Proxy bellum (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 7

— У него есть еще шесть корпусов.

— Ах оставьте! — манерно махнул рукой этот холеный мужчина. — Он же сам их за полноценные не считает. Там нет офицеров и генералов. Просто случайные люди на должностях для вида. Ведь старых балбесов он разогнал, а новых пока не вырастил. Так что эти шесть корпусов — просто стадо, сброд, толпа быдла.

— Хорошо вооруженного быдла.

— Ну… да, пусть так. Но у нас то сколько сил? Мы легко сомнем его войска. Его корпус просто не сможет быть везде. А эти не заменят его. Мобилизацию же он проводить не будет. Это лишено смысла. Против наших, закаленных в Великой войне войск, выставлять сброд с опытом Гражданской войны — не серьезно.

— Мы не знаем, что он будет делать, — заметил сухонький мужчина в годах.

— И он дал понять — он ждет нас.

— Ну ждет, и что?

— Я бы не советовал лезть в берлогу к медведю, который проснулся и ждет охотника. Плохая идея. Даже если охотник с ружьем, а медведь — нет. Полагаю, что нужно все отменить.

— Вы верно шутите! — аж взвизгнул холеный мужчина. — И простить ему то, что он устроил в Лондоне, Портсмуте и Скапа-Флоу?! Вы же понимаете — если мы его примерно не накажем, то потеряем лицо. И это — не фигура речи. Нас… нас просто разорвут!

— Хотите, чтобы нас разорвал он? Или думаете, что мы не потеряем лицо сильнее, если мы полезем в берлогу к медведю и он нас там задерет или того хуже?

— Риск, конечно, есть… — кивнул холеный мужчина. — Но если мы не вернем должок, то нам конец. Из региональных отделений МИ-6 доносят ужасные новости. Например, в Индии начались бурления. Причем не ясно кто именно воду мутит. Да и Франция. Мы что, зря дали ей возможность так усилиться? Она же нас и растерзает, если ее не обломать о русских. Нет. Нам нужно действовать. И примерно, демонстративно наказать этого охамевшего варвара. На кого оно рук поднял?! Скотина!!!

— Поменьше эмоций, — мрачно произнес мужчина с серьезным лицом, который за беседой наблюдал, не вмешиваясь.

— Но как?

— Выпейте воды. Сядьте. В конце концов такое поведение не подобает вашему статусу. Сир. Что же войны, то я соглашусь. Если мы не накажет обидчика, показав всему миру, что будет с тем, кто покусится на «Священный град на холме», то нас сожрут. Уже целая толпа шакалов скалиться и ждет, чем все обернется.

Все помолчали.

Обдумывая ситуацию.

Спускать такое оскорбление и создавать крайне прецедент не хотелось. Даже один раз. Даже в столь риской ситуации. Так что утром Латвия выкатила Москве ультиматум, обвинив ее во всех смертных грехах. Потребовав выдать ей всех виновных в нападении на заставу. А также графа Игнатьева, нанесшего оскорбление послу. Ну и, само собой, выплатить огромную компенсацию, как семьям погибших, так и государству. Более того, Латвия потребовала, чтобы на каждой советской заставе вдоль границы, находился полномочный представитель их страны. Литва, Эстония и Финляндия тотчас же присоединились. А Лига наций выступила с осуждением Союза, который, де, вел себя как хулиган. И призвал Советский Союз, который не состоял в этой организации, не только выполнить все «справедливые» требования Латвии, но и принести свои извинения.

Одна беда — газетная кампания заглохла так и не начавшись.

Так получилось, что в среде журналистов уже знали — все, кто писал откровенные гадости и лживые поклепы во время Советско-польской войны — мертвы. Все. Вообще. Поголовно. По разным причинам. Но если верить воплям одного французского следователя, которого упекли в дурдом, то это дело рук Фрунзе.

А значит, что?

Правильно.

