Общество по защите обесчещенных эльфов (СИ) - Жнец Анна - Страница 31

— Тебе она нравится. Не отрицай.

Нравлюсь? Нравлюсь Ирвингу?

Из моего рта вырвалось облачко пара — в доме стало еще холоднее. Пол под ногами, лестничные перила под ладонями — все ощущалось просто ледяным.

— Не нравится, — отозвался Ирвинг, и его голос дрогнул от напряжения.

— Нравится, нравится. А значит, должна умереть!

Нечего себе поворот! От неожиданности я ахнула, дернулась и, оступившись, едва не покатилась с лестницы вниз — благо, вовремя успела схватиться за перила.

И тут передо мной возникла она. Та, с кем разговаривал Ирвинг. Его невидимая собеседница.

Костлявая женщина, будто сотканная из дыма. С пепельно-серой кожей, с черными глазами, полными мрака, с узловатыми пальцами, которые заканчивались длинными когтями, как у хищной птицы.

Ее волосы извивались вокруг лица, точно черные змеи. Она плыла по воздуху, это чудовище, эта королева ночи, и тьма тянулась за ней широким призрачным шлейфом.

«Хедит. Наверное, это Хедит, — подумала я. — Та, о ком говорил Зайка. Богиня Мрачных Земель, с которой Ирвинг заключил сделку».

— Нет! Не смей! — Тишину разорвал испуганный мужской крик, и тотчас жуткая особа протянула ко мне когтистую лапу.

В ужасе я зажмурилась, приготовившись, сама не знаю, к чему. К боли? К смерти? Меня ведь обещали убить. Но ничего не случилось, и тогда я с опаской приоткрыла один глаз, а следом и второй.

Прелюбопытная картина нарисовалась, однако.

За несколько секунд Ирвинг успел преодолеть лестничный пролет и оказаться рядом с Хедит. Теперь с перекошенным от страха лицом он сжимал ее запястье, словно пытаясь остановить руку, занесенную для удара. Вот только богиня не спешила вонзать мне в лицо свой очаровательный маникюр. Уверена, оттолкнуть эльфа и совершить задуманное ей ничего не стоило. Но она медлила. Застыла соляным столбом и в шоке таращила на меня глаза.

— Кто ты такая, Свет тебя порази? — прошептала Хедит, и растерянность в ее голосе сменилась нарастающей яростью. — Под чьей ты защитой? Не местная? Не отсюда? Тебя защищают боги твоего мира?

— Ну, я крещеная, — тихо ответила я, инстинктивно пытаясь нащупать на груди освещенный в церкви серебряный крестик, который, к слову, не носила с подросткового возраста.

Богиня взвыла от бессильного гнева. Очень уж ей хотелось покромсать меня на красивые кровавые ленточки, да что-то мешало, и она рассерженной фурией взмыла к потолку, где закрутилась безумным вихрем.

Пока Хедит бесновалась, наши с Ирвингом глаза встретились, и эльф судорожно сглотнул. Щеки его были непривычно бледны, на лбу вздулась и пульсировала тонкая вена.

Он за меня волновался! Но тревога на лице постепенно сменялась чем-то иным — интересом. Прищурившись, Ирвинг слегка наклонил голову к плечу, и его взгляд, оценивающий, задумчивый, скользнул по моему телу сверху вниз.

«Тебе она нравится. Не отрицай».

Эльф словно размышлял над новыми, открывшимися обстоятельствами.

Мне показалось, что Хедит, это серокожее страшилище, его ревновала и поэтому захотела меня убить.

— Ты! — взревела богиня высоко под потолком. Ее тело утратило форму. Она метнулась вниз и обвилась вокруг эльфа шлейфом черного тумана, оплела его, как призрачная змея. — Ты станешь моим. Рано или поздно я сделаю тебя своим мужем. На веки вечные. Мой будущий супруг. Придет день, и ты больше не сможешь сопротивляться.

На лице Древнего не дрогнул ни один мускул, но во взгляде вспыхнула бессильная злость, а за ней всколыхнулась горькая обреченность.

— Срок не оговорен, — процедил эльф так, словно с трудом сдерживал отвращение.

Сгусток мрака, окруживший его, уплотнился, стал еще чернее, будто стремясь поглотить, задушить свою добычу.

— Тебе не уйти от обязательств, — раздалось из глубины этого зловещего облака. — Не надейся.

