Верни мне крылья, любимая (СИ) - Жнец Анна - Страница 15

Значит, Лис не тронул Арабеллу?

Но зачем красавица раз за разом приходила в бордель, если не собиралась быть с курто?

С протяжным вздохом Дьяр подполз на коленях к кровати и уселся на пол рядом с Арабеллой, как верный пес. Хотелось к ней прикоснуться. Хотелось любоваться на то, как трепещут во сне ее длинные ресницы.

Он наклонился, сам не зная, зачем, и тут прекрасные голубые глаза распахнулись.

Так близко. Так близко Дьяр и Арабелла были друг к другу. Их лица разделяла лишь тонкая прослойка воздуха.

* * *

Влюбился.

Арабелла проснулась раньше, чем дала это понять. Ее разбудили голоса, чье-то сердитое шипение, и она осталась лежать в постели, прислушиваясь.

Дракон! Это был Дракон! Он о чем-то спорил с рыжим курто, которого она купила ночью. А потом Лис сказал: «Влюбился что ли? В клиентку?»

И ее сердце пропустило удар. Ее рука, лежащая поверх одеяла, дрогнула. Ее грудь, стянутая жесткими вставками корсета, перестала принимать воздух.

В жадном внимании Арабелла напрягла слух. Что Дракон ответит? Почему она так нервничает в ожидании его слов?

— Не твое дело! — Сердито. Зло. Так отбивают удары, летящие в уязвимое место.

Неужели?..

Теплое приятное чувство разлилось внутри, и Арабелла тут же начала себя за него ругать. Чему она радуется, если не собирается отвечать Дракону взаимностью, если отношения между ними невозможны?

Мысль отчего-то причинила боль, и Арабелла сильнее зажмурилась, словно пытаясь эту мысль прогнать, а затем ощутила прикосновение воздуха к лицу — чужое дыхание — и распахнула глаза.

Распахнула — и упала в пропасть, в колодец мрака без дна. Тонула, тонула в черных глубоких омутах и не могла выплыть на поверхность.

— Я искала тебя, — шепнула Арабелла, приподняв руку и коснувшись серебряных чешуек под скулами Дракона. Маленькие пластинки под ее пальцами ощущались совсем не так, как она представляла. Гибкие, сухие, теплые.

От нежности мужчина зажмурился, как огромный довольный кот, и плотнее прижался к ласкающей ладони.

Его рука скользнула по ее руке. По плотному рукаву платья. От запястья к плечу, от плеча к шее, от шеи под волосы к затылку. Чтобы обхватить голову. Чтобы притянуть ближе. Чтобы убрать между их лицами последнюю преграду. Чтобы ни один сантиметр воздуха не разделял губы, тянущиеся навстречу друг другу.

Безумие.

Что они творят?

Зачем?

Здравые мысли покинули голову в ту же секунду, как Арабелла ощутила влажное прикосновение языка. Тысячи болезненно-сладких иголок вонзились в тело, тысячи бабочек запорхали в животе, тысячи пузырьков игристого вина растеклись по венам. Она летела. Она падала. Умирала и возрождалась. И никогда прежде не чувствовала жизнь так остро, как в этот момент.

Дракон бережно придерживал ее затылок, целовал с трепетом и мучительной страстью, которую старался контролировать. Чтобы не напугать Арабеллу своим пылом? Чтобы не потерять разум от силы захлестнувших эмоций?

Она видела его напряжение. Он весь был, как натянутая струна, как лавина, готовая сойти с горы и обрушиться на свою жертву. Он будто сам себя боялся, ужасающей мощи своих чувств, а потому балансировал на грани.

— Госпожа? Время вышло.

Женский голос, резкий, слишком громкий, слишком пронзительный, нарушил идиллию, ворвался в их розовый мирок, в сахарный туман, заполнивший голову Арабеллы.

Опомнившись, девушка отстранилась от Дракона, практически отшатнулась от него, и неосознанно прижала пальцы к зацелованным губам.

— Хотите продлить? — Женщина на пороге смотрела пристально. Неприятным, расчетливым взглядом.

Хотите продлить?

Она хотела.

У нее не было денег.

Она не могла позволить себе расстаться с еще одним серебряным грифоном, как бы отчаянно этого ни желала.

