Дыхание бури (СИ) - Виконтов Дмитрий - Страница 36

• Предыдущая
• 36/55
• Следующая

Я смотрел на Каш'шшода — и понимал, что он не шутит. Что один из величайших за всю историю Империи Артх'хдеа Мезуту'а Холл действительно умирает, и что от его болезни нет ни лекарства, ни спасения.

— Б'ясседа! — я услышал свой собственный голос. Каш'шшод кивнул:

— Последняя стадия. Распад нервных тканей с каждым днем идет все быстрее. Целители считают, я проживу максимум пол-Оборота. Я надеюсь, они преувеличивают раза в два!

— Б'ясседа творит странные вещи с разумом, — продолжил он в тишине, прерываемой лишь треском костра. — Сперва прекращают работать болевые центры — и ты возносишь хвалу Ушедшим, потому что твое тело больше не сгорает в беспощадном, терзающем тебя ежесекундно огне. Но потом ты понимаешь, что умерло еще что-то: что дает тебе ощущать сострадание, жалость, гнев. Нет боли, но нет и страсти, нет чувств — остается только голый, холодный рассудок. Я знаю, что должен чувствовать ветер, прохладу земли, вязкость песка — но для меня теперь это всего лишь слова. Я смотрю на своих детей и знаю, что должен чувствовать радость, любовь к ним, но не чувствую ничего.

Файрра и Месстр молчали.

— А вы не думали…

— Думал, — угадал мою мысль Артх'хдеа Мезуту'а Холл. — И Месстр предлагал мне то же самое. К тому моменту, когда ты прибыл, это решение казалось мне вполне подходящим. Возможно, когда мы разберемся с тобой, я так и поступлю: в один прекрасный день, на вот таком берегу встречу свой последний рассвет. Надеюсь, Ушедшие поймут мой выбор, — Каш'шшод негромко хмыкнул, вытирая губы белоснежным платком. — Думаю, с этим разобрались. Еще вопросы будут?

Я молчал — не знал, что говорить. Каш'шшод меньше всего походил на килрача, нуждающегося в сочувствии.

— Хорошо. Тогда первое: сегодня ты покинешь и Шенарот, и территорию Империи. Здесь тебе больше нельзя оставаться.

Чего-то подобного я подсознательно ждал еще с того момента, когда увидел спускающийся к острову корабль, но все равно вздрогнул.

— Это не обсуждается?

— Маршрут — не обсуждается; про причины поговорим позже! — подтвердил Каш'шшод. — Дальше: Файрра сказала тебе, что твою память сканировали. Все здесь с результатами сканирования знакомы — потому сэкономить время. Месстр?

Сын Каш'шшода сощурился, коснулся своего коммуникатора. Перед нами появилась голограмма р'руга, замерцала и лишилась обшивки. Рядом побежали столбики данных.

— Мы провели ряд экспериментов. Теоретически, р'руг может быть выведен из строя таким образом. Для этого не нужно много времени — достаточно заменить один из кристаллов в рабочем контуре стабилизатора. Если определенным образом отрегулировать новый кристалл, то крушение произойдет в точно определенный момент.

Я скрипнул зубами, уставившись Месстра. К его чести, взгляд он не отвел.

— У р'руга нет внешнего доступа к двигателю! — процедил я.

— Добраться можно с помощью массера. Если уметь обращаться с ним — без анализа на молекулярном уровне никто ничего не заметит. Другого способа нет. Разве что внести изменения в конструкцию непосредственно в Пещере синтеза.

— А заказ на синтез именно этого р'руга был?

— Нет.

Чем дальше, тем хуже: неужели то, во что я боялся поверить, таки окажется правдой?! Неужели… неужели Сенаш…

— Не делай преждевременных выводов, — впервые подала голос Файрра, чутко отреагировав на мои чувства: эмпатическая нити, связавшие нас ночью, еще не распались окончательно, позволяя ей чутче и быстрее других воспринимать мои эмоции — равно, как мне — ее. — Мы пока ничего не знаем наверняка.

— Не совсем так, — поправил ее Месстр. — Мы знаем, что р'руг был намеренно выведен из строя с таким расчетом, чтобы рухнуть в Леса горроп. Мы знаем, что в переданном дочерью Ургахейма футляре оказалась приманка для горроп. Мы знаем, что по какой-то причине, системы наблюдения «Сеннек-Айг» выдавали ложную информацию о полете р'руга.

— Ты уверен насчет р'руга? — посмотрел на сына Каш'шшод.