Когда Хедит ушла, в доме резко потеплело, в камине снова весело затрещал огонь, и дышать стало свободнее.

Тяжелая, однако, у этой богини аура. Бедный Ирвинг. Неудивительно, что он не хочет жениться на столь жуткой особе. Мало того, что она страшнючая, аки смертный грех, так еще и воздух в ее присутствии остывает, а предметы покрываются инеем.

Я представила себе вечность рядом с такой супругой и вся поежилась: воображение нарисовало мрачное будущее среди льдов и непроглядной темноты. Хедит же не только все вокруг себя замораживала, но и словно поглощала свет, вытягивала из мира краски и радость.

— Как насчет занимательной истории перед сном? — повернулась я к Ирвингу.

— А не боишься слушать на ночь страшные сказки? — ухмыльнулся эльф.

Удивительно, но Древний не выглядел взволнованным или напряженным. Встреча с жестокой богиней будто не оставила в его душе неприятного осадка. Глядя на меня, Ирвинг улыбался уголком губ, и улыбка эта была мягкой и очень довольной.

О господи, неужели я действительно вижу в его взгляде интерес? Тот самый. Мужской. Совершенно однозначный. Так смотрят на привлекательную женщину. Женщину, которая пробуждает желание, заставляет сердце биться быстрее.

«Она тебе нравится».

Стало душно. Нестерпимо захотелось ослабить шнуровку корсета.

— Уверена, ты отличный рассказчик. А я люблю увлекательные истории, так что начинай. — Покрасневшая, я опустилась в кресло рядом с камином и сложила руки на коленях, приготовившись слушать.

Подозрительно счастливый Ирвинг занял соседнее кресло.

— Уж не знаю, чем я так привлек Хедит, но она хочет сделать меня своим мужем.

— И темная сила, которой она тебя наделила, здесь ни при чем?

— При чем, — еще шире улыбнулся Ирвинг, откровенно пожирая меня глазами.

Под его голодным взглядом мне даже стало не по себе.

Раньше он не смотрел на меня так. Жадно. Страстно. Внимательно.

И чему, интересно, он радуется? Из-за чего выглядит настолько довольным?

— И-и-и? — с намеком протянула я, побуждая эльфа к новым подробностям.

— И вот уже пятьдесят лет она убивает всякую женщину, на которую я вольно или невольно обращу внимание.

«— Может, ты что-то неправильно делаешь? Старайся лучше.

— О гниль дубов, ты издеваешься? Чем, по-твоему, я занимался последние пятьдесят лет?»

В памяти неожиданно всплыли слова, произнесенные Ирвингом под действием возбуждающего зелья.

Полвека у эльфа никого не было. Полвека он жил монахом и боялся даже смотреть в сторону женщин, зная, что ревнивая богиня сразу же устранит соперницу. Если у Ирвинга и возникал к кому-то любовный интерес, эльф был вынужден его скрывать.

Но тут появилась я.

«Она тебе нравится. Не отрицай»

И Хедит не смогла меня убить.

Это развязало Ирвингу руки.

Понимание плеснуло в лицо кипятком, щеки вспыхнули, сердце заколотилось как бешеное.

Я ему нравилась, но раньше Древний не позволял себе это проявлять — боялся последствий. Теперь же он знал: Хедит мне навредить не может. И его отношение изменилось. Взгляд, которым он на меня смотрел, изменился. Поведение, наверное, тоже изменится.

От собственных мыслей сделалось так неловко, что я поспешила сменить тему.

— Это с ней ты разговаривал тогда в клетке? Она тебя шантажировала?

— Верно, хотела, чтобы я дал брачную клятву в обмен на свободу.

Ирвинг расслабленно развалился в кресле и закинул ногу на ногу.

Как он на меня смотрел! Как голодный бедняк на деликатес! Как скиталец в пустыне на оазис! Под этим взглядом я начинала плавиться.

— И это она тебя обманула? Ну, с ошейником.

— Да. Обещала, что ошейник заблокирует не все мои способности и что я смогу заставить рыжую лису снять с меня оковы с помощью магического внушения. Но сил не хватило.

«А ведь он и правда пытался нас зачаровать», — поняла я. Теперь ясно, почему его ошейник время от времени светился — реагировал на попытки применить колдовство.

Представляю, как запаниковал Древний, сообразив, что застрял в борделе и что его сейчас начнут подкладывать под разных дамочек. Его ужас при виде Дряблошейки выглядел неподдельным.