Наследник для Шаха (СИ) - Гур Анна - Страница 47

Касание теплых сильных пальцев к подбородку и опять я смотрю в эти омуты, тону, а он накрывает ладонью мои губы.

Чтобы молчала. Чтобы больше ничего сказать не смогла…

Сильнее приникает ко мне. Вдавливает бедрами, пригвождает к себе. Останавливается и смотрит в мои глаза, а я ощущаю от его пальцев аромат его туалетной воды, его уникальный запах и голова кружится, только, в отличие от других ароматов, этот не вызывает приступ тошноты.

Наоборот, хочется поглубже вдохнуть, наполнить легкие этим пьянящим ароматом.

Чувства и эмоции входят в противоречие с доводами разума. Умом я понимаю, что такой мужчина, как Шах, привык пользовать женщин, да они и сами растекаются перед ним.

Даже я… Тихоня и то не могу оторвать от него взгляда. С первой секунды он подействовал на меня как дурман в чистом виде.

И то, как он смотрит…

Как мерцают его глаза. Будто сожрать готов, будто уже дерет и огладывает кости… Я отчетливо ощущаю, насколько он сильнее меня, опытнее, если захочет продолжения, он его получит. Он будет брать и истязать меня наслаждением, и я буду просить еще, буду умолять, чтобы продолжал, а потом…

Потом я буду его ненавидеть…

И себя…

Потому что никто для него…

Отчаяние затапливает. Но я не отвожу своего взгляда. Смотрю в глаза напротив, запоминаю каждую точку, каждую золотистую крапинку.

— Какой интересный журавлик попался… — у него голос опускается на пару тонов, а пальцы второй руки опускаются на мою шею, скользят вниз к вырезу халата, чуть давят и чертят ровную линию по ложбинке груди.

Голова начинает кружиться, доходит до места, где халат перехвачен поясом, проделывает все это так же глядя мне в глаза. Не моргая.

А я всхлипываю в его ладонь, чувствую на приоткрытых губах ее солоноватый вкус.

Рука соскальзывает ниже, пальцы касаются моих сдвинутых бедер и на этот раз медленно поднимаются вверх, чертят все такую же чувственную линию, которая отдает мурашками по всему телу.

Всего лишь скольжение пальцев вверх к бедру, но столь будоражащее, острое, так как я без белья.

Доступная… Открытая…

Ощущаю это касание ядовитым, жалящим укусом, жду, когда он нагло и без спроса прикоснется к самому сокровенному, дыхание сбивается, а на кончиках ресниц отчего-то застывают капельки слез.

Наклоняет голову ко мне, и я ощущаю, как умелые губы накрывают мои реснички и пробуют слезы на вкус…

В следующую секунду давление на губах исчезает, Шах отнимает руку, а я все еще чувствую вкус его солоноватой кожи на своих устах, облизываю инстинктивно, в то время как его пальцы возвращают полы халата на место.

— Отдыхай, Аийша, — выдыхает хрипло, возбужденно.

Отталкивается от стены. Быстрым слитным движением, отворачивается и идет к дверям, а я смотрю на игру мышц на мускулистой и широкой спине, замечаю опять строчку, набитую в самом верху.

Незнакомая вязь манит. Хочется узнать смысл слов, которые навечно запечатлены на этой смуглой коже…

Шах хватается за ручку двери, но прежде, чем выйти, бросает не оборачиваясь:

— Я хочу, чтобы ты отужинала со мной, Полина, — короткая пауза и неожиданное, — считай это свиданием…

Дверь за Шахом закрывается, а я все так же продолжаю смотреть ему вслед в развороченных чувствах.

Не тронул… Хотя мог. Что-то внутри меня вспыхивает облегчением, хотя вторая моя половинка жаждет продолжения.

Вплетаю пальцы в свои влажные волосы.

— Приди в себя, Поля…

Выдыхаю и опять иду под душ. Кручу кран и встаю под едва теплые капли. Остываю. Затем придаю воде градус, провожу по своей коже пальцами и чувствую, как все во мне звенит из-за того, что Шах распалил и не тронул.

Раньше нередко посмеивалась, когда Танька рассказывала о своих похождениях и о заветном “тело предало”, а сейчас понимаю, что и такое бывает…

Мое тело жаждет мужчину, секс с которым был просто великолепным, но разум твердит, что возьми он меня, мы бы пришли к точке невозврата.