— Вероятность самопроизвольного резонанса стабилизаторов — ноль! — отчеканил Месстр. — При определенно подобранных условиях — чего-то подобного добиться можно. Но все равно — должна быть внешняя причина. У двух факторов есть общее звено — младшая дочь тушд-руала Ургахейма.

— Но с «Сеннек-Айг» она никак не связана, ведь так? — спросила Файрра. Я удивился: они что, только сейчас собрались обсудить все? Или… или это все для меня?

— Мы разделили обязанности, — пояснил Каш'шшод, заметив мое удивление. — Месстр занимался технической стороной, Файрра разбиралась с тобой. И, как ты понимаешь, свободного времени не имели для бесед. Продолжай, Месстр.

— По предварительным данным на «Сеннек-Айг» произошел конфликт в логической матрице ядра. Запись после последнего сеанса связи — это моделирование полета до точки назначения. Почему ядро запустило моделирование — неизвестно.

— Связи не было, — глухо произнес я, вспоминая мгновения шока, когда понял, что падаю в Леса горропы без связи и возможности позвать на помощь. — Сразу после отправки запроса о состоянии атмосферы над хребтом, все вышло из строя.

— Это знаешь ты, это знаем мы, — равнодушно заметил Каш'шшод. — Остальные такого удовольствия лишены.

Я почувствовал, что начинаю закипать:

— И вы не намерены ничего делать, чтобы разубедить их?

Мой гнев Каш'шшод проигнорировал:

— Что ты предлагаешь? Открыть тебе доступ в общеимперскую сеть — и что ты скажешь? Правду? А ты знаешь ее, правду?

— Я знаю… — рявкнул было я…

…полупрозрачная фигура передо мною, отшатывается, теряет равновесие… Впаянный бесчисленными тренировками и учебными боями разворот на месте, удар вслепую назад… Жесткий, тупой толчок, передавшийся через оружие в кисть, сдавленный стон из-за спины…

— Держи его! — резкий окрик Каш'шшода. Толчок в грудь. Удар спиною о песок. Слаженные ментальные потоки брата с сестрой, помогающие прийти в себя, сбросить дурман видения.

Как и ночью, во время танца с Файррой, я словно был в двух мирах: сидел у костра, собираясь высказать Каш'шшоду все, что я думал — и сражался, где-то, где все было красным и черным. Но ночью меня всецело захватил поединок, и магия танца оказалась сильнее прорвавшегося сквозь пелену забвения воспоминания. Сейчас же я чуть не свалился в огонь — пламя костра успело лизнуть лицо.

— Лежи спокойно! — прикрикнула Файрра, надевая мне на руку браслет-инъектор; ее брат жестко фиксировал меня, не давая шевельнуться. «Лежи спокойно!» — я бы с радостью, но кашель от дыма костра и не думал проходить.

Запястье кольнуло — и почти сразу же по руке вверх поползла приятная теплая волна. Файрра тем временем подсунула мне под нос какую-то мерзость: на минуту-другую ее запах вышиб из головы все мысли, но кашель почти сразу же прошел.

— Файрра? — все это время Каш'шшод неподвижно сидел на своем месте, наблюдая за нами.

— Воспоминания прорывают блокаду. После сегодняшней ночи процесс резко ускорился.

Я жадно глотал воздух, не делая особых попыток подняться.

— Что ж, этого стоило ожидать, — Каш'шшод помедлил, потом вздохнул. — Ты знаешь, что делать.

Файрра кивнула сперва отцу, потом Месстру; тот отпустил меня и вернулся на свое место. Она открыла небольшой контейнер, который я заметил только сейчас, и достала сверкающую зеркальными гранями пирамидку. Верх пирамиды раскрылся в руках девушки. Она осторожно поставила ее передо мною на песок.

— Ас-т'еда разрушит восстановленный нами барьер, — пояснила она, помогая мне сесть: после препарата стало намного лучше, но все еще кружилась голова. Смахнув с шерсти на моем затылке песчинки, она аккуратно вытянула из пирамидки бурый студенистый комок и быстро положила его мне на голову. — Постарайся не делать резких движений.

Пробудившаяся ас-т'еда растеклась по затылку. Я естественно этого не видел, но хорошо представлял, как превратившаяся в полупрозрачную лепешку ас-т'еда выпускает тонкие щупальца, осторожно раздвигающие шерсть; одно из щупалец поползло вниз, к позвоночнику. Затем всю заднюю часть головы и шею словно окатило ледяной струей: десятки почти невидимых нитей, без усилий пронзив кожу, дотянулись до черепа.

• Предыдущая
• 36/55
• Следующая