ТОП сериал 1978 (СИ) - Арх Максим - Страница 5

На том конце провода попытались что-то ответить, но я не дал этого сделать, а сразу же дал отбой связи, повесив трубку. После чего задумчиво уставился на телефон, ибо до мозга дошло то, что я услышал в последние мгновения.

— Васин. Ты чего? — не понял моего ступора Кравцов.

Я обернулся и растерянно посмотрел на Лебедева.

Тот понял, что что-то пошло не так, и сухо приказал:

— Доложи.

— Да, собственно, докладывать-то нечего. Там, собеседником моим вроде бы не Марта была.

— А кто? С чего ты взял?

— А с того, что когда я вешал трубку, то услышал фразу, которую сказал кто-то другой.

— Кто? Что сказал? Чего ты мнёшься?! Говори уже! Что сказали на том конце провода?

И я процитировал:

— Алло! Это не Марта. Это её папа…

И на капитанском мостике мгновенно повисла мёртвая тишина.

Я покосился на висящий на стене телефон, а затем вновь перевёл взгляд на Лебедева, который встревожено тоже смотрел на телефонный аппарат.

К счастью, тот молчал.

— Ух-х… Ладно, — наконец взял себя в руки Лебедев. — Ты всё нормально сказал. В этом плане не подвёл, — и обратился ко всем: — Товарищи, нам необходимо срочно провести совещание. Приглашаю всех немедленно пройти за мной.

Через пять минут мы сидели за овальным столом в каюте мидовца.

— Всё! Никаких разговоров с немцами пока не получим инструкции из Москвы! — взял слово хозяин апартаментов и по совместительству начальник нашей экспедиции. — Никаких! — Посмотрел на капитана и спросил: — Связь с Москвой есть?

— Нет, — отрицательно покачал головой тот.

В помещении нас было пятеро: капитан корабля, Кравцов, Лебедев, Минаев и я. Все были сосредоточенны и внимали начальству.

— Это нонсенс! — недовольно выкрикнуло это самое начальство в лице Лебедева. — Советский корабль не может связаться с Родиной, а с немцами — запросто. Что это? Саботаж?!

— Очень сильные помехи, — вновь пожал плечами капитан. — Сами видите, как стихия разбушевалась. Я приказал радисту постоянно вызывать Москву.

— Но безрезультатно?

— Пока, да.

— Плохо!

В этот момент в дверь постучали.

— Войдите, — недовольно произнёс Лебедев и, посмотрев на меня, сказал: — Васин, открой, ты рядом.

— Так она открыта, — посмотрел я на замок.

— Кто не закрыл дверь перед важным совещанием?! — прошипел мидовец, обводя нас хмурым взглядом.

Мы молчали, пытаясь вспомнить, кто входил последним.

Мидовец хмыкнул и вновь произнёс:

— Входите. Открыто.

Но дверь не открылась. Вместо этого вновь раздался тихий аккуратный стук.

— Чёрт-те что происходит, — зло выдохнул мидовец и встал. Быстрым шагом подошёл к двери и с силой открыл её.

— Здравствуйте, товарищ Лебедев, — произнесли за дверью на английском. Из-за того что мидовец закрывал проём своим телом мы не видели кто пришёл, но судя по всему это явно был кто-то из американской делегации, что была включена в состав нашей экспедиции.

Мидовец кашлянул и дружелюбно произнёс:

— Гуд монинг, мистер помощник посла. Good morning, мистер Тейлор. Гуд монинг, господа.

— Good morning, — произнёс хор голосов в ответ.

«Ясно. Посол и его свита идёт завтракать», — сообразил я.

И не ошибся.

— Мистер Лебедев, мы шли на завтрак и решили с мистером Тейлором зайти к Вам, чтобы прояснить один небольшой нюанс.

— Товарищи, вы все свободны, — обернувшись к нам, сказал мидовец и, посмотрев на меня, добавил: — Васин, ты не уходи. Подожди меня, пожалуйста, в коридоре. Мне с тобой потом нужно будет быстро переговорить.

Я пожал плечами и вместе со всеми вышел в коридор. Мы поздоровались с иностранцами.

— Доброе утро, Александер! — улыбнулся помощник посла. — Как вы себя чувствуете?

— Спасибо. Хорошо, — пожал я протянутую руку. — А Вы как?

— Тоже хорошо. Несмотря на погоду за окном, жизнь продолжается.

— Полностью с вами согласен, — вздохнул я и пожал руку что-то хотевшему мне сказать Тейлору. — После поговорим.

