Фиктивная жена (СИ) - Шагаева Наталья - Страница 21

— Пошли, познакомлю тебя с партнером и его супругой. Они из Казахстана. Расслабься. Это просто ритуальный ужин, для показухи. Алмас считает: если у человека все в порядке в семье, то и в бизнесе порядок. Так что улыбайся и подыгрываем мне.

Киваю, а сама начинаю волноваться. Постоянно боюсь сделать что-то не так и навредить или опозорить Мирона.

— Милана! — строго произносит он. — Мы идем приятно провести время, а не на казнь. Выдохни.

— Все в порядке.

— Ну да, и поэтому ты впиваешься ногтями в мою руку?

Ослабляю хватку, пытаюсь выдохнуть.

Мы подходим к столику, где сидит средних лет пара. Мужчина широкоплечий, видимо, высокий. Про таких говорят: здоровый. И женщина маленькая, худенькая, с длинными черными волосами. Красивая, необычная. Они уже пьют вино, закусывая оливками, сыром и орешками.

— А вот и моя супруга Милана, — представляет Мирон. — А это мой друг Алмас и его супруга Айнур.

Мужчина встает и подает мне руку, а женщина просто улыбается и кивает, продолжая пить вино.

— Когда узнал, что ты женился, то не поверил. А теперь понимаю твой выбор. Молодость и красота покоряют даже закоренелых холостяков.

Мужчина очень хорошо говорит по-русски, словно это его родной язык, и выглядит достаточно стильно: в черной рубашке и дорогих часах. Жена у него ухоженная, в бежевом платье. Они такие статные, словно из высшего общества.

— Очень приятно, — улыбаюсь. Сажусь на стул, который для меня галантно отодвигает Мирон.

Немного отпускает, поскольку люди приятные. Мирон садится рядом, берет мою руку, опускает ее на стол и демонстративно поглаживает. Такой теплый и одновременно показной жест. Я дура, но почему-то становится тоскливо из-за того, что происходящее – не по-настоящему. С каждым днём мне все больше и больше нравится этот мужчина. Плохо. Я очаровываюсь. После будет больно.

Отказываюсь от вина, беру домашний лимонад с малиной и мятой. Вкусно, освежает.

Мужчины около получаса обсуждают дела, поставки и трудности с переправкой через границу. Жена Алмаса скучающе что-то пишет в телефоне, а я ем орешки и млею от теплой ладони и нежных пальцев, поглаживающих мою руку.

Боже. Влюбляться в мои планы не входило. Периодически Мирон посматривает на меня горячим взглядом. Понимаю, что это искусственно, но все равно ведусь.

— На сегодня хватит дел. Женщины скучают, — замечает Алмас. — Закажем ужин.

Нам приносят меню. Глаза разбегаются, но я беру только теплый салат из грибов и овощей гриль. Мужчины – красную рыбу, а жена Алмаса отказывается от ужина, довольствуясь сыром и маслинами.

— Скажите, Милана, — вдруг обращается ко мне женщина, — у вас с Мироном такая большая разница в возрасте… Нет, не подумайте, я не осуждаю. Просто интересно, зачем такая юная девушка выходит замуж, ещё не реализовав себя? Впереди столько интересного. А вы уже связываете себя узами.

— Кто сказал, что нельзя состояться в браке? — вмешивается Мирон. И я благодарна ему. Потому что не знаю, что сказать. У меня нет объяснений. Брак ненастоящий. До этого я не собиралась замуж так рано.

— О, ты тиран? — усмехается женщина. — Дай ответить жене, — настаивает она. Перевожу взгляд на Мирона, ищу поддержки. А он просто улыбается и сжимает мою руку. Пауза затягивается, приходится что-то говорить.

— Брак – это не ноша. Он не связывает по рукам и ногам, если вы искренне любите. Брак – это способ показать всем, насколько дорог тебе твой избранник. И возраст здесь ни при чем. Если нам было написано свыше стать супругами, так оно и произошло. Бог знает, кого связывать узами. Да? — уже обращаюсь к Мирону и вижу, что с его лица спали беспечность и расслабленность. Глаза темнеют, словно я сказала что-то не то.

— Да, малышка, — кивает. Тянется ко мне и слегка целует в губы. А для меня каждое его прикосновение – как ожог.

— Откуда столько мудрости в ваши годы? — усмехается женщина. А я пожимаю плечами.

— Я так чувствую.

