Отверженный V: Возмездие (СИ) - Опсокополос Алексис - Страница 25

Следующие две недели пролетели как один день. Бабушка обещала дать мне хорошего наставника, если я приеду к ней перед спецоперацией, и это очень сильно меня мотивировало, чтобы побыстрее раскидать все дела в Кутузовке. И я очень старался — сдал все экзамены за первый курс и почти все зачёты. От перехода на второй курс меня отделал лишь зачёт по ботанике. Но я как следует изучил магические свойства трав и был уверен, что сдам этот зачёт с первого раза.

А на всё, что было связано с боевой магией, мне вообще не пришлось тратить время. Здесь мне всё проставили автоматом. Но надо признаться, после обещаний бабушки помочь с наставником и разрешить тренироваться у родового источника я уже не так сильно боялся завалить сессию. У меня теперь была альтернатива на случай, если меня выгонят из Кутузовкой академии.

Но тратить время в течение этих двух недель мне приходилось не только на учёбу. Два раза я ходил на судебные заседания — рассматривали дело о моём похищении. Как я и предполагал, всё закончилось тем, что эсбэшника Корецких Мухина признали организатором. Его заочно осудили на 20 лет. Исполнителям тоже досталось — Тесак получил семь лет, так как у него это был рецидив, Хромому дали три. Орки могли получить намного больше, но суд учёл, что они меня отпустили, а потом активно сотрудничали со следствием.

Несколько раз я ездил в офис торгового представительства Петербурга, где дядя Володя пытался ввести меня в курс дел нашей фирмы. Но здесь я не преуспел — чтобы во всё вникнуть, нужно было посвятить этому делу не один день. Поэтому я, сославшись на большую загрузку в академии и необходимость поездки к бабушке, попросил перенести всё на вторую половину лета.

Дядю это устроило. Как мне показалось, для него главным было — показать, с каким рвением он вводит меня в курс дел, чтобы я рассказал об этом бабушке. Полный отчёт о работе фирмы за полтора года дядя бабушке уже отправил, и теперь он изо всех сил строил из себя честного бизнес-партнёра.

Ещё мне звонил Глеб, чтобы договориться о встрече, на которой он собирался познакомить меня с невестой. Но в тот момент я заходил на экзамен, и мы договорились созвониться позже. Но видимо, у моего друга тоже было не так уж много свободного времени, и, к моей радости, он больше не перезвонил. С ним я бы с радостью встретился, но знакомиться со своей бывшей девушкой мне не хотелось — неизвестно, как прошла у неё процедура стирания воспоминания обо мне.

А вот Арина, похоже, решила оставить меня в покое если не навсегда, то как минимум на некоторое время. По крайней мере, больше она не звонила, и это не могло не радовать — тратить время на ненужные выяснения отношений, находясь в цейтноте, не хотелось. При этом княжна даже делала вид, будто между нами ничего не произошло — когда мы один раз случайно столкнулись в академии нос к носу, она со мной поздоровалась как ни в чём не бывало.

Свободные часы, которые иногда всё же выпадали, я тратил на занятия боевой магией, хотя назвать это занятиями можно было лишь с большой натяжкой — я просто повторял различные заклятия, да отрабатывал некоторые навыки. Без наставника и без партнёров заниматься было не очень комфортно, да и толк от этих тренировок был явно небольшой. Но всё же это было лучше, чем вообще ничего не делать. Поэтому я занимался каждую свободную минуту, благо доступ к тренировочной арене у меня был.

Во время одного из таких занятий мне позвонил Пётр. Помощник ректора сообщил, что ровно через два часа я должен быть в кабинете Анны Алексеевны. Это было кстати, я и сам собирался зайти к Милютиной перед отъездом в Петербург.

За минуту до назначенного времени я вошёл в приёмную ректора. После того, как я купил себе в комнату кофемашину, я перестал приходить заранее, чтобы выпросить у секретаря чашку кофе. Впрочем, в этот раз у меня ничего бы и не вышло — секретарь разговаривала по телефону. Она поприветствовала меня кивком и указала рукой на дверь в кабинет Милютиной. Я открыл дверь, вошёл к ректору и тут же застыл на месте: в кабинете, помимо Анны Алексеевны, находились Иван Иванович и княжна Васильева. Это было неожиданно.

