Боги, пиво и дурак. Том 2 (СИ) - Горина Юлия - Страница 45

— Значит, тебе нужна защита. Вот сосредоточься на этой мысли, что тебе защита надобна, глаза закрой и взгляни в свой источник. Там все символы и всплывут. А твое дело — горячей рукой их на предмете написать, только и всего.

— То есть с применением инспираторики?

— Только на максимуме. И учти, силы у тебя это дело заберет немало...

Я, хоть ничего толком и не понял, тем не менее решил попробовать. Ну а хрен ли, я что, не русский?

Вздохнув поглубже, подошел к кровати, вывернул наизнанку штаны, чтобы мои неумелые надписи никто не заметил ненароком, если вдруг они получатся.

И закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на своем желании. Итак, я хотел... Да чтобы ни одна тварь не сунулась к моим карманам! Стараясь удерживать эту мысль вместе с соответствующей эмоцией, я медленно погрузился в свой даркнет.

Получилось не сразу. Пару раз коннект пропадал — то ли я слишком волновался, то ли просто давно не пытался целенаправленно заглянуть в себя.

А когда, наконец, у меня получилось, то увидел в темноте яркий огонек своего источника. И прямо над ним — хитрую кракозябру на двух толстых ногах и с лихой загогулиной сверху.

Так, а писать-то так? Вслепую?

Осторожно разлепив веки, я с облегчением обнаружил, что наобум ничего делать не придется. С открытыми глазами видение никуда не исчезало. Оно только стало полупрозрачным. Прямо как дополненная реальность.

Рука горела. Сердце гулко ухало в груди. Голову будто стянуло невидимым обручем. Я вытянул указательный палец и принялся осторожно и тщательно выписывать знак. Из моего пальца потянулось тонкое красное свечение. Оно послушно ложилось на кожаную поверхность и чуть пригасало, теряя яркость. Стоило только мне закончить первый символ, как рядом появился еще один, немного попроще на вид. А потом — третий, похожий на пьяную звездочку, у которой все лучи уехали в одну сторону.

Видение тут же исчезло, рука обвисла, будто я только что в неудобном положении тащил в ней набитый кирпичами чемодан.

Голова закружилась. Вокруг все разом потемнело, и меня вдруг вывернуло на собственную постель, как от перебора вискаря.

Отступив от кровати, я тихо выругался и покосился на свои штаны. Там действительно было какое-то начертание! Оно чуть поблескивало неровными тонкими линиями. И над ними как будто кружил небольшой рой мелких мушек. Или это у меня в глазах так рябило, в темной комнате с одной-единственной свечкой на столе?

— А ну-ка поднеси меня поближе?.. — недоверчивым голосом попросил Лёха. — Чего-то я не понял, у тебя что ли в самом деле там отметина осталась?..

Поморщившись, я придвинулся к штанам и наклонился пониже, чтобы разглядеть...

И в то же мгновение штанины вдруг засветились зеленоватым светом.

От неожиданности я инстинктивно отпрянул, и в то же мгновение мне в лицо сунулось что-то мохнатое...

— А-ааа! — вырвалось у меня.

И понял, что этот возглас мы с Лёхой выдали хором.

А из моих штанов, будто из портала в ад, медленно вытягивалась тоненькая, длинная зеленая шея, увитая цветущим плющом, на которой неловко раскачивалась здоровенная клыкастая морда. Голова была мохнатая, тоже зеленая, с пятнами-очками вокруг глаз и длинными мохнатыми паучьими лапами, торчавшими из ушей.

Это что вообще за простигосподи такое?..

— Мама, роди меня обратно!.. — пробормотал я, во все глаза уставившись на чудо-юдо пандоголовое.

И в ту же секунду буквально в полуметре от моей морды щелкнули огромные белые зубы.

— Лёха, что делать?! — выкрикнул я, отскакивая от кровати подальше.

Тварь с яростным рыком протянулась ко мне, выплевывая из пасти снопы оранжевых искр. Она вытянулась из своего таинственного лаза в моих штанах еще метра на два в длину, и я с трудом уклонился. Из ушей тварюги повалил вонючий черный дым. А хуже всего было то, что ножны сейчас тоже лежали на кровати, и забрать свой меч из-под уродливой образины было просто немыслимо!

Я подскочил к столу и швырнул в монстра свой стул.

