Твое наказание (СИ) - Шагаева Наталья - Страница 15

— Я сделал, как считал нужным. Не нужно винить девочку, некрасиво с твоей стороны. Прекрати ее цеплять. Ты же взрослая женщина.

— Что у тебя с ней?

— Ничего.

Лукавлю, конечно. Нет, ничего нет. Кроме того, что меня до сих пор штормит от нашего почти невинного поцелуя. Поцелуй невинный, а фантазии у меня...

— Я просто ее опекаю.

— Вить, я ничего не понимаю, — уже спокойно произносит она. — Объясни мне, кто она?

— Она наш новый официант.

— А для тебя? Откуда она взялась?

— Иди домой. Отдохни.

Разворачиваюсь, иду к Нике.

Кто она для меня? Хороший вопрос. В точку.

Кто, Виктор?

Вероника

Пробуждение дается с трудом. На глаза давит тяжесть, голова не отрывается от подушки. В горле ком, пытаюсь его сглотнуть. Больно. Очень хочется пить. Откидываю одеяло. Холодно. Покрываюсь мурашками, трясет. Кашляю, боль отдаёт в горло, простреливая где-то висках.

Я заболела.

Как не вовремя.

Сегодня я должна была посмотреть пару вариантов жилья. Не могу больше пользоваться добротой Виктора. Я и так уже столько ему должна, не рассчитаюсь. Нужно как-то привести себя в норму. Беру длинный свитер, натягиваю на себя, пытаясь согреться. Комната плывет. Как я так умудрилась?

В гостиной на меня нападает Зефир. Он всегда рад меня видеть, каждый раз играется так, будто мы не виделись сто лет.

Присаживаюсь, обнимаю пса, опускаю на его мягкую шерсть голову, прикрываю глаза, зависаю. С ним так тепло. Зеф стоит смирно, не шевелясь. Какой хороший, медленно глажу его. Можно весь день так просидеть, но мне нужен горячий чай, что-то от головной боли и температуры. Меня ждёт хороший вариант с жильем, недорого и вроде довольно сносно. Но арендодатель предупредил, что, если я не явлюсь ровно в час дня, квартира будет сдана.

Поднимаюсь на ноги, иду в кухню. Там Виктор варит кофе в турке и что-то готовит в небольшом сотейнике.

— Доброе... — не договариваю, потому что говорить больно.

Виктор оборачивается, внимательно меня осматривая. Мой герой, как всегда весь в темном. Люди в черном отдыхают, у них хотя бы были белые рубашки. А Виктор не изменяет черному. Тут пятьдесят оттенков черного.

— Есть чай? — шепчу я. — И что-нибудь от головы? — даже шепотом звучу, как прокуренный портовый грузчик.

Виктор убирает турку с плиты в сторону и идет ко мне. Прикладывает свою большую, сильную ладонь к моему лбу, потом к щеке. Так хорошо, прикрываю глаза, у него такие прохладные ладони. Мне хочется поспать на его ладонях.

— Маленькая, ты горишь.

Маленькая... Да, сейчас я чувствую себя маленькой, слабой девочкой.

— Посмотри на меня, — тихо просит он. Распахиваю глаза, лишаясь его прохладной руки. — Горло сильно болит? — Киваю.

— И голова, — хриплю я. — Холодно и жарко одновременно. Мне бы чай и что-то от температуры... — закашливаюсь от сухости в горле, морщусь от головной боли. — Мне к часу нужно прийти в себя.

— Важные дела? — как-то саркастически произносит он. Киваю. — Придется отложить. В постель немедленно! — командует мужчина, берет меня за руку и ведет в комнату.

Подчиняюсь. Да, я хочу немножечко полежать. Все мышцы тянет, словно на мне пахали в поле. Виктор отодвигает одеяло, поправляет подушку и указывает мне глазами на постель. Ложусь, натягивая одеяло, прикрываю глаза, хорошо. Голова кружится, уплываю...

— Ника, маленькая, — плаваю на волнах его немного хриплого, но такого приятного голоса. — Проснись.

— Я посплю немножечко, — не могу открыть глаза.

— Выпей чаю и таблетку, пожалуйста, — так ласково уговаривает он меня, невозможно отказать. Открываю глаза. На его лице залегла складка между бровей, хочется разгладить ее поцелуем. Виктор поправляет мне подушки, помогая сесть. — Давай градусник поставим, — протягивает мне обычный ртутный градусник. Киваю, засовывая его под свитер. Я послушная, не хочу больше волновать этого мужчину. — Выпей таблетку, — протягивает мне в ладони красную капсулу и воду. Глотаю таблетку, руки дрожат, вода выплескивается мне на свитер.