— Окей, — кивнул продюсер.

Сбив настрой неугомонного продюсера, собрался отойти в сторону, но первый помощник посла меня остановил.

— Мистер Александер, я обещал, что не буду Вам докучать. Но не могли бы Вы мне оказать небольшую услугу?

Все присутствующие быстренько навострили ушки.

Я улыбнулся в ответ и доброжелательно поинтересовался:

— О чём идёт речь?

— Пустяки, — вновь улыбнулся тот. — Не могли бы вы написать несколько слов на память моим дочерям на обороте одной из Ваших пластинок? Вы моих девочек видели. Они Ваши поклонницы.

Лебедев с Кравцовым моментально расслабились, в который уже раз за сегодня облегчённо вздохнув.

— Конечно. Не вопрос. Где писать и кому?

— Давайте мы подойдём к вам после завтрака. Сейчас мы с мистером Тейлором направляемся в ресторан. Мои дочки чуть задержались и вскоре нас догонят. Не хотите присоединиться?

— Нет. Спасибо. Я уже отпотчевал.

— Хорошо. Тогда, Вы не будете против, если мы перекусим и через час к Вам зайдём?

— Договорились.

— Отлично!

Помощник посла, Тейлор и двое сопровождающих лиц из МИД прошли в апартаменты мидовца и стали рассаживаться.

— Васин, никуда не уходи. Подожди меня здесь, — напомнил Лебедев и, показав кивком Кравцову, чтобы тот тоже остался в каюте и закрыл дверь.

Капитан корабля с Минаевым ушли, а я остался стоять в коридоре один.

Прислонился лбом к стене, на которой висел светильник и закрыл глаза.

— Ну, блин, и дела, — прошептал я, стараясь вновь и вновь ответить на вопросы: «Как такое могло произойти? И что теперь мне делать?»

Ну, собственно, на первый вопрос ответить было просто, ибо я частично помнил, как, где и когда это всё происходило — в ФРГ, на студии, в вагончике, в автобусе, в автомобиле, на креслах, кроватях, в ванных и ещё где-то...

Поэтому ответ на этот вопрос был. А вот на второй — что делать?..

Впрочем, был ответ и на второй. Ответил я на него сразу, как только услышал новость от Марты.

Страшно ли мне было на него отвечать? Страшно ли мне было принимать это судьбоносное решение? Конечно, да. Страшно. Очень-очень страшно. Но я прекрасно знал, как тяжело расти без отца. Знал, как мне всегда хотелось, чтобы отец у меня был, как и у многих других. Знал, как я завидовал всю жизнь тем, кто мог сказать своему близкому человеку слово «папа». Я всё это прекрасно знал и помнил, а потому, я просто не мог поступить иначе! Не имел права! Ибо как мне сказал один из замов в Минкульт:

«Ты, Васин — не животное! Ты, Васин — человек!»

Я полностью был согласен с данным тезисом, а значит, и поступить я собирался по-людски.

Раз ребёнок должен появиться на свет, раз я причастен к его появлению, то у этого ребёнка должен быть отец. И хошь не хошь, а этим отцом оказался я. Я принимаю свою судьбу! Поэтому на повестке вопрос стоит лишь один: как мне теперь всё правильно разрулить и сделать так, чтобы всё было ровно и красиво?

Погружённый в свои мысли не заметил, как ко мне кто-то подошёл. Когда заметил, то было уже слишком поздно!

— Это он, Тина! Это он! — раздался визг откуда-то справа, и на меня набросилась симпатичная девушка двадцати лет — старшая дочь помощника посла.

— Это он, Лара! Он! — раздался ещё один визг. И новое, более молодое тело, младшей восемнадцатилетней дочери американского посланника, обвилось вокруг моей шеи.

И началась вакханалия.

— Александр! Александр! — кричали девушки, целуя меня и визжа.

— Александр! Мы тебя любим! А-а!! — вопила старшая дочь.

— Васиин! А-А! Васиин! Я тебя всегда любила!! Я не верю что это ты!! А-А! — визжала младшая.

— А-а! — обалдел выбежавший из каюты на крики дочурок испуганный папаша.

— А-а-а?! — поддержал его ошарашенный Тейлор.

— Э-э, — задумчиво произнёс Кравцов, почёсывая себе лысую макушку.

— Васин! Ты совсем охренел?! Тебя на минуту нельзя оставить! Маньяк чёртов! — на прозвучавшем неожиданно русском заорал громче всех Лебедев.