— Я… Я тороплюсь, — стараясь не смотреть в сторону Дракона, так сладко целовавшего ее всего минуту назад, Арабелла неуклюже поднялась с кровати и потянулась к чемодану.

Обулась, ощущая на себе два пристальных взгляда. Под этими тяжелыми взглядами дошла до двери.

— Ты вернешься? — настиг ее на пороге глухой, полный надежды голос.

— Да, — ответила она тихо и только в коридоре задумалась, как сможет выполнить свое обещание.

Нищенка, без работы, без крыши над головой, где она найдет деньги, чтобы прийти сюда снова?

Арабелла и раньше хотела избавить несчастных пленников от оков, однако если вчера ею двигало чувство справедливости, то сегодня еще и глубокая личная заинтересованность. Вчера ради их освободительной миссии Арабелла была готова на многое, сегодня — на все. В мгновение ока план «Сестер» стал для нее невероятно важен, успех — необходим, а к основной цели добавилась дополнительная.

Теперь Арабелле не только надо было организовать постельным рабам побег, но и постараться исполнить обещание, данное Дракону. Вернуться в «Шипы». И как можно скорее, пока ее черноглазый курто не решил, что его обманули.

Если хочешь отправиться в дом удовольствий и купить мужчину, тебе нужны деньги. Если нет наследства или богатого родственника, готового оплачивать твои прихоти, необходимо найти работу.

О, как сложно оказалось получить рабочее место, будучи молодой одинокой женщиной без связей! Везде, абсолютно везде требовались юноши и мужчины, а девушке в мятом платье и с чемоданом в руке указывали на дверь.

К полудню Арабелла посетила все зелейные лавки города, потратив на разъезды около десяти железных мышей*, и поняла, что взять ее на работу готовы только уборщицей. Даже за прилавок пускали лишь при наличии определенной части тела, которой Арабелла не обладала. Видимо, чтобы продавать лекарственные снадобья, эта часть тела — та, что между ног, — была просто необходима. Без нее что, торговля не шла?

Хедит побери, везде, где водились деньги, на работу брали исключительно мужчин. Ей же предлагали тяжелый труд за копейки.

Четыре года учиться на мастера зелий, чтобы мыть в аптеке полы?

В своем бедственном положении Арабелла согласна была запихнуть гордость и амбиции куда подальше. И запихнула бы, если бы не одна мысль: на гроши, что получает прислуга, не разгуляешься, сколько лет ей придется копить на поход в бордель?

Она обещала Дракону вернуться.

Она сама хотела его увидеть.

А значит, нуждалась в денежной работе. В работе с хорошим жалованием.

Сбивая ноги в кровь, проявляя титаническое упорство, Арабелла до вечера продолжала поиски. В конце концов отчаяние привело ее к дому госпожи Корнелии Олдридж, богатой вдовы, возглавляющей общество «Сестер сострадания».

Просить о помощи было унизительно, но сумерки сгущались вокруг, и другого выхода Арабелла не видела. Ни работу, ни свободную комнату она так и не нашла.

— О, золотце, что случилось? — Корнелия, высокая стройная старушка, невероятно красивая для своего возраста, приказала слугам забрать из рук гостьи чемодан и проводить ее в парадную комнату. Там, несмотря на позднее время, лакеи проворно накрыли на стол, и от запахов еды у Арабеллы свело желудок.

— Золотце, расскажи мне, ты попала в беду? — Добрые глаза Корнелии смотрели внимательно и с сочувствием, и Арабелла не выдержала, расплакалась, сама от себя такого не ожидая. Усталость, страх перед будущим, обида на несправедливый мир выплеснулись наружу с потоком слез.

Корнелия слушала, не перебивала, а затем с легкостью, которое давало богатство, решила половину ее проблем.

— Мы, женщины, должны помогать друг другу, — сказала она, протянув смущенной Арабелле платок. — Иначе кто еще нам поможет? Но не жди от меня рыбы — я дам тебе удочку.

Ночь Арабелла провела в особняке Олдриджей, а утром отправилась в зелейную лавку на улице Пяти воронов к господину Милтону. Вчера она уже приходила к нему и получила отказ, но сегодня в руке у нее было рекомендательное письмо от властной вдовы, что принадлежала к той категории людей, с которыми лучше не ссориться.