— Простите, я не хотела, — выдыхаю.

— Ничего, — мягко произносит он. — Где у тебя одежда?

— В комоде, — отвечаю, прикрывая глаза. Давно так сильно не болела, последний раз, наверное, лет в пятнадцать.

— Маленькая, давай снимем мокрый свитер, — его голос снова возвращает меня в реальность. Распахиваю глаза, подчиняясь. Он тянет с меня за свитер, раздевая. Градусник падает, нащупываю его, отдаю Виктору. Моя спортивная короткая маечка поднимается, немного оголяя полушарья груди. Чувствую, как его рука поправляет майку, прикрывая меня. — Давай наденем футболку.

Поддаюсь, помогая натянуть на меня футболку. Виктор рассматривает градусник и снова хмурится. Не нужно так переживать, мой герой, это всего лишь простуда.

— Сколько там? — интересуюсь я.

— Тридцать девять, — немного нервно произносит он. Ого, вот почему все плывет. — Выпей чаю побольше, — вручает мне в руке закрытую термокружку. Киваю, делаю глоточек. Вкусно. Закрываю глаза. — Ника, выпей больше, — садится на кровать, следя за мной.

Я стараюсь, пью маленькими глоточками, отдаю ему кружку, начиная сползать на подушках вниз в горизонтальное положение. Натягиваю на себя одеяло, чтобы согреться. Снова морозит. Отключаюсь.

— Вероника, — будит его голос и сильные руки на моем лице. Они гладят мои щеки, убирают непослушные пряди волос. Ловлю руку Виктора, ложусь щекой на нее, засыпаю. — Ника, открой глаза. К тебе доктор пришел.

— Не надо доктора, — хнычу и тяну руку Виктора назад к себе. — Я не люблю докторов.

— Я, допустим, тоже не люблю капризных пациенток, — усмехается какая-то женщина.

Открываю глаза. И правда, доктор. Женщина лет сорока пяти, в белом халате, маске, с небольшим чемоданчиком. Я не думала, что она здесь. Я вообще плохо соображаю. Виктор поправляет мои подушки, помогая сесть.

— Как самочувствие? — спрашивает она у меня, обрабатывая руки.

— У нее болит горло, и температура с утра была тридцать девять, — отвечает за меня Виктор.

— Давайте я без посредников пообщаюсь с пациенткой. А вы сделайте ей попить. Например, теплого морса, — отправляет его женщина. Строгая, но улыбается.

Виктор уходит. Женщина слушает мои бронхи, смотрит горло, измеряет температуру и что-то пишет в своих бумажках.

— Ничего страшного. Ангина, — констатирует она.

Виктор возвращается со стаканом морса. Сглатываю боль в горле. Ужасно хочется пить.

— Если больно глотать пищу, лучше есть жидкую или пюреобразную. И побольше питья. Здесь я расписала лечение, — отдает Виктору листок.

Они еще что-то говорят, но я уже не вникаю. Выпиваю половину стакана морса и снова сползаю вниз, кутаюсь в одеяло, уплывая.

Просыпаюсь в очередной раз раз оттого, что чувствую, как меня гладят по лицу. Приятно, улыбаюсь, глаза не открываются.

— Ника, выпей лекарства и чаю.

— Я не хочу.

— Так надо, маленькая, — как-то очень устало произносит он.

Не хочу его больше напрягать. Поднимаюсь, выпиваю горсть таблеток, запиваю чаем и ложусь назад. Меня снова убаюкивают его надёжные и такие заботливые сильные руки. Устал он от меня. Надо с этим что-то делать.

Просыпаюсь уже сама. Тишина. За окном темно. Беру с тумбы свой телефон. Почти девять вечера. Весь день, как в тумане. Квартиру уже, наверное, сдали. Точно. Несколько пропущенных от арендодателя и от Макса. Чувствую себя лучше. Нет, горло по-прежнему болит, но температуры нет, в голове немного прояснилось. Я вся потная. Жарко. Поднимаюсь с кровати, на тумбе термокружка с теплым чаем, градусник и коробочки с таблетками. Выхожу в коридор, проскальзываю в ванную. Вид у меня не из лучших. Хочется в душ, но, видимо, сегодня не стоит рисковать. Умываюсь, расчесываю волосы, возвращаюсь в спальню, переодеваюсь в спортивный костюм с капюшоном. Закидываю в рот таблетку от горла, рассасываю и иду на кухню.