ТОП сериал 1978 (СИ) - Арх Максим - Страница 30

К тому же элитники, не говоря уже об именитых советских актёрах, что принимали участие в съёмках, отнюдь не были совсем уж новичками. Мы с ними уже сняли достаточное количество эпизодов ещё в Москве. Снимали мы там материал, который будет служить раскрытию персонажей и возвращать зрителя в то время, когда наши герои ещё не попали на злосчастный остров.

Так как я собирался снимать всё практически точь-в-точь как это было в оригинале, то, исходя из этого, становилось очевидным, что в каждой серии сериала будет раскрываться с помощью «флешбэков» один персонаж. Почти все сцены такого раскрытия уже были отсняты. Осталось добавить несколько небольших эпизодов и на этом эти самые «камбэки» будут полностью готовы.

«Ну да ладно, будем надеяться, что всё так и будет», — сказал себе я, подходя к своему рабочему месту — индивидуальному стулу с надписью «режиссёр».

Взял в руки мегафон, сосредоточился и собрался было объявить о проверке на готовность и начале съёмок, но увидел стоящего невдалеке Рюмина.

Чтобы не обламывать народ, который все как один смотрел на своего супербосса, поднёс «матюгальник» к губам и произнёс:

— Двухминутная готовность!

Сам же положил аппарат на стул и подошёл к куратору.

Тот с готовностью выслушал моё предложение по рациям и поинтересовался, зачем мне нужно такое большое количество.

— Ну, посудите сами, — произнёс я и стал перечислять: — Одна рация должна быть на площадке №1, другая на площадке №2, третья, соответственно, на площадке №3. Так? Так. Далее. Четвёртую рацию неплохо было бы разместить в гостинице, а пятую в моей комнате в новом доме, чтобы я всегда был на связи. Вот и получается, что для большей эффективности работы нам нужно как минимум пять радиостанций. Но если есть возможность, то лучше увеличить их количество ещё на две — то есть с пяти до семи.

— А эти две зачем?

— А затем, что одну бы радиостанцию я бы выдал Вам, а другую бы закрепил бы за товарищем Лебедевым. Таким образом, мы бы создали сеть, в которой буквально за пару минут могли бы обсудить любой вопрос и найти пути решения потенциальной проблемы. Представляете, сколько времени мы сэкономим за два месяца, что будем здесь?

Моя инициатива показалось куратору хоть и необычной, но крайне полезной, и он пообещал вплотную заняться этим, как только решит кроватный вопрос.

Я поблагодарил разумного человека и, вернувшись к своему рабочему месту, наконец, решил начать.

Взял мегафон, глубоко вздохнул и, набрав побольше чистого воздуха, громко и чётко произнёс:

— Друзья мои! Братья и сестры! Товарищи и господа! Мы стоим в шаге от величайшего поворота во вселенной! Мы на пороге нового слова в кинематографе! После того, что мы с вами совершим, мир уже никогда не будет прежним! И как бы тривиально следующие мои слова ни звучали, но буквально через несколько мгновений мы с вами начнём менять историю мироздания! Так давайте же сделаем то, от чего содрогнётся весь мир! Готовы? Тогда поехали!

Три!

Два!

Один!

Мотор!!!

Ну и понеслось...

В первом кадре должен был быть снят глаз главного героя, который лежит и обалдевает от факта, что остался жив при падении самолёта.

Со спецэффектами, на которых суженный зрачок ГГ расширится, в данный момент я связываться не хотел, оставив это на потом. А пока на кинокамеру, установленную на рельсы, мы сняли, как Шепардов, которого играет актёр Николай Ерёменко (младший), бежит среди бамбуковых зарослей и в конечном итоге выбегает на пляж.

Стоя на песке, он сначала смотрит относительно океана вправо, а затем поворачивает голову влево и видит ужасные последствия катастрофы.

Снято!

Я посмотрел на наручные часы и понял, что эта съёмка заняла ровно пять минут.

Удовлетворённый этим фактом, дал команду, и мы переместились на съёмочную площадку №1, которая для первого сезона становилась главной.

Подошедший адъютант по особым поручениям доложил, что строители уже закончили разметку и начали делать навес.

