Инженер апокалипсиса. Том 2 (СИ) - Невек Виталий - Страница 9

– Ты странный. Как тебя зовут?

– Зачем тебе это знать?

– А меня Марина.

– Имя служанки. – Иногда я сам поражаюсь своей вредности, но сейчас посреди ночного леса мое настроение ниже плинтуса и на вежливости не тянет.

– Что?

– Ничего, очень рад знакомству. Я Максим.

«Марина. Уровень 4».

Четверка, значит убивала зомби. Она не безнадежна.

– Зачем ты пришел?

– Искал место для ночлега.

– Ты ничего мне не сделаешь?

Какая наивность.

– Нет.

– Хорошо, я пущу тебя переночевать, но утром ты уйдешь.

– Не сомневайся.

Она опустила ствол ружья. Вот дурочка, на ее месте любой бы выстрелил. Она фактически дает мне карт‑бланш делать с ней что мне вздумается.

– Сними шлем.

– В момент, когда ты опустила ствол ружья утратила право командовать.

– Я ведь могу и поднять его снова.

– Не успеешь.

В моей руке появился ствол пистолета, и я направил его прямо ей в лоб. Палец так и чешется нажать на спуск, безнаказанность порождает насилие. И все же я не зверь.

– Отдай ружье. Я верну его утром.

Она нехотя отдала его мне, в нем было всего два патрона. Ружье и пистолет я спрятал в пространственный карман.

– Утром отдам, я пообещал. – Она лишь тупо кивнула.

– Ты снимешь шлем?

– Как я, по‑твоему, буду в нем есть? – Шлем я все же снял и судя по ее успокоившемуся лицу увиденным она довольна.

– Шлем меняет твой голос, я думала ты как Дарт Вейдер.

Не знаю как это комментировать.

* * *

Она решила меня угостить, на открытом огне приготовила рыбный суп. Только вот рыбы в нем совсем мало, а воды, наоборот, много. И все же я был голоден и съел предложенную миску. Она тоже ела, теперь я смог разглядеть при свете луны какая она худая. Явно недоедает неделями, такими темпами совсем загнется к следующему месяцу. И все же поделилась со мной своим скромным ужином.

– Возьми.

На раскладной стульчик что служил нам столом легла тарелка с макаронами и омлетом. Готовил для себя еще дома, решил поделиться с ней. Она не стала задавать вопросов, набросилась на еду как волк на добычу. Выглядело это совсем бескультурно, но я не английский сэр чтобы морщить нос. Голодные люди и не так себя ведут.

– Спасибо. – Сколько робости в голосе, а где же она была, когда ты целилась мне в живот?

– Ты голодаешь, не нужно говорить, что это не так. И все же поделилась со мной своим ужином. Это моя благодарность.

– Откуда ты все это достал?

– Классы, магия, способности. Слышала о таком?

– Нет.

– Не удивительно.

– А чем ты занимаешься?

– В данный момент сижу здесь.

Ее миленькая моська такая довольная ужином вмиг скисла.

– Ты первый человек, которого я встретила за последний месяц, а говоришь со мной как с врагом.

– Значит живешь тут одна? Зомби не беспокоят?

– Здесь никто не ходит, даже они.

– Тебе следует сменить укрытие, оно дает опасную иллюзию безопасности и не защитит тебя. Ты даже вход не заперла.

– Я забыла, весь день рыбачила и устала.

– Вот как ты живешь.

– Как могу. – Теперь ее голос совсем унылый. Нужно еще немного надавить, и она будет рыдать взахлеб, а я смогу гордиться собой. Доводить несчастных и обездоленных до слез… Мне почему‑то хочется заставить ее плакать. Какой же сволочью я стал. До всего этого я таким не был. И все же внутренний голос знает правду, люди не меняются, просто их суть вылазит наружу.

– А ты… куда идешь? – Теперь она стала совсем застенчивой. От моего следующего ответа будет зависеть куда повернется этот разговор и чем он закончится.

– Домой.

– У тебя есть дом? Безопасный? С едой?

…

– Ты не подумай! Я не бесполезная, я рыбачить умею и готовить и зомби я убивала.

– Последним сейчас может похвастаться почти каждый, второе вряд ли пригодится, первое говорил каждый кому мы отказали.

