Ultima Ratio (СИ) - Львов Вадим "Клещ" - Страница 39

За Вахой, Хамзат оправил двух наиболее надежных своих людей. Старшего сына — Ибрагима и еще одного родственника, Хан-Пашу. С четким приказом, сделать так, что бы он умер раньше чем его легавые найдут. А с Пассеком, уж потом как ни будь договоримся. Мол хотели привести по человечески, а он с ножом набросился…Пришлось его, немного того…Но гаденыш Ваха оказался неожиданно хитрее. Когда Ибрагим и Хан-Паша зашли в нему в квартиру, он спрятался в шкафу-купе и в спину расстрелял обоих вошедших, только потом поняв, что убил земляков и собственного двоюродного брата. Так что теперь Баксану скрываться кроме как подполья, было негде. Его искали как полицейские за убийство так и земляки.

Оба этих каторжанина поначалу пытались ныть и нарушать дисциплину, но Волошин несколькими показательными и жестокими мордобоями поставил обоих отморозков в стойло. Причем Ваха дважды пытался напасть на него с ножом, за что поплатился переломом руки. И предупреждением, что следующей воспитательной акцией — будет утопление в подмосковном проруби. Горец после этого стал тихим и показательно послушным, признав над собой главенство Брюса.

В деле однако — эти парни оказались хороши. Сначала отправили на тот свет — ассистентов Куролесова, сымитировав разбойные нападения. Потом отправили в царство Аида, самого профессора, наивного и совестливого дурака, ввязавшегося по недомыслию в борьбу спецслужб и сверхдержав. Сам погиб, да еще и жену за собой уволок. Как кричала сердечная, как просила её не убивать. Красивая ведь была баба, породистая…Но, ничего не поделаешь. Могла ведь знать, чем муж то занимается…А в этом деле свидетелей оставлять нельзя. Совсем нельзя. Как товарищ Серый сказал, координатор от подполья. Потом придется все концы зачистить. Останется сам Волошин и еще Нитро. Таких зачищать — себе дороже. И Куролесов бы, не будь дураком- жил бы сейчас…Вот ведь интеллигенция вшивая! Как болтать о справедливости и благе трудящихся так сколько угодно. А как к делу ближе, так сразу «это нарушает мои принципы», «я вирусолог — а не массовый убийца». Не понимает, хоть и образованный — что путь к революции и построению нового мира идет через смерть и разрушение мира старого. Миллионы умрут, что бы миллиарды жили по новому. А по другому — никак.

На службе, Волошин посещал страны Юго-Восточной Азии, французский Индокитай, Сиам, бывал в Индонезии и британской Бирме. Как там люди живут, ужас! Тараканов жрут и летучими мышами закусывают. По сравнению с этим, русский мужик и даже туркмен какой ни будь или кайсак[10]  живут зажиточно. Так что если революция где и начнется то там- в Азии. Потом уже крах колониальных держав и волна восстаний захлестнет Туркестан и Кавказ. Потом и русский мужик — за вилы возьмется. Драка будет лютая и к ней надо хорошо подготовится. И последние станут первыми….А сейчас, пора решать.

— Нитро, бери Карбоната и поднимайтесь на этаж. Идите по лестнице, лифтом не пользуйтесь. Тебя Евсеев в лицо знает, откроет сразу.

— А меня можно? Спросил Баксан. А я что, опять буду караулить?

— Нет, Баксан. Ты за руль сядешь. Караулить буду я. Твоя нерусская морда здесь, сразу внимание привлечет.

Баксан сжал губы и кивнув, уставился в окно.

Посмотрев на подчиненного и убедившись в м что он все правильно понял, Брюс возобновил инструктаж.

— Как войдете, ты Карбонат, именно ты, покажешь сумку с бутылками. Скажешь — выпьем за удачное окончание дела. Ясно? Карбонат тряхнул головой и преданно, как пес на хозяина посмотрел на Волошина.

