблазнительно выпирала молодая плоть. Кроме чулок на образе больше ничего не было. Кроме ошейника с кольцом для поводка.

— Богиня, что вы делаете сегодня вечером? Я знаю отличный храм неподалеку…

— Так, ну хватит! — воскликнула взбешенная Котожрица, вынув мизинец изо рта. — Мальчики, немедленно избавьтесь от нее!

— Но…

— Немедленно! Она воплощение порока!

Синхронно вздохнув, мальчики взяли интерпретацию Котожрицы за руки и оттащили к жертвеннику.

— Мое условное сердце разрывается, — пожаловался Аппендикс, глядя вниз.

— Когда-нибудь я еще раз дерну ее за мизинец, — прошептал Альфа.

— Что вы там шеп…

Котожрица не успела закончить. Базальт с грохотом сомкнулся. Колокольный звон медленно стих, а серафимы опустили рожки.

— Благодарим вас за правильный выбор собственных убеждений, — торжественно провозгласило табло нестройным хором. — Вы можете войти, не соблюдая правил. Администрация решит, каких именно.

Врата подались назад, тени заиграли на барельефах, оживляя силуэты. Проявившееся герои Бессилия сложили руки в приглашающих жестах. Спокойная музыка добралась до слуха пришельцев.

— Отлично, — произнес Аппендикс. — Но это было только начало.

— Ты уже бывал здесь? — спросила Котожрица.

— Нет, миледи, но слышал достаточно. Внутри нас ждет изощренная правда и беспардонная истина.

Альфа неопределенно хмыкнул. Троица вошла внутрь, бросая по сторонам взгляды, полные любопытства. Альфа, не удержавшись, нырнул вперед, но быстро взял себя в руки. Внутри администрация оказалась хорошо и богато обустроенным офисным центром, где сновал легион занятых клерков. Беспрестанно звонили телефоны, терабайты данных бежали по кабелям, покрывающим потолок и стены. Хлопали двери, кто-то кричал, вопрошая. Ему отвечали, собирая с пола рассыпанные бумаги.

Врата позади глухо захлопнулись, и Котожрица непроизвольно схватила прима за локоть.

— Куда теперь? — спросила она.

Вместо ответа Альфа поймал за шкирку пробегающего мимо клерка. Тот забился как треска, но вырваться, конечно же, не смог.

— Нам нужен Только Воздающий!

Образ молча трепыхался. На глазах его от напряжения выступили слезы.

— Ты понимаешь, что я говорю?

Молчание.

— Пожалуйста, отпустите его, — сказал спустившийся сверху архангел. — Он скромен.

Сияния при его появлении не было, но вот наряд блистал. Деловой костюм сидел как влитой, даже прорези для крыльев не убавляли эффектности. Он поправил маленькие, аккуратные очки и продолжил:

— Рад приветствовать вас, друзья Бессилия. Мое имя — Гектор. Я уполномочен сопровождать вашу миссию в лоне Полиса. Великой Администрации.

Альфа оттолкнул клерка.

— Мы хотим увидеть Только Воздающего. Немедленно.

— Это преждевременная и очень нетактичная просьба, — вежливо ответил Гектор. — Мы не можем просто так допустить вас до его мудрости.

Альфа хотел было крикнуть: «нет можете, ведь у вас пока на месте ноги и руки, а вот потом, если я рассержусь не на шутку, вы действительно будете испытывать проблемы даже с тем, чтобы под себя сх…» Но Аппендикс схватил его за локоть.

— Спокойно, — прошептал он. — Играть будем по их правилам.

— Правила могут поцеловать меня в жопу. Мне проще устроить тут бедлам.

— Понимаю. Капельку терпения, уважаемый прим. Могу я просить об этом? Мы готовы к любым процедурам, — сказал он уже Гектору. — Извините нашу нетерпеливость.

— Легко, — улыбнулся архангел. — Прошу, следуйте за мной.

— Их задача — рассказать нам как можно больше правды, — продолжал шептать Аппендикс. — Это значит — подписать на все формы бессилия, которые только существуют в Полисе. Мне стоит уточнять, что число — астрономическое? Нет? Я так и думал. Готов поспорить, что мы первые посетители за долгое время, так как они привыкли работать с клиентами удаленно. Это в свою очередь значит, что просто так нас отсюда не выпустят. Мы уже, считай, пленники.

— Поглядим, — процедил Альфа.

— Именно, мой прим, именно. Время работает на нас, потому что, чем больше я гляжу по сторонам, тем больше у меня идей.

Они последовали за архангелом в огромное фойе, с несколькими уходящими вверх этажами. Облагороженное вьющейся растительностью, мягкой мебелью и красивыми витринами, в которых лежали пожелтевшие мощи. Котожрица остановилась перед самой длинной, выполненной из чистого хрусталя. В ней рядком лежали подсохшие головы.

— Это священные останки самого Леондонна Чудотворца, — с удовольствием подсказал Гектор. — Всего известно тридцать восемь его голов, но только эти одиннадцать — подлинные.

Котожрица покивала, вопросительно глянув на Аппендикс. Никаких вопросов, — предупредил тот одними условными губами. Девушка отошла от витрины, вернувшись к надежной позиции у локтя Альфы.