— Заходи, Роман! Присаживайся! Мы уже заканчиваем разговор, — сказала Милютина и тут же спросила: — Ты знаком с Аней Васильевой?

— Мы встречались в столовой, но я не имел чести быть представленным, — ответил я.

— Это дело легко исправить, — сказала ректор и обратилась к Ане: — Анечка, это Роман Андреев. Он, кстати, тоже собирается экстерном окончить первый и второй курс.

— Очень приятно! — сказала Аня, улыбнулась и тут же немного изменилась в лице.

Княжна Васильева стала серьёзной и посмотрела на меня так, будто пыталась что-то вспомнить. И я заметил, как сразу же напряглась Анна Алексеевна, которая в этот момент явно пыталась прочитать Анины чувства. Напрягся даже Иван Иванович, который обычно вообще никак не проявлял своих эмоций. Аня этого, конечно же, не заметила, но я-то обратил внимание на реакцию Милютиных.

— Андреев? Роман? — переспросила Аня, внимательно меня разглядывая, и почти сразу же широко улыбнулась и сказала: — Мне рассказывал про Вас мой жених, Глеб Денисов. Очень приятно познакомиться!

Аня вспомнила лишь то, что должна была вспомнить — у меня и у Милютиных отлегло от сердца.

— Мне тоже очень приятно! — сказал я. — Мы с Глебом — друзья. Он уже пригласил меня на вашу свадьбу и всё собирался нас познакомить.

— Как же он удивится, когда узнает, что мы уже знакомы, — заметила княжна Васильева и снова улыбнулась.

Учитывая наши с Аней прежние отношения, её слова прозвучали очень двусмысленно, мне даже стало немного не по себе. Видимо, Анна Алексеевна это заметила, потому что она тут же сказала:

— Ты, Анечка, можешь идти, я думаю, мы решим вопрос с твоим экстернатом.

Аня поблагодарила ректора, со всеми попрощалась и покинула кабинет. Как только за ней захлопнулась дверь, Иван Иванович сказал:

— Вроде всё хорошо.

— Да, — подтвердила Анна Алексеевна. — Она не помнит ничего, что связано с Романом.

— А про Восточный она тоже забыла? — поинтересовался я.

— К сожалению, воспоминания о Польше Васильевы стирать отказались, — сказал Иван Иванович. — Если их стереть, у Ани просто выпадут два года из её жизни. Она забудет все свои навыки, приобретённые за это время. Этого Васильевы не хотят, и их можно понять.

— То есть, она помнит всё, что было в Восточном, но не помнит меня? — уточнил я.

— Да. Роберта Гроховски для неё больше не существует.

— А она не проболтается Денисовым про Восточный?

— Не должна. До свадьбы точно. А потом нам будет уже всё равно. Нам важно, чтобы до начала спецоперации никто не знал про эти центры. Но Аня вроде понимает, насколько это всё серьёзно, мы как раз сейчас с ней на эту тему и разговаривали. Обещала всё держать в тайне.

— Это хорошо, — сказал я. — И что обещала, и что про наши отношения забыла.

— Да, здесь можешь не переживать, но я всё равно не советую тебе идти на её свадьбу с Денисовым, — сказал Милютин.

— Я и не собираюсь, но Глеб меня уже пригласил. Теперь надо искать очень уважительную причину, чтобы не идти.

— Мы придумаем тебе уважительную причину, не волнуйся. Она будет правдоподобной и серьёзной.

— Да причину придумать-то несложно, я не за это волнуюсь.

— А за что?

— Глеб не просто меня пригласил, он хочет, чтобы я был у него на свадьбе свидетелем. Если я что-то придумаю в последний момент, то Глеб останется без свидетеля на свадьбе. Не хочется его так сильно подводить.

— Я тебя понял, — сказал Милютин. — Серьёзную причину надо придумать заранее. Но всё же давай мы этим займёмся после спецоперации. Имеет смысл решать проблемы по мере их поступления. Никто не знает, чем это всё закончится. Если начнётся полноценная война, то и Денисовым будет не до свадьбы. Но на эту тему мы с тобой поговорим в другом месте, не стоит отвлекать Анну Алексеевну. Если у тебя к ней нет вопросов, то можешь меня проводить до машины, по пути пообщаемся.