Алый камень (ЛП) - Энн Джуэл Э. - Страница 19

Каждый поцелуй вдоль моей спины становится все более интенсивным.

Губы.

Язык.

Зубы.

Пальцы Тео все сильнее впиваются в мою кожу. Есть что-то необыкновенно эротичное и в то же время мучительное в том, что он прикасается ко мне везде, кроме тех мест, где я больше всего умоляю. Он снимает с меня лифчик и поднимает мои руки над головой. Я сжимаю в кулак свои волосы, чтобы они не упали по бокам. Он медленно проводит ногтями по моим рукам, вниз по торсу, к прессу и вверх к грудям, где наконец касается их, сжимая так сильно, что я едва не взрываюсь.

Мое дыхание вырывается сквозь зубы. Такое ощущение, что он облил меня бензином. Когда он прикасается к моей груди, это как чиркнуть спичкой.

Тео поднимается так быстро, что мне приходится бороться, чтобы удержаться на ногах. Я хватаю его за волосы, чтобы притянуть его рот к своему. Он сжимает мои волосы в кулак, чтобы остановить меня - наши губы почти соприкасаются. Пространство между нами заполняется горячим, затрудненным дыханием.

— Ты дала мне две звезды. — Его слова прозвучали как рычание.

Ах, это...

Я тяжело сглатываю. Он злится. Моя никудышная оценка разозлила его. Хочу ли я заниматься сексом с разъяренным Теодором Ридом?

— Это значит, что у меня есть еще восемь. Думаешь, ты сможешь украсть их у меня?

Ох. Блядь. Черт. ДА! Я хочу заняться сексом со злым Теодором Ридом.

Он ударяет меня спиной о столешницу.

Удар!

Он пихает одно из моих растений на пол.

Авария!

Еще одно растение.

Авария!

Моя голая задница упирается в холодную столешницу, когда он поднимает меня. Дыхание в моих легких вырывается наружу, когда он спускает свои шорты и трусы. Один только вид его обнаженного тела стоит десяти звезд.

Мои волосы словно вырываются из моей головы, когда он сжимает их в кулак, прижимая наши рты вместе, в то же время его член полностью заполняет меня. Я хочу закричать, но его язык поглощает каждый уголок моего рта. Он входит в меня медленно и сильно. Мои пальцы впиваются в твердые мышцы его задницы, направляя и умоляя его не останавливаться.

Дверцы шкафа лязгают снова и снова, вибрируя посуду за ними, как при землетрясении. Я так близка, и, клянусь, он знает это, потому что замирает и обхватывает одной рукой мою талию, а другой поднимает меня со столешницы.

Авария!

Он спихивает два растения с кухонного острова.

Крэш! Крэш! Треск!

Туда же попадают остальные растения. Мне хочется протестовать, но он заставляет меня распростереться на столещнице, его голова находится между моих ног, его руки раздвигают их так широко, как только можно.

Его язык тщательно обрабатывает мой клитор. О. Боже. Боже!

Вот он. Это... это... Нет!!!

Он останавливается. Я смотрю вниз. Он смотрит вверх и ухмыляется.

— Что ты...

Он переворачивает меня с легкостью перевернутой страницы. Я прижимаюсь щекой к столешнице. Мои руки хватаются за ее край. Тео приподнимает мои бедра, упирается коленом в обе стороны моих ног и входит в меня снова... и снова... и, черт возьми... звезды. Это все, что я могу видеть, пока задерживаю дыхание, позволяя оргазму завладеть моим телом. Наши пальцы переплетаются на краю столешницы, пока он ускоряется, вытягивая из меня все возможные ощущения, а потом замирает, погружаясь полностью. Тепло заполняет меня. Гортанный стон вибрирует в его груди, прижатой к моей спине.

— Возьми звезды... — Я задыхаюсь. — Каждую. Каждую. Все.

***

Что случилось? Где я? Сколько сейчас времени?

Я поднимаю голову от подушки, чтобы оценить ситуацию:

Диван-кровать - простыни наполовину сорваны.

Голый Тор лежит на полу лицом вниз, к его коже прилипли грязь и листья. Красивый вид.

Растения.

Еще больше грязи.

