АН. Том 11 (СИ) - Тарс Элиан - Страница 36

– Немного напоминает тронный зал в Пекине, – усмехнулся я, наблюдая, как камера, с которой транслировалось изображение, приближается к главной достопримечательности этого зала.

Золотой пьедестал достигал в высоту полутора метров, и к нему вели сразу три лестницы с перилами. В центре этого пьедестала стоял золотой диванчик угловатых форм. Как много места – если бы захотел, император мог бы разлечься на своём троне. Ну или жену с наследником рядом посадить.

Однако сакральный и номинальный правитель Японской Империи императора Нобухито – крепкий мужчина с морщинистым лицом, сидел на своём тронном диване один. Облачён он был в некое бесформенное оранжевое платье с огромными рукавами, в которых можно было бы спрятать по бочонку вина. Голову мужчины украшала тёмная шапка странной формы – её задняя часть поднималась вверх и к ней были прикреплены украшения в виде гербов Японии и императорского рода, инкрустированных драгоценными камнями.

В основе обоих гербов лежало изображение золотой хризантемы, и отличались они между собой лишь формой да подписями.

Рядом с троном-диваном стояло два золотых кресла. По левую руку от императора восседала его супруга, облачённая в разноцветное кимоно с огромными рукавами, а по правую одетый почти так же, как и император (лишь чуть менее помпезно) сидел наш старый товарищ.

Нацунару Акихито.

Переводчик при семье сегуна.

– Хм… – задумчиво протянула Соня, глядя эту картину. – А Янин Аки-сенсей смотрится очень странно в традиционном наряде императорской семьи.

– Ага. Крупноват он, – кивнул я.

Изображение на экране больше не приближалось. Его Величество решительно поднял руку, приветствуя подданных.

– Да будет благосклонна Богиня-Мать Аматерасу к тем, кто живёт на Японской земле и тем, кто поддерживает нашу Империю, – твёрдо проговорил император, глядя прямо в объектив камеры.

Он говорил, разумеется, на родном языке, однако в трансляции уже были включены субтитры.

– Я, сто двадцать четвёртый император Японии, Нобухито, обращаюсь к вам с важной новостью. В последние дни из-за происков наших врагов на наших землях стало неспокойно. Жители империи Восходящего Солнца утратили доверие к сёгунату и просят императорский род вернуть себе всю полноту власти. Стать не только духовным ориентиром и столпом нации, но и светским правителем. Некоторые и вовсе поговаривают, будто бы род сёгуна нас использует. Запер нас и забрал у нас власть.

Императора усмехнулся и резко произнёс:

– Это все глупости несведущих людей! Род Токугава – одни из самых преданных слуг императорского дома. Уму непостижимо, чтобы они пошли против нас. Забрали у нас власть? Как они смогли бы это сделать, если мы сами дали им право представлять наши интересы перед другими странами и внутри страны. Сёгуны испокон веков совещались с нами, консультировались по всем вопросам. Мы доверили им представлять нас. Но мы всегда стояли за ними. Над ними. Нам было так удобнее управлять страной. Но, увы, сейчас враги решили использовать это против нас и нашей империи. И поэтому с сегодняшнего дня я объявляю об упразднении сёгуната. Отныне и впредь представлять наши интересы во всём будет исключительно член императорского рода. Я был и остаюсь главным представителем империи! Но помимо себя я дарую всё полноту представительской власти своему старшему сыну и наследнику Акихито! – император властным жестом указал на сидящего рядом мужчину.

Акихито поднялся с места и, повернувшись к отцу, поклонился ему в пояс.

– Благодарю, Ваше Величество, – проговорил он.

А через миг решительно посмотрел в камеру:

– Жители империи Восходящего Солнца! Как и сказал Его Величество, несуществующий конфликт между императорским домом и родом Токугава, придуманный и раздутый врагами империи, на сим завершён. Любой, кто продолжит его раздувать, будет немедленно объявлен предателем империи и жестоко наказан.

Император согласно кивнул.

Акихито поклонился ему и вернулся на своё место.

