Живи и ошибайся (СИ) - Соловей Дмитрий "Dmitr_Nightingale" - Страница 25

Раздолбаи же из Несмеяновки почти всю березовую рощу загубили. Между прочим, в Самарском регионе это дорогое дерево.

— Березовицы на грош, а лесу на рубль изведёшь, — причитал Дмитрий Николаевич.

Жаль, в этот год я физически не успевал решить все проблемы с деревнями. Нам бы засуху и неурожай пережить без потерь. Обязанность помещика сохранить крестьян. Не все этому правилу следуют, но я искренне переживал за людей.

Гости наконец уехали и почти сразу пришло послание от Данненбергов. Им же тоже дочь пристраивать. Напрямую никто не намекал. Напротив, зазывали в гости по причине того, что в отпуск приехал старший сын, служивший в чине штаб-ротмистра недалеко от столицы.

— Съезди. Я тут без тебя управлюсь. Хочу примитивное водяное колесо на притоке поставить. Вдруг получится полив организовать? Много земель не охватим, но все не смотреть, как пересыхают посевы, — отказался от совместной поездки Алексей. — Можешь на обратном пути в Бузулук заехать, чего-нибудь купить в хозяйстве полезного.

— Тогда охраны с собой придётся брать много.

— Возьми троих и два ружья. У тебя будут ещё возницы, тоже помощь.

— Ничего не слышно, в наших местах никаких разбойников не завелось?

— Не должно быть. Эту зиму крестьяне пережили. Начнут убегать и разбойничать на следующий год, более голодной зимой, — заверил Алексей и добавил: — Петю прихвати, пусть тебя по пути французскому учит, заодно и не скучно будет.

— С Петей никогда не скучно, — высказал я свое мнение по поводу этого учителя и пошёл давать распоряжения насчет поездки.

По меркам соседей отправился я в гости почти налегке. Что такое одна коляска и повозка? Считай ничего. Только-только пару сюртуков и фраков разместить. Повозка, конечно, привлекала к себе внимание необычной конструкцией. Я бы предпочёл ехать на ней с хорошими колёсами и амортизацией, но пришлось ближе к Гальковке, где проживали Данненберги, пересаживаться на коляску. За время пути немного позанимался французским языком. Потом показал Пете, как пользоваться охотничьей двухстволкой, выдал два патрона и категорически запретил их расходовать. Впрочем, молодому парню хватило того, что я доверил ему такое оружие.

Двухствольное оружие в это время уже известно, но оно не такого вида. Кстати, ружьё хм… «ружьём» ещё не называют. Нет такого понятия. Об этом я с удивлением узнал в беседе с управляющим. О том, что пока не придумали унитарный патрон, наверное, в курсе любой порядочный попаданец. Я, как любитель почитать различного рода альтернативную историю, это знал.

Оружие сейчас всё дульнозарядное, шомпольное. Про процедуру его зарядки, думаю, не стоит рассказывать, как и про круглые пули, которые летят по весьма непредсказуемой траектории.

Куроедов хвастался, что у него имеется дамасский ствол. От Титова в наследство достался интересный испанский карбин. Я его подробно рассмотрел и понял, чему именно восторгался Петя, получив на время поездки двустволку. Пусть украшений и всяких вензелёчков на ней нет, но все остальное прямо-таки намекает на высокий уровень технологий того места, где она изготовлена.

Разнообразия в досуге и увеселениях в это время не так много. Всё, что хоть немного необычное, привлекает внимание. Старший Данненберг не знал, что у меня имеются личные ружья, а не те, что от дяди остались. Вцепился в мой карабин с горящими глазами и завёл канитель на тему «продай». Я клял себя всякими словами. Почему не сообразил спрятать оружие, когда уже подъезжали к поместью? Перед кем здесь хвастаться?

Алексей уверял, что дед купил всё самое скромное (к тому же без документов), решив, что лучше приобрести большой запас патронов. Но для этого времени мое оружие было чем-то сравни… даже не могу и слов подобрать.

Сынок Данненберга тоже отреагировал на мужскую игрушку. Он же первым уяснил, что продавать я ни карабин, ни двустволку не намерен, и стал канючить, желая пострелять.

— Господа, где я найду патроны, чтобы пополнить запасы? — ответил с возмущением. — Оружие не для забавы, а для безопасного передвижения по дорогам.

— Тогда давайте с нами на охоту, — продолжил искать лазейки штаб ротмистр.