Обрадовался этому известию, поблагодарил Севу за службу и попросил держать в курсе.

Сам же, выкинув всё из головы, сосредоточился на съёмочном процессе.

Сейчас должна была быть отснята массовая сцена, с участием всех актёров, которые будут задействованы в первом сезоне. Масштабность эпизода говорила о том, что снять его без проблем будет крайне сложно. И хотя актёры эту сцену репетировали последние две недели, по нескольку раз на дню, нелепая случайность помешала нам отснять всё задуманное с первого дубля.

Произошло ЧП. И произошло оно потому, что один из элитников случайно подвернул ногу, попав ей в небольшую ямку в песке. Но это было бы полбеды, если бы при падении он не ударился головой о лежащий на земле кусок металла… Да так сильно ударился, что рассёк себе лоб, после чего от боли чрезмерно громко завопил, напугав тем самым не только себя, но и всех остальных, кто был вокруг. Более того, он не просто напугал, а, не став дожидаться помощи, вероятно, получив сотрясение и плохо соображая, что делает, стал метаться по съёмочной площадке, снося всё на своём пути. Такое поведение всех застало врасплох и обескуражило. Актёры и съёмочная группа попыталась его остановить для оказания помощи, но тот с безумными глазами не реагировал на призывы, а продолжал метаться. Казалось, что он стал безумен. Эта мысль буквально поразила меня до глубины души и я, повернувшись к оператору, спросил:

— Снимаешь?

— Ага! Офигеть! — прошептал тот, водя камерой.

— Циник, — констатировал я, глядя, как, наконец подбежавшие медики крутят раненого и пошёл узнать, как у того дела.

Раненого отвели к медицинскому автомобилю, после чего его осмотром занялся главный врач с говорящей фамилией — Чесалов.

Мы отошли в сторону и стали ждать.

Не прошло и пяти минут, как врач вылез из «скорой» и доложил о диагнозе:

— Вероятно, лёгкое сотрясение. Рана на лбу неглубокая — накладывать швы не нужно. Сейчас сделаем перевязку. Но необходим покой и наблюдение. Думаю, имеет смысл положить больного на обследование в больницу. Пусть там понаблюдают. Если не будет тошнить и никаких других признаков ухудшения состояния больного не обнаружится, то через день его выпишут.

В его компетентности сомневаться не приходилось. Наш главный врач, как и его помощники, перед поездкой проходил серьёзную квалификационную комиссию, которая отбирала только лучших из лучших. Зная это, я безоговорочно согласился с профессиональным мнением.

Машина уехала в Гавану, а я, повернувшись к актёрам, напомнил тем о бдительности и категорически потребовал появляться на съёмочной площадке только с открытыми глазами!

После этого вздохнул, поправил на голове панаму, посмотрел на всякий случай себе под ноги и, в душе радуясь, что ничего серьёзного не произошло, решил продолжать съёмку не с начала сцены, а именно с того места, где мы прервались.

Мотор!

Вот главный герой быстрым шагом проходит вдоль самолёта и начинает помогать всем подряд, бегая от одного «потерпевшего» к другому. Вот беременная девушка, держась за живот, начинает рыдать. Вот инвалид, у которого парализованы ноги, смотрит, как его правая нога начинает шевелиться. А вот кто-то куда-то бежит неизвестно зачем, при этом крича чёрт знает что.

Снято!

Передвинули камеру и отсняли, как пассажира, которого играл один из трёх нанятых каскадёров, мгновенно засасывает внутрь крутящийся самолётной турбины.

Естественно, турбина не работала. Лопасти должны будут дорисовать мультипликаторы в Москве, равно как и закрасить тросы, с помощью которых каскадёра в эту самую турбину и засосало.

В то время пока мы снимали этот эпизод, бывший сторож — Корнеев, согласно моему приказу, отвёл всех актёров на километр в джунгли. Через пять минут, как только мы отсняли нужные кадры, к ним присоединилась и почти вся съёмочная группа.

Как только площадка опустела, на неё пришли пиротехники. Они стали подготавливать турбину к взрыву, начиняя её необходимым количеством бензина и взрывчатки.