После пришло бы осознание… откат.

Закрываю воду. Не помог мне душ. Опять вытираю тело и уже с опаской захожу в комнату. На этот раз совершенно пустую.

Смело снимаю влажный халат и взгляд цепляется за сорочку, небрежно оставленную Шахом в моей спальне.

Почему-то смотрю по сторонам. Словно я преступница, которую могут поймать с поличным. На цыпочках приближаюсь к предмету одежды и поднимаю, приближаю к лицу и вдыхаю.

Его запах…

— Что же ты со мной делаешь, Аслан? В какие игры играешь?

Мои вопросы адресованы в пустоту и нет на них ответа. Не задумываясь накидываю сорочку Шаха на плечи, проскальзываю в рукава. Рубашка доходит мне до середины бедра, напоминает платье, а я рассматриваю себя в большом настенном зеркале, в котором я отражаюсь в полный рост.

Волосы влажными темными кольцами змеятся на белоснежной ткани, прихватываю полы рубашки и обнимаю себя руками.

Запах мужчины будоражит и успокаивает одновременно. Усталость и сонливость накатывают частенько в последнее время, поэтому я быстро вдеваю пуговки в петли рубашки и иду к кровати, проскальзываю под покрывало и ощущаю нежность холодного шелка.

Никогда не спала на таких постелях, не чувствовала такой мягкости. Разве что в единственную ночь с Шахом в «Элите» простыни были такими же мягкими, но они очень быстро пропитались потом мужчины и начали обжигать разгоряченную плоть своим холодом, а сейчас эта ледяная мягкость ощущается лаской.

Закрываю тяжелеющие веки и уплываю в сладкий сон без сновидений, а когда просыпаюсь, понимаю, что солнце за окном уже садится и вся комната окрашивается в необыкновенно красивый оттенок нежно-розового. Я смотрю сквозь створки балкона на яркое синие небо, когда слышу слабый стук в дверь, оборачиваюсь, но мой посетитель не ждет приглашения, Зухра проскальзывает в комнату и улыбается мне, а я вдруг замечаю, что вся спальня усыпана множеством пакетов.

В руках женщина держит вешалку, на которой висит нечто великолепное. Воздушное. Необычайно прекрасное.

— Что это? — спрашиваю слегка хриплым ото сна голосом.

— Подарки господина… — отвечает и заходит, прикрывает за собой дверь.

— Откуда? — до конца не понимаю, как все это оказалось в моей комнате.

— Пока ты спала, я занесла все в комнату.

Киваю, но сама ничего не понимаю.

— Я не касалась подарков хозяина. Не хотела тревожить твой сон, но если ты проснулась, я все развешу в гардеробной.

— В гардеробной? — повторяю за женщиной.

Никак не удается прийти в себя и понять, что именно происходит в эти самые минуты.

Женщина опять улыбается и идет к стене, толкает за выемку, которую я раньше не замечала, и часть стены отъезжает, превращаясь в дверь, за которой я вижу пространство, полностью обустроенное для хранения всевозможной одежды.

— Так мне развесить, Полина, или ты предпочтешь сама открыть подарки?

Теряюсь, сажусь на кровати и отвечаю смущенно:

— Я сама…

Зухра же в свою очередь останавливает взгляд на моей самодельной ночнушке, почему-то мне кажется, что ее глаза начинают улыбаться, взгляд теплеет, а я приподнимаю покрывало и прикладываю его к груди.

— Так правильно. Подарки лучше открывать своими руками. Радости будет больше… — кивает женщина.

Взгляд скользит по многочисленным пакетам, я читаю наименования брендов и буквально теряю дар речи.

Никогда и близко не могла позволить себе купить нечто подобное…

Да и никогда особо подарков не получала. Все всегда было скромно. Даже на мои дни рождения в самом детстве лучшим презентом был торт со взбитыми сливками и свечами, я всегда все понимала, не просила, но…

Понимание, что Шахов преподнес все это богатство мне…

— Ты погрустнела, — неожиданно нарушает молчание управляющая.

Поднимаю взгляд на женщину. Не могу понять, о чем она. Насколько часто ее хозяин дарит подобные вещи другим женщинам… с чего я вообще взяла, что, помимо меня, у него нет наложниц, или как там на Востоке называют постельных игрушек…