— Не охочусь, заряды попусту не трачу, — довольно резко и невежливо ответил я.

Мы бы тут окончательно и рассорились, не появись вовремя супруга Данненберга с предложением отобедать.

За столом я был повторно представлен дочери Наталье, которая сразу проявила заинтересованность в Петеньке. Он, в отличие от меня, выглядел и моложе, и моднее. То, что росточком не вышел и щуплый, так тоже — по моде-с. Пожилая матрона, которую посадили слева от меня, была какой-то дальней родственницей. Еще за столом присутствовали две не то компаньонки, не то гувернантки. Возраст дам я не смог определить даже примерно. Напудренные белые лица больше напоминали зомби.

Ещё у Данненбергов было трое детей более младшего возраста, но им пока не разрешалось сидеть за одним столом со взрослыми.

В разговорах я как мог лавировал, обходя тему оружия и того, как бы подобное приобрести, пусть и задорого, из Америки. Помещик готов ждать и раскошелиться. Вот же пристал как банный лист! И задумчивый взгляд сыночка Данненберга мне совсем не понравился. Пожалуй, ни в какой Бузулук я не поеду. Вернее, скажу, что туда, а сам два дня погощу и рвану домой. Алексея нужно предупредить, что наше оружие может стать проблемой. Помещики в это время ещё те разбойники, особенно на своих землях. Прибьют меня по-тихому и не докажешь ничего.

Зато мой гувернёр ничего не замечал и был счастлив свалившемуся развлечению.

— Пьер… — и дальше «ля-ля-ля» по-французски выспрашивала у него что-то Наталья, изображая из себя чувствительную барышню.

Родители смотрели на это вполне благосклонно. Не сразу я сообразил, почему именно поменялись взгляды. Только когда Ростислав Андреевич второй раз уточнил, есть ли у Похвистневых еще близкие родственники, сообразил, что за Елизаветой дадут приданое одну-две деревеньки, но поместье после смерти помещика отойдёт наследнику мужского пола. Петя главный претендент. То, что он управлять хозяйством не умеет, не интересуется жизнью крестьян и вообще неприспособлен к труду — дело десятое и обычное для этого времени. Многие дворяне получают доход от своих земель и смутно представляют, где их собственные владения расположены. Как там управляющий (обычно иностранец) управляет, так оно и будет.

Такой нюанс, что Петя в карты много денег спустил, тоже в порядке вещей считается у молодежи, особенно в Петербурге. Выпив вина, «Пьер» раскраснелся, начал хвалиться, как чуть было не поучаствовал в дуэли за честь госпожи Аксаковой. Потом-то всё разрешилось к удовольствию сторон, но сей сомнительный подвиг Петя себе приписал.

— Пьер, вы такой утончённый, хотите, я свою тетрадь со стихами покажу? — обрадовала его Наталья, явно воспитанная на французских романах.

Не в курсе, каков Петя любитель стихов, но точно знаю, что Дуська ему перины взбивает каждый вечер не просто так. С другой стороны, может, оно так у господ принято? Одна девица для души, другая для тела. Крестьянок-то и за людей не считают. При этом благородным дамам пишут стихи и поэмы, выражая восхищение обликом и чем-то там ещё.

Пару книжек с поэзией я по настоянию Пети пролистал. Даже «Литературную газету», которую он привёз из Петербурга, просмотрел, удивив своего учителя тем, что знаю, кто такие Александр Сергеевич и Василий Львович Пушкины, рискнув прочитать из Александра Сергеевича только «Прощай, свободная стихия». Больше ничего из раннего у поэта не помнил. Вдруг те стихи, что я знал, еще не написаны?

Не то чтобы я был поклонник Пушкина, но какие-то школьные знания сохранились. И не только из поэзии, но и прозы. У нас же в школе Пушкина чуть ли не с первого класса учат. Помню, в девятом я даже реферат писал о монографическом творчестве Александра Сергеевича. Пришлось глубже вникнуть в его биографию. С тех пор как мужчину Пушкина я перестал уважать.

И пусть меня закидают тапками на тему того, что это гений и алмаз русской поэзии. Не спорю. Согласен и с тем, что на развитие лингвистики русского языка он оказал влияние. Его новшества в морфологии и синтаксисе были приняты в основу учебников по грамматике. Да что далеко ходить, достаточно открыть любую книгу Пушкина. Того же «Дубровского» или «Метель». Для любого человека начала двадцать первого века текст не покажется чуждым.