– Жители империи, – вновь обратился к камере Нобухито. – Друзья из других стран, поддерживающие нас. Я желаю сделать ещё одно важное объявление. Империя Восходящего Солнца официально объявляет Российскую Империю своим дорогим другом и принимает предложение Его Высочества Отца Императора Александрита Аскольда о вступлении в единый союзный блок наравне с Империей Джу и Шведским королевством. Таким образом, с сегодняшнего дня Империя Восходящего Солнца вместе с дружественными нам странами встаёт на защиту всей планеты от жадных агрессоров – Британской Империи их союзников!

После этого Нобухито три секунды яростно смотрел в камеру, а затем трансляция завершилась.

Я отложил планшет в сторону и повернулся к жене. Её глаза горели от нетерпения.

– Ну, дорогой! Всё сложилось почти как мы и рассчитывали, верно?! – выпалила она, поймав мой взгляд.

– Да, мы догадывались, что Акихито не просто переводчик, и оказались правы. А он… Он, вероятно, догадывался, что мы догадываемся, – я улыбнулся, припомнив разговор с японским принцем, во время которого я попросил его показать проект союзнического договора «сёгуну».

Пока я предавался воспоминаниям, Соня схватила телефон, несколько раз нажала на кнопки и приложила трубку к уху.

Усмехнувшись, отложила телефон в сторону.

– У Яны занято. Должно быть, Юля Евгеньевна тоже смотрела трансляцию и теперь поздравляет подругу.

– Рано пока поздравлять, – хмыкнул я. – Если, как вы любите говорить, Боги будут благосклонны к моей сестричке, и она станет японской принцессой… Это случится очень нескоро.

Моя жена посерьёзнела и кивнула:

– Да, не факт, что отец позволит Акихито взять в жены не японку. Пусть даже и родную тётку императора российского.

– Но, если Акихито покажет себя достойным воином и надёжным помощником правителя, заработает авторитет в глазах отца, аристократии и всего японского народа, у Яны есть шанс, – закончил я мысль.

– Значит, нас уже четверо, – твёрдо произнесла Соня, а затем вновь улыбнулась. – Ты неподражаем, дорогой! – она бросилась мне на шею и прижалась ко мне всем своим обнажённым телом. Я в тот момент думал, что если бы немцы рискнули и полноценно присоединились к нам, наш блок бы стал гораздо мощнее, но…

Горячее тело моей супруги выбило из меня все мысли о политике.

Выступление японского императора перед подданными, ожидаемо, стало переломным моментом в противостоянии властей империи и бунтовщиков. Лишившись поддержки народа, открыто выступать против официальной власти Японии могли лишь агенты Британской Америки. Но они решили поспешно затаиться. А те из японских аристократов-предателей, кто ранее сильно «засветился», экстренно эмигрировали из страны.

Открытые военные столкновения шли лишь на территории Кореи. Но и они уже заканчивались – после того как к сухопутным границам полуострова одновременно подошли корпусы двух империй – Российской и Китайской, корейским повстанцам стало понятно, что власть Японии они с себя в этот раз точно не скинут. А ведь на территории Кореи в тот момент уже успешно действовали наши бойцы под личным руководством моего товарища наследного княжича Благовещенского.

В это же время в другой части Евразии русские армии с упоением били врага у западных границ нашей империи. После того как все разногласия с Годуновыми были решены, и мы могли все свои силы в регионе сосредоточить на уничтожении британцев и их союзников – жить стало гораздо проще.

За две недели мы очистили великое княжество Минское от основных сил врага. Какое-то время малые группы ещё продолжат выискивать и выбивать диверсантов, но основные наши батальоны уже воюют на территории другого нашего великого княжества.

Враг пытается цепляться за великое княжество Варшавское – свой главный оплот на наших землях, куда постоянно приходят подкрепления в лице британских и франко-испанских воинов.

Таким образом, «главной задачей российской армии было восстановление территориальной целостности империи путём ликвидации очага сепаратизма и интервенции на землях великого княжества Варшавского» – усмехаясь столь нелюбимому им канцелярскому языку, Арвин зачитывал мне отчёт своего министерства.