А чувствую я, как его рука прекращает сжимать мою ладонь и вновь начинает нежно поглаживать, играя пальцами.

— Ну хватит их допрашивать. Выпьем за вас и за искренние чувства, что сейчас столь редки, — произносит Алмас и поднимает бокал.

Дальше мы просто ужинаем и общаемся. В основном Алмас с женой рассказывают забавные случаи из жизни. Иногда мужчины вновь возвращаются к делам и перекидываются парой фраз по работе. А я просто слушаю и улыбаюсь.

К концу ужина устаю и опускаю голову на плечо Мирона. Ощущаю, как он напрягается, но быстро расслабляется, обхватывает мою талию, притягивая к себе ближе. Хорошо. Так хорошо чувствовать его близость. Словно защищена от всего мира. И этот его запах кружит голову. Как жаль, что для него происходящее – всего лишь игра. А для меня, похоже, уже нет. Как глупо, Милана! Мирон, словно демон, проник в меня, и нет сил бороться. Я восхищаюсь этим мужчиной.

Ужин подходит к концу, мы прощаемся и расходимся по машинам. Мирон открывает для меня двери, помогает сесть и захлопывает дверь. На этом все заканчивается. Он садится с другой стороны уже другим человеком. Холодным и бесчувственным. Не смотрит на меня, не разговаривает, будто злится или наказывает.

— Я сделала или сказала что-то не так? — спрашиваю. Поскольку мне надоели всплески его настроения. Я должна понимать, в чем виновата.

— Нет, все хорошо, — холодно отзывается он.

— Тогда почему вы на меня так злитесь?! — уже намеренно перехожу на «вы».

— Я не злюсь.

— Лжёте! — срываюсь я. — Вы словно жалеете, что затеяли эту игру, а назад дороги нет. И виновную ищите во мне. Я ужасно себя чувствую, когда вы такой холодный. Зачем вы это делаете? Играйте до конца красиво! — повышаю голос, но тут же замолкаю, поскольку позволила себя лишнего. — Извините. Я не должна была это все… — слова вдруг теряются, а вместе с ними и воздух. Хочется разрыдаться. Дура! Он не заказывал истеричку!

— Посмотри на меня, — вдруг приказывает Мирон. А я не могу. — Милана! — голос властный, но я не оборачиваюсь. Мирон сам хватает меня за подбородок и разворачивает к себе, топя в своих омутах черных глаз. В них опять горит огонь.

— У тебя такие красивые и манящие губы. И я злюсь, оттого что мне дико хочется попробовать их ещё раз, — признается он.

— Так пробуй, — решительно произношу я и прикрываю глаза. Бабочки в животе начинают биться. Тело покалывает от желания и ожидания. Я хочу его губы. Я хочу настоящий поцелуй от Мирона Вертинского. Я так много хочу того, на что не имею права…

Милана

Он долго смотрит мне в глаза, сжимая подбородок. Его дыхание становится глубоким, а в глазах горит огонь, который, кажется, спалит меня дотла. Сама себе не верю, но мне дико хочется, чтобы он опять меня поцеловал. Я хочу испытать эти еще незнакомые, но такие будоражащие ощущения.

Не выдерживаю его взгляд, прикрываю глаза и судорожно всхлипываю. Чувства на грани, сердцебиение зашкаливает, воздуха становится мало. Он так близко, его горячее дыхание опаляет лицо, вынуждая тело покрываться мурашками. В какой-то момент кажется, что он так и не поцелует меня, становится горько. Я сама предлагаю себя, видимо, выдумывая то, чего нет…

Пытаюсь отвернуться, вырваться, и Мирон отпускает. Зажмуриваюсь, поскольку стыдно посмотреть ему в глаза. Гадко от самой себя. Но не успеваю отвернуться к окну, как Мирон обхватывает мой затылок, дергает на себя и грубо срывает заколку с моих волос. Зарывается пятерней в локоны и целует.

Нет, не целует. Это нечто другое. Дикое. Меня сносит ураганом его напора, так что изнутри вырывается неконтролируемый стон в его губы. Он не позволяет мне отвечать, пробовать его на вкус, Мирон словно жадно забирает у меня все, что я могу дать. Его обжигающие губы терзают мои до боли, но это так хорошо, что я начинаю терять связь с этим миром. Меня ведет, но его сильная рука подхватывает за талию, сжимает, не позволяя упасть.