Чудовище мерзко взвизгнуло, впилось зубами в деревянный каркас бедной мебели. Дерево хрустнуло, разлетевшись на куски от удара могучих челюстей. Существо пружинисто свернулось в питоньи кольца и зашипело. Его маленькие зеленые глазки уставились на меня, и я почувствовал себя несчастным бандерлогом, которого пытаются загипнотизировать.

Врешь, тварь. Не на того напала!

Я проскочил мимо кровати к нерастопленному камину и схватил кочергу. Не меч, конечно, но хоть что-то.

Пандозмей странно фыркнул — хотя кто знает, может, все пандозмеи так фыркают? И рывком дернулся ко мне, вытягиваясь еще сильней.

Я резко пригнулся и со всей дури долбанул чудо-юдо в тонкую шею. Оно взвизгнуло и сжалось клубком...

— Твою мать, Лёха, что это такое?! — вскричал я.

— Ты у меня спрашиваешь? — дрогнувшим голосом проговорил мой горе-учитель. — Это ж ты его начертал, а не я!..

— Я ничего такого не начертывал! Оно само вылезло!

— Ну ээээ... — проговорил череп. — Тут уж что вылезло, то вылезло...

— И как сделать, чтоб оно залезло обратно?!

— Ты — зачарователь, так что тебе достаточно просто наложить руки на начертание и представить себе, как оно втягивается в твою горячую ладонь, — неуверенно проговорил некромант.

— Чего? Руки наложить? Ты в своем уме вообще? Давай лучше голову твою туда наложим! — разозлился я.

Тварь с шипением и угрожающим урчанием начала медленно разворачиваться, приготавливаясь к новой атаке. Я сжал покрепче кочергу.

Существо снова напало на меня. Я отскочил за стол. Зеленая шея чудовища резко выпрямилось, и медвежья башка устремилась вперед и каак...

Бабах!

Голова с размаху ударилась в стол.

Тяжелая деревянная конструкция покачнулась, письменные принадлежности раскатились по полу. Из чернильницы выплеснулась большая черная клякса.

— Помогай давай! — прикрикнул я на Лёху. — Как нам прибить этого наколдованного защитника, что б ему?..

Изловчившись, я саданул твари кочергой по голове и она снова взвизгнула.

Видимо, уродцу не понравилось, как я о нем отозвался, потому что он тут же опять ринулся на меня. Корявые паучьи ножки вдруг удлинились и цепко схватили меня за голову.

— А-аа, твою мать!..

Я с трудом вырвался из их объятий и отскочил еще дальше, к самой двери.

— Лёха?! — снова позвал я приятеля.

— Ты бы это... Старших позвал, — быстро проговорил некромант, и глаза-угольки мигом погасли.

— Лёха, не смей спать! — взревел я.

В одних труселях бежать по этажу и звать на помощь старших? Извините, братцы, что я вас разбудил, но у меня тут штаны взбесились, потому что я — кретин, да еще и послушал другого кретина!

Так, что ли?

Ну уж нет, я должен справиться с этой тварью как-то самостоятельно. Сам вызвал, сам и прибью!

И тут, чуть приоткрыв дверь, в комнату неслышно шмыгнула Ника.

— Уходи отсюда!.. — крикнул я кошке.

Ну куда эта дурочка лезет, не видит что ли, что происходит?..

Но девушка даже не думала уходить. И удивленной она вовсе не выглядела. Она плавно, как умелый хищник, отступила в сторону и одним движением сорвала с себя пышную юбку. Шелк упал к ее стройным ножкам. В полумраке забелели тонкие трусики и блеснул неизвестно откуда взявшийся нож.

— Я помогу, — неожиданно спокойно сказала Ника. — Отвлеку его.

Пригнувшись, она вдруг с кошачьим шипением прытко метнулась прямо к медвежьей голове.

Господи, да что она делает, тварь же ее сожрет!

— Ника, стой!..

Но кошка меня не слышала. Она бешено извивалась, уворачиваясь от зубов моего чуды. Изловчившись, девушка ухватилась одной рукой за медвежью шерсть, обвила ногами тонкую шею и всем весом повисла на уродце.

— Делай! — крикнула она, в то время как существо, растерянно мотая башкой, пыталось скинуть нежданную наездницу.

Хотя весу в Нике было немного, чудовище здорово пригнулось к полу, теряя былую подвижность — слишком уж тоненьким был стебелек, на который оказалась насажена голова.