Спасения нет - Гамильтон Питер Ф. - Страница 18

Финтокс разразился длиной серией свистков. Деллиан ждал, но не дождался перевода транслятора.

— Переведи, — приказал он своей инфопочке.

— Невозможно. Этим языком я не располагаю.

— Не может быть. Все ваянские языки изобретены нами.

— Финтокс не использовал ни одного из них. Возможно, эти звуки вовсе не язык, а просто эмоциональный выплеск.

— Какого рода? Он счастлив? Опечален? Поражен?

— Неизвестно.

«Ну ни хрена!»

Деллиан ошарашено переглянулся с Иреллой. Ее инфопочка, похоже, ответила то же самое.

— Спросили бы меня, я бы сказал, что убежище в ядре не так уж отличается от затерянного между звездами хабитата, — резко проговорил Деллиан. — Как ни смотри, мы по–прежнему трусливо прячемся. А умей мы выдумать супероружие, способное одним ударом прикончить анклав оликсов, мы бы его уже сделали. Давайте честно, у нас было десять тысяч лет.

Наконец Финтокс снова заговорил:

— Что происходит с биоформированной планетой после вашего ухода?

— Те, что нашли оликсы, они уничтожают, — сказала ему Ирелла. — У нас есть копии файлов, собранных кораблем поколений три тысячи лет назад: мы считаем, что его оставили как мощную радиостанцию для наблюдения за покинутыми мирами. Сигнал такой силы, что покрывает половину галактики, его и сейчас могут принять корабли поколений и недавно заселенных планет. Записи демонстрируют, что планеты с биосферой земного типа раз за разом поражаются крупными астероидами. Что приводит к вымиранию всего живого.

— Они нас боятся, — заговорил Деллиан. — И правильно делают. Наши корабли поколений разошлись так широко, что весь наш вид им не загрести. Нас попросту слишком много.

— Мы на это надеемся, — уточнила Ирелла. — Ирония в том, что из–за режима молчания при бегстве мы утратили всякую связь с другими представителями человечества. Статистика подсказывает, что при таком множестве какие–то корабли поколения могут встретиться у новой звездной системы, особенно по ту сторону галактического ядра. Но откуда нам об этом знать?

— Если я правильно понял, — сказал Финтокс, — ваши корабли поколений засевают каждую систему на своем пути земной жизнью, после чего высылают новые корабли, которые будут заниматься тем же далее.

— Мы не каждую встреченную систему засеваем, — поправила Ирелла. — Мы разборчивы. Те планеты, где уже зародилась биосфера или туземная жизнь, оставляем в покое. Иной образ действий был бы, разумеется, неэтичным.

— Я рад это слышать.

— Ну… мы бы так делать не стали, — сказал Деллиан, — но кто знает, каковы теперь другие ветви человечества. — Он было усмехнулся, но напоролся на негодующий взгляд Иреллы. — А что? Мы за это время должны были сильно разойтись как вид.

— Безусловно, — натянуто произнесла она. — Но любой межзвездный вид должен соблюдать элементарную порядочность. Для сохранения связности о ней должны помнить все человеческие сообщества. Иначе они не могли бы эффективно функционировать.

— Нацисты функционировали очень даже эффективно.

— Эта идеология возникла до появления нынешней цивилизации, — возразила она, — и быстро вымерла.

Перед глазами Деллиана развернулась иконка с ее текстовым сообщением: «Помолчи о плохом. Мы должны перетянуть их на свою сторону».

«Извини», — ответил он.

Ирелла широко улыбнулась Финтоксу.

— Не хотите ли пройти на собрание? Ваши коллеги скоро будут здесь. Капитану Кенельм не терпится услышать ваше мнение о наших действиях.

— С удовольствием. Возможно ли там подкрепиться?

— Разумеется. Рада буду узнать, как вам понравится синтезированная для вас еда.

— А, это как с музыкой. Она стала настоящей только после нашего появления.

— Вот именно.

Деллиан отвесил метаваянцу легкий поклон, так что его голова пришлась вровень с обескураживающим взглядом восьми глаз. В данной ситуации жест представлялся ему самому скорее насмешливым, нежели уважительным.

— Мне надо идти, но я надеюсь, у вас все будет благополучно.

— Вы не посетите собрание?