Очередные заказы на поливание помоями Союза журналисты брали неохотно. А если их вынуждали, то старались быть максимально нейтральными и непредвзятыми. Из-за чего мощной истерики не получилось. И редактора не бились за эту «высотку», так как тоже прекрасно знали, что к чему. И внезапно захлебнуться в луже по пути домой не хотели…

1931, май, 29. Вашингтон

— Мистер Скрябин[1], — произнес Герберт Гувер, встречая у порога своего кабинета особо уполномоченного посла в США от Советского Союза. — Рад вас видеть. Как вы добрались?

— Быстро и с комфортом, — произнес он, пожимая протянутую руку. — Дирижабли крайне комфортны. Не трясет, не качает, можно разместиться с удобством, и почти также быстро, как на самолете. Перелет ведь без промежуточных посадок.

— Славно! Прошу, — сделал он приглашающий жест, дабы гость проходил в помещение.

Зашли.

Разместились.

Заказали кофе.

— Я слышал, что у Советского Союза появились проблемы, — осторожно начал Герберт Гувер. — Сможет ли он выполнять свои обязательства?

— Вы о той заварушке, что намечается в Прибалтике и Финляндии?

— Да, но не только…

— Погодите, — перебил его Скрябин. — Вы видимо не в курсе.

— В курсе чего?

— Осенью 1928 года Михаил Васильевич договорился с представителями Великобритании и Франции о том, что Прибалтика и Финляндия войдут в состав Советского Союза. И вся эта возня — просто небольшое цирковое представление для сторонних наблюдателей. Но это, само собой, между нами. Придавать огласке это не нужно.

— А утопление Королевского флота — это тоже следствие договоренности?

— Вполне. Считайте это игрой. Ведь ответственность за эти взрывы никто до сих пор не взял. Поначалу было, ирландские повстанцы что-то заявили, но потом отреклись. Так что… — развел руками Скрябин.

— Но всем же известно, что это сделал Союз.

— И у вас есть доказательства? — усмехнулся Скрябин. — Вот то, что в текущих обстоятельствах это заявление удобно для решения ряда задач — тут да, я соглашусь с вами. Кроме того, вы же не хуже меня знаете манеру англичан обвинять нас безосновательно. Они ее переняли у поляков, которые сочиняли в былые времена массу самых безумных небылиц про русских.

— Вы говорите странные вещи…

— Идет передел мира. Формируются новые центры силы. Старые же, такие как Великобритания, пытаются выжить и не потерять слишком много. Они ведь стоят в одном шаге от того, чтобы французы начали открыто занимать их колонии.

— У Франции для этого нет флота.

— Пока нет. Точнее его недостаточно. Но они уже заложили четыре новых линкора. Остатки же Королевского флота можно легко уничтожить, урезав до такого состояния, чтобы даже текущий французский флот справился. Так что… нет, их сейчас сдерживает не это.

Повисло долгое молчание.

Герберт Гувер задумался, пытаясь осознать услышанное. Обычно ведь дела делали иначе…

— Или вы думаете отчего Михаил Васильевич так спокоен? Как и мы все. — произнес Скрябин, нарушая тишину. — Франция не заинтересована участвовать в серьезной войне. Зачем ей еще одна бойня? Тем более в такой конфигурации…

— Вы хотите сказать…

— Я хочу сказать, что эта вся заварушка не продлится долго. Маленькая локальная война. Так что можете не переживать — Советский Союз выполнит свои обязательства в полном объеме. И защитит территорию Соединенных штатов, контролируемую федеральным правительством.

— Я рад это слышать.

— Собственно ради этого я и прибыл…

К маю 1931 года США развалились на несколько больших осколков. Аккурат по экономическим зонам.

Федеральное правительство, которое продолжало именовать себя США, удерживало Новую Англию, Нью-Йорк и Среднюю Атлантику. Плюс-минус. Это была самая развитая с промышленной точки зрения территория. Однако ни сырья своего в достатке, ни еды, особенно еды у них почти не имелось.

Средний запад, который лежал к западу от США, провозгласил некое Содружество, под эгидой Великобритании. И концентрировал в своих руках одну из важнейших житниц региона. С чуть-чуть развитой промышленностью и определенной сырьевой базой. Туманный Альбион хапнул этот регион потому, что Канаду требовалось снабжать продовольствием. И какое-либо развитое производство в колониях в рамках идеи развития Великобритании было запрещено.