Царевна, царица, богатырь и птица (СИ) - Филимонова Наталья Сергеевна - Страница 38

Алька только глаза распахивала все шире. Да как же это… отчего же она раньше ничего не замечала и не знала? Ведь многое из того, о чем сейчас говорила сестра, случилось еще до царевнина побега. А она о том и слыхом не слыхивала. Неужто скрывали от нее что? Или… просто сама она не интересовалась?

– Три дня назад граница Тридевятого царства была нарушена. Войска короля Демара снесли приграничный заслон и заняли четыре деревни в нашем царстве, где и встали на постой. По нашим данным, это лишь начало –  король Демар только хотел показать, как легко может завоевать царство, и главные свои силы пока придержал. В тот же день я получила ультиматум…

Ультиматум Наина зачитывала с листа. А Алька слушала его сквозь шум в ушах –  будто в них набили чего.

– Верно ли я понял, – мужской голос пробился сквозь этот гул, и Алька подняла глаза. Кто же этот человек… ведь Наина всех называла. Иллиас… нет, Веллиас. Веллиас Ярден. Кажется, он из Однажды. Оттуда всего-то один отряд пришел –  совсем не исполнить обязательств они не могли, но и настоящего войска в республике нет. И этот –  совсем не похож на воина… –  выходит, военные действия даже теперь можно предотвратить дипломатическим путем? Если, конечно, обвинения короля Демара относительно королевича Елисея не соответствуют истине?..

– Разумеется, нет, –  сухо ответила Наина. –  Королевич задержался у нас по собственной воле и в настоящее время гостит в Камневе. Вы можете лично убедиться в том, что он содержится в достойных условиях.

– Замечательно! –  обрадовался Ярден. –  Ведь это означает, что все еще можно уладить и избежать кровопролития! Как я слышал, царевна Алевтина Игнатьевна питает сердечную склонность к королевичу Елисею и совсем не против выйти за него замуж. Конечно, вопрос о казни Ее Высочества регента необходимо пересмотреть –  уверен, этот пункт Его Величество внес, поддавшись эмоциям, все-таки он отец… однако счастливая невеста, несомненно, сможет повлиять… Вам, глубокоуважаемая Наина Гавриловна, стоит пойти лишь на небольшую уступку –  сдаться и передать юную царевну вместе с королевичем…

Алька мотнула головой непонимающе. Это что же он… предлагает Наине наудачу сдаться –  вдруг да помилуют? А ей, Алевтине…

Она перевела взгляд на воевод Тридевятого –  и с ужасом увидела в глазах некоторых из них сомнение. Кто-то и перешептывался, и даже кивал едва заметно.

…А и впрямь ведь –  что такое жизнь одного человека, пусть даже и царского рода, в сравнении с сотнями жизней, которые унесет война? Да и на троне наконец будет царь. Давно пора наследнице замуж, не век же в девках куковать…

Наина искоса бросила взгляд на сестру. И Алька поневоле отметила, что выражение лица старшей царевны ничуть не изменилось. Вот как ей это удается? Тут ее жизнь обсуждают!

– Не пойду я за Елисея! –  едва слышно проговорила Алевтина. Однако услышали ее, кажется, все.

И… это ничего не изменило. Испокон веков во многих королевствах принцесс выдают замуж по расчету. И ничего –  стоят королевства. Доля у девиц такая, что ж поделаешь…

– Должна отметить, –  все так же холодно и отстраненно начала Наина, –  что царские регалии Тридевятого, как вам известно, являются мощными артефактами, в том числе и защитными. В случае, если наследница выйдет замуж не по любви, все царство наводнит нежить, что уже произошло с Тридесятым.

Вот тут воеводы дружно нахмурились. Нежить –  это уже серьезно.

– В то же время, –  продолжала правительница, ничуть не меняя тона, –  я вполне осознаю, сколь ничтожна всего лишь моя жизнь в сравнении с бедами, которые способна принести война. И в случае, если Алевтина Игнатьевна, несмотря ни на что, решится доброй волей выйти за королевича Елисея, обязуется при этом окончить академию, как требует того союзный договор, а также править в соответствии законами и традициями Тридевятого, не присоединяя его к территориям соседнего государства, я готова сдаться королю Демару и ожидать своей участи по его решению.

На миг Альку будто вовсе оглушило. Что значит –  готова сдаться?..