…

– Пожалуйста… я же умру здесь... я совсем одна.

Слезы на глазах при лунном свете. Многие на моем месте бросились бы ее обнимать и защищать, она и вправду выглядит мило, да что там, она красивая. Явно следила за внешностью и фигурой до всего этого, ходила на фитнес, делала прически. Ухоженная городская девочка, хоть сейчас в офис работать. Конечно, апокалипсис внес свои коррективы, худая и в грязной одежде, но не пахнет особо, моется каждый день. К чему все эти мысли? Раздумываю отыметь ли ее? Таким циником я стал или просто перестал стесняться этого?

Мое поведение воспринято как отказ. Она ревет, совершенно не пытаясь себя сдерживать, наверное, сейчас в ее голове крутятся мысли в духе «я никому не нужна», «я одна и скоро умру» и т.д. С холодным безразличием я смотрю на эту сцену. До апокалипсиса я бы ей посочувствовал, сейчас это дается труднее. Похоже вид выбитых мозгов и кушающих людей зомби изменил меня. Я и вправду изменился, сейчас смотря на чужое неподдельное горе я осознаю это как никогда. В душу прокрался страх и сомнения. Не становлюсь ли я подонком? Чем я лучше бандитов? Бросить человека в беде почти тоже самое что убить.

А еще я бросил Милану на остановке, хотя она вполне ясно намекала что хочет пойти со мной. Я все это время отталкивал Алису, почему я это делал? Я стал холодным и безразличным? Ни с кем не хочу сближаться? Мне никто не нужен?

Ответ нет. Милане я не могу доверять, а Алису привлекает мое положение. Для нее это расчет собственной выгоды, даже если нет эта мысль будет преследовать меня всегда.

– Я совсем одна, а ты живешь с людьми, можно я пойду с тобой? Я буду работать и сделаю что скажешь. – Ее голос прерывается, некоторые слова я с трудом могу разобрать. Плачет, ей больно и тоскливо…

Теперь я понимаю, что такое апокалипсис на самом деле. Это горе, боль от утрат, боль от потери прежней жизни. Люди потеряли все, а что потерял я? Я ничего не добился, сопливый студент, мне нечего было терять. Знаю ли я что такое утрата? Что такое терять по‑настоящему? С началом этих событий моя жизнь круто изменилась, но я не испил из горькой чаши настоящих страданий. Мне не пришлось страдать так же, как страдает она.

Она все потеряла и совершенно отчаялась. А напротив нее сидит безразличный человек, человек ли я вообще? Имею ли право так называться?

– Хватит плакать. Утром пойдешь со мной.

…

Прошло время, прежде чем она успокоилась.

– Спасибо… спасибо.

– Не за что, я пока ничего для тебя не сделал.

– Ты не представляешь как это много… Спасибо… Я так устала быть одна.

И бросилась ко мне обниматься. Долго вжималась в меня всем своим исхудавшим телом, долго‑долго, а я шептал ей на уши всякие глупости и гладил по голове.

Когда она начала снимать куртку я ничего не заподозрил. Мало ли человек ко сну готовится, но, когда сняла рубашку и осталась в лифчике все стало понятно.

– Не нужно, я все равно возьму тебя с собой.

Она повернулась ко мне, моська стала ну совсем грустной и жалобной.

– Брезгуешь? Я чистая, моюсь каждый день.

– Не брезгую.

– Мне одиноко.

И она поцеловала меня прямо в губы.

А дальше… дальше слова были нам не нужны.

Глава 6

– А ты умеешь появляться вовремя.

– Спасибо за комплемент.

– Только вот зачем ты явился?

– Я вижу ты мне не рад? В первый раз ты разговаривал совсем иначе.

– Те, кто желают добра ведут себя иначе.

– Я бы мог прочитать для тебя целую лекцию об относительности таких понятий, но думаю ты и так это знаешь.

– Оправдываешься?

…

Удар наугад. Кажется, дедуля оправдывает свои действия перед самим собой. Неужели я попал с первого раза?

– Максим. Времени мало, и я пришел не для этого. Если позволишь давай перейдем к делу.

Мы стоим посреди поля, солнечный день, солнышко светит ярко и даже ослепляет. Приятный прохладный ветерок обдувает, а высокая зеленая трава успокаивающе колышется.