— Нет. У меня по графику тренировка.

— Надеюсь, она пройдет успешно, — вежливо откликнулся Финтокс.

Ирелла тронула Деллиана за плечо.

— Вечером увидимся.

— Конечно. Веселого тебе собрания.

Он привстал на цыпочки, чтобы поцеловать ее, и с радостью перехватил озорной взгляд.

До спортзала хабитата пришлось добираться через три хаба.

— Отключись от сети, — приказал он своей инфопочке и авторизовал приказ своим кодом взводного. В норме все обитатели Бенну вплоть до самого капитана постоянно оставались на связи.

— Подтверждаю.

Он дождался, пока свернется, очищая поле зрения, визуальная графика, после чего по нескольким лестничным пролетам спустился на нижние уровни. В этой части хабитата сплетались коридоры и свободные помещения. Все они были совершенно пусты: готовы к использованию, да так и не понадобились. Повторяющийся геометрический порядок комнат изобрел гендес, которому забыли объяснить, что население Бенну расти не собирается.

Нужная ему комната отличалась от множества других только серийным номером на двери. Не было даже замка от явившихся без приглашения: безопасность обеспечивалась анонимностью. Да и все равно они всякий раз использовали разные помещения.

Деллиан застал внутри человек тридцать. Без сети он не мог распознать и точно пересчитать собравшихся и от этого чувствовал себя несколько неуютно. «Добро пожаловать в варварскую эпоху Земли, когда никто ничего не знал наверняка». Посмотреть схватку собрались в основном мужчины из взводов, хотя Деллиан не слишком удивился, заметив среди них шесть–семь омни корабельной команды. Они возвышались над остальными, но на лицах отражалось то же взволнованное предвкушение. Омни страдали от скуки не меньше бинаров.

Ксанте с Джанком горячо приветствовали Деллиана.

— Я захватил меднабор, — сообщил Джанк.

Ксанте со смехом обхватил друга за плечи и встряхнул.

— Нашему парню он не понадобится.

Джанк взглянул озабоченно.

— Ты точно этого хочешь?

— Еще как!

Деллиан решил не объяснять друзьям, как долго он ждал этой минуты. «Не такой уж я мстительный, но, черт побери, коль подвернулась возможность…»

— Ты… главное, держись, — попросил Джанк.

— Не волнуйся. — Деллиан ободряюще улыбнулся ему. И втайне понадеялся, что не слишком самоуверен.

Раздеваясь, он наскоро проверил работу нейроиндуцирующих оболочек, обеспечивающих обратную связь с вплетенными в мышечную ткань тонкими волокнами. Боевая когорта ощущалась как собственное тело — после проведенной на Джулоссе операции боевые ядра и стали для него безупречными придатками организма. Сейчас шестерка экс–мунков пребывала в спячке — он сам ввел их в такое состояние блокировкой. Не хватало только, чтобы мунки посреди боя бросились ему на выручку.

Оставшись в одних шортах, он подставил Ксанте левую руку, которую тот принялся обматывать полосами грубой материи.

— Ну вот. Бей быстро и крепко, понял?

— Иначе нельзя, — вставил Джанк. — Он с виду крепкий поганец.

— Умеешь ты подбодрить, — проворчал Ксанте.

Деллиан бросил взгляд на Томара, готовившегося к бою среди своих друзей на другом конце комнаты. Ему уже перевязали руки, и выглядел он крупнее Деллиана. Томар нанес несколько ударов по воздуху, и его сторонники отозвались одобрительными криками.

— Береги яйца, — невозмутимо посоветовал Джанк. — Он из тех, кто целит ниже пояса.

Ксанте подмигнул:

— Разве мы не все такие?

Перевязав правую руку, он быстро поцеловал Деллиана.

— Помни, бой не насмерть.

— Помню.

— Ох, святые! — простонал Джанк. — Подбей ему колено. Лишишь подвижности, у тебя появится шанс.

— Что значит — «шанс»?

Ован — такой же взводный, как Деллиан, — вышел на середину.

— Так, — крикнул он, — всем разойтись к стенам. Никто этим тупицам помощи не оказывает, кроме медиков. Ясно? Не вздумайте тут разыгрывать войну Урета с Балартом. Если мы все попадем в клинику, капитан точно заметит.