А потом она вскочила со своего места.

– Не бывать тому! –  звонко выкрикнула царевна, и все взгляды скрестились на ней. Вовремя, ох и вовремя показала ей Наина “предложение” Елисея. –  Не пойду я добром –  ни за Елисея, ни за его отца. А вы, воеводы Тридевятого, готовы ли государыню свою без боя сдать? Где же честь ваша воинская? Желаете, чтоб царство наше под пятой Демара оказалось? Готовы за трусость свою дочерьми Игната-богатыря заплатить? А своими? Али думаете, ваши семьи пощадит беда, минует? А вы, с-союзнички, –  тут она перевела взгляд на Ярдена, –  думаете, вам вовсе отсидеться выйдет? А не думаете ли, что у Демара с вами общая граница станет? Думаете, маги ваши вас защитят, как Демар захочет новых земель? От нежити, может, и укроют, а вот от воинов… помните, небось, что за клятву маги-то ваши дают? Кто б самих их защитил! А войска-то у вас и нет своего!

Запереглядывались воеводы и союзники, зашушукались. А Наина, смерив сестру коротким нечитаемым взглядом, бросила негромко:

– Сядь, будь так любезна.

И Алька тотчас плюхнулась назад на свое место, чувствуя себя –  глупее некуда. Неужто опять дурочкой себя выставила? Ну да, Наину-то, вон, будто и не волнует ничего, будто и не о ее жизни и смерти речь идет… а младшая царевна снова поди как дитя малое…

– А царевна-то молодец! –  громко заявила вдруг Хильдур и ободряюще улыбнулась Альке. –  Дело говорит. Не остановим его сейчас, да все вместе –  долго потом расхлебывать станем…

А ведь до Семи островов-то Демар, может, и не доберется, подумалось царевне. Ведь к ним морем плыть, а у Тридевятого своего флота нет. Просто люди на Семи островах такие… ну или вот эта конкретная сестра конунга. Ну отчего чужая принцесса могла Альку подбодрить да похвалить, а своя сестра опять дурой заставила себя чувствовать? Как всегда, впрочем…

Дальше в обсуждение царевна вовсе предпочла не вмешиваться –  благо, разговор свернул теперь вовсе в другое русло. Все как-то разом согласились, что выдавать никто никому никого не станет –  не приведет оно к добру. И принялись обсуждать стратегию и тактику, расстановку войск –  а в этом Алька, несмотря на свое у богатырей ученичество, ничегошеньки не понимала.

Молчала она до тех пор, пока кто-то из воевод не упомянул, что обеих царевен или хотя бы наследницу необходимо выслать из Камнева как можно скорее да укрыть в столице али еще дальше.

Правда, на сей раз Алька очень-очень постаралась не вести себя как ребенок. Дождалась, когда все на мгновение замолкли, да и сказала –  негромко, но твердо:

– Нет. –  А уж как обернулись все к ней в изумлении, продолжила, –  я нынче не только царевна, но и ученица в особом богатырском отряде. Испокон веков цари Тридевятого сами своих воинов, как нужда приходила, в бой вели…

– Так то цари, –  хмыкнул воевода.

И Алька, проглотив обиду, царственно кивнула, старательно копируя сестру.

– Верно. Я пока не царица, да и не богатырь. Войско не возглавлю. Но с братьями-богатырями плечом к плечу встану.

И тут… не выдержала Наина. Вскочила, в точности как до того младшая царевна, да воскликнула гневно:

– Не бывать тому!

Не удержалась Алька. Покосилась на сестрицу да шепнула ехидно:

– Сядь, будь так любезна…

И до того оторопела Наина, что села беспрекословно. Альке на мгновение даже самую чуточку стыдно стало.

– Отчего же вы, Наина Гавриловна, воина в бой не пускаете? – изумилась Хильдур. Ну да, у них там на Семи островах все просто: желает дочь конунга воином быть –  так отчего же препятствовать?

Правда, Алька и сама осознавала, что рядом с той же могучей Хильдур выглядит она мышонком слабосильным –  мелкая, тощая… хотя… мыши-то тоже разные бывают. Даже зеленые. И даже те, что подковы добрые на завтрак грызут.

– Да какой из нее воин, –  как-то устало отмахнулась государыня регент, явно не ожидая ответа.

Однако ответ последовал –  и оттуда, откуда поддержки царевна уж точно не ждала.