— А ты, Нитро, сразу покажи деньги. Свертком, без всякого буржуйского бумажника. Солопов — жадный как черт, за копейку удавится, Евсеев же, любить выпить задарма. Так что у обоих — бдительность ослабнет. Но вы — держите ухо востро. Евсеев, в отличии от Солопова, в парашютной бригаде, не фельдшером служил. А в пулеметной команде. Что такое пятнадцати миллиметровый пулемет системы Холека-Дегтярёва — это почти два пуда стали. Так что лось здоровый, почти как Карбонат. Огнестрел старайтесь не применять. Сработайте тихо, под пьяную драку. Посидели, выпили, подрались и порезали друг друга. Таких убийств навалом. Особенно в этих управах…

Да, Нагатино, это еще то местечко. Москва пришла сюда перед Олимпиадой, здесь наши промышленники строили рабочие слободки из одинаковых, угрюмо — угловатых бетонных многоэтажек. Серых, недружелюбных. Туда селились работяги приписанные к ныне уехавшим из столицы в провинцию заводам. Жилье давали на условиях близким к рабским. Двадцать пять лет беспорочной работы у станка и квартира — твоя. Живи и радуйся, пролетарий. Заводы уехали — люди и дома остались. Теперь эти управы — Нагатинская, Чертаново, головная боль полиции и градоначальства. Пьянство, нищета, бандитизм, безработица. Подростковые банды и их малолетние атаманы. Дерутся улица на улицу, школа на школу. Совершают набеги на соседние управы, бьются с такими огольцами. Потом огольцы подрастают и пополняют ряды каторжан. Многие сдают драгоценные московские квартиры за наличные инородцам, а сами уезжают жить в провинцию. У инородцев свои дела — торговля южными фруктами без санитарных билетов, незаконное предпринимательство, да и наркотики само самой. Здесь полно притонов, нелегальные дома терпимости с азиатскими красотками и даже детьми. И все в убогих серых домах пялящимся своими окнами. В тесных квартирках. Местная шпана — приезжих сильно не любит, но приезжие себя в обиду не дают. Так что, опять — драки, поножовщина, разбои. Короче- нехорошее, дурное место. Оно и к лучшему, полиция трупам здесь никогда не удивлялась.

— Пошли, помолясь. Сказал Брюс и первым пружинисто выпрыгнул из «Руссо-балта» следом выбрались остальные и Баксан, торопливо залез на место водителя. Сунув в рот папиросу и поправив кепку, Брюс пошел на угол к небольшой продуктовой лавке внимательно осматривая окрестности. Нитро с Карбонатом не оглядываясь и пряча лица за воротниками, торопливо юркнули в подъезд. Подниматься по заплеванным ступенькам им было высоко, лаборант Викентий Солопов, снимал квартиру на девятом этаже двенадцати этажного дома.

Проводив взглядом боевиков, Брюс усмехнулся, как тесен мир. Ведь именно Солопов, агент подполья и стукач жандармерии, был подведен к Куролесову для контроля за его работой. Именно Солопов, прыщавый мальчишка, с потными руками подал сигнал о том что профессор готов сорваться и наделать глупостей. Именно земляк Солопова, увалень Евсеев, открыл дверь в квартиру Ухтомской и помог выкрасть её без шума и улик. Теперь пришла пора расплатится за работу. Хотя жаль конечно. Солопов был убежденный социалист, крайне не довольный своим положением и мечтающий стать великим революционером как Бакунин или Ульянов. А станет в полицейской сводке — потерпевшим, погибшим в пьяной драке.

Вечернее совещание в Оперативном бюро, по вопросу пропавшего профессора было назначено на шесть часов и основным докладчиком должен был выступать Небогатов. По открытым им фактам и на основании приказа первого заместителя шефа ОКЖ, генерала жандармерии Бьерна, создавалась так называемая временная целевая оперативная группа во главе с начальником 4 отдела Оперативного бюро, полковником Васильчиковым. Небогатов, явно планировался в нее заместителем, но пока это озвучено не было, но решение уже витало в воздухе. По принципу ты дерьмо нашел — ты и разгребай, во славу начальства. В целевую группу должны были войти представители от центрального аппарата, скорее всего из Особой инспекции, представители жидко обделавшегося Бюро контрразведки по научной линии, ребята из Особого технического Бюро и конечно — эксперты и секретчики. В качестве поддержкиНебогатову, сам генерал Рокотов лично позвонил в Ташкент, генерал-майору Хайдарову и от лица центрального аппарата Корпуса, поблагодарил ташкентских коллег за действенную помощь в начавшемся расследовании. На совещании, ожидали увидеть Бьерна который скорее всего по возвращению из отпуска Говорова и возьмется курировать созданную целевую группу от руководства Корпуса.