Разбитый фарфор.

Я приподнимаюсь, чтобы сесть. Грязь стекает по спине, но большая ее часть остается прилипшей к коже. Вот дерьмо! Я тоже голая и вся в грязи.

Туман в мозгу начинает рассеиваться. У нас был секс. Думаю, много секса.

Секс на столешнице.

Секс на походной кровати. О, моя больная спина. Точно. Мы сломали походную кровать. Это объясняет ту причину, почему он спит на полу.

На полу. Мы также занимались сексом на полу.

Хорошим сексом. Действительно хорошим сексом.

Мое десятизвездочное чудо начинает двигаться и ворчать, как проснувшийся медведь. Тео встает на колени, татуированной спиной ко мне. Я вполне могу прочитать его мысли, когда он смотрит на себя и на комнату - потому что у меня были те же мысли. Он оглядывается на меня через плечо, взгляд скользит по моему телу, пока он чешет свой подбородок, покрытый бородой.

— Доброе утро, — говорит он хрипловатым голосом.

— Доброе утро. — Я не знаю, что еще сказать. Настроение Тео - нечто более сложное, чем просто непредсказуемое.

Он продолжает поглаживать свою бороду.

— Это была раскладушка военного класса.

На моем лице появляется улыбка, и я не могу сдержать смех.

— Думаю, половине моих растений нужна реанимация.

Пожав плечами, он встает.

— Выбрось их.

Я поднимаюсь на ноги, изо всех сил стараясь не смотреть на его утреннюю эрекцию.

— Я сохраню их, и когда ты закончишь наверху, я поставлю их все в твоей комнате.

Он вытягивает руки над головой и зевает.

Боже правый... это тело.

— Когда я закончу с верхним этажом, это место будет выставлено на продажу.

Это его способ напомнить мне, что это «ничего не значит»? Я знаю, что это ничто. Думаю, я знаю это лучше, чем он.

— И ты отправишься в турне.

Он смотрит на меня несколько секунд. Я не уверена, что грусть в его выражении лица - это мое воображение или он действительно сбрасывает свою маску.

— И ты вернешься в Лондон, чтобы выйти замуж.

Если бы Тео думал, что это не ложь, я бы залезла в нору и умерла. Я не обманщица. Сейчас я бы отдала все, чтобы стереть этот взгляд с его лица. Я не обманщица.

— Расскажи мне еще одну ложь. — Мне нужно, чтобы он вспомнил, что то, чем мы делились, было ложью.

Тео проводит руками по волосам, стряхивая грязь, и усмехается. Он смотрит на пол.

— Еще одна ложь, да? Отлично. Я не хочу, чтобы ты возвращалась в Лондон и выходила замуж за какого-то парня, который никогда не станет твоей «десяточкой».

— Ха! — Я качаю головой и смеюсь, пробираясь на цыпочках через беспорядок, чтобы добраться до ванной. — Ты наглец, Теодор Рид.

Меня зовут Скарлет Стоун, и я люблю театральные маски. Мой отец подарил мне настоящую золотую маску, которую он «позаимствовал» из музея. Он сказал, что я должна надевать ее, когда мне нужно почувствовать себя храброй. Я часто ее надеваю.

Как только я оказываюсь за надежно запертой дверью ванной, я хватаюсь кулаками за сердце и сползаю по гладкому дереву на пол. Слезы падают.

— О боже...

Невероятно трудно отпустить физический мир, когда наша душа заперта в теле, которое ничего не делает, но все чувствует.

Удовольствие не может существовать без боли. Мое сердце не должно вмешиваться в это, а Тео должен перестать говорить вещи, которые заставят меня поверить, что он позволяет своему сердцу иметь право голоса во всем этом.

Меня зовут Скарлет Стоун. У меня семьдесят тысяч мыслей в день, и они мои. Мое право человека. Я не буду стыдиться того, что у меня есть свое мнение.

Нолан хочет встретиться со мной за обедом. Я здесь уже несколько месяцев, и с тех пор, как он отвез меня за продуктами, я его не видела. Платить ему за полгода сразу, вероятно, не дает ему особого повода для визита. Вот почему я должна задаться вопросом, что делает сегодняшний день таким особенным.