Случайная невеста главы тайного сыска (СИ) - Шёпот Светлана - Страница 53

– К слову, о правде, – оживился король. – Мне донесли, что на балу Эйден уделил внимание несколько женщинам, три из которых еще не замужем. Мы должны проверить их всех. Одна из них вполне может быть его женой.

Ведьма замерла. По идее, ей нужно было идти к Барлоу, но желание узнать имя той, что перешла ей дорогу, тоже было очень сильным. Вздохнув, Медея на миг прикрыла глаза, а потом посмотрела на выжидательно глядящего на нее короля.

– Я скоро вернусь, и мы обсудим, кто из них может быть его женой.

Гелиос кивнул, соглашаясь.

Постояв еще пару мгновений, Медея вышла из кабинета и направилась в подземелье. Пройти мимо охранников не составило большого труда. Королевская печатка на пальце открывала любые двери в замке.

Добравшись до камеры, ведьма посмотрела через окошко на вальяжно развалившегося на толстом матрасе герцога. Тот выглядел так, словно просто прилег отдохнуть.

– Я смотрю, ты хорошо устроился, – хмыкнула ведьма и кивнула охраннику, чтобы тот отпер камеру.

Услышав голос, Барлоу сел и посмотрел в сторону двери.

– Медея, – поприветствовал он ведьму и встал. – Чем обязан вашему визиту? – спросил он так, будто они были вовсе не в сырой и полутемной камере.

– Мне надо с тобой поговорить. Ступай, я постучу, когда меня нужно будет выпустить, – обратилась она к охраннику, желая уединения.

– Простите, но…

– Иди, – настояла Медея.

– Тогда позвольте обезопасить вас, – не сдавался охранник. Он не мог допустить, чтобы заключенный хоть как-то навредил высокородной даме. Если такое случится, то с него, простого стражника, спустят три шкуры.

Ведьма поджала губы, но кивнула. Сразу после этого молодой человек прошел в камеру и жестом велел Барлоу встать у стены.

– О великие боги! – возмутился герцог. – Что я могу с ней сделать здесь, под вашим носом?

– Так положено, – пробубнил охранник и, особо не церемонясь, застегнул кандалы на руках и ногах заключенного. Только после этого он вышел из камеры и закрыл дверь на ключ.

– Это унизительно, – фыркнул Барлоу, глядя на ведьму исподлобья.

– Несомненно, – отозвалась она, а потом стремительно подошла и схватила его руками за лицо, впиваясь напряженным взглядом в расширенные глаза. Медея не любила медлить и сейчас тоже делать это не собиралась.

Мгновение спустя позади послышался звук открываемой двери. Ведьма от испуга и неожиданности отшатнулась от герцога, словно ее ошпарили.

Она резко повернулась в сторону входа, желая отчитать излишне навязчивого охранника, но пришлось прикусить язык, ведь в камеру вошел вовсе не стражник.

– Что тут происходит? – спросил Эйден, переводя подозрительный взгляд с герцога на Медею, стоящую в метре от заключенного. – Почему посторонние в камере? – задал он новый вопрос, посмотрев на стража.

– Простите, ваше высочество, но у нее… – мужчина замялся на миг, но потом все-таки закончил: – печатка короля.

Медея сжала зубы. Королевская печатка, конечно, была очень полезной. Она открывала любые двери как в самом замке, так и за его пределами. Любому, кто ее видел, становилось понятно, что человек, носящий такое кольцо, пользуется благосклонностью короны.

Вот только у подобного предмета был и немного иной посыл.

Вообще, Медее было откровенно плевать, кто и что может подумать, но она собиралась выйти за Эйдена замуж, и ей не хотелось, чтобы тот на начальном этапе начал сопротивляться из-за различных слухов.

– Король передал ее мне как твоей будущей жене, – мгновенно оправдалась Медея, едва не скрипя зубами от недоверчивых взглядов, которые последовали за этими словами.

Было кристально ясно, что никто в камере не поверил тому, что она сказала.

– Даже если и так, – произнес Эйден, хмуро глядя на ведьму. – Я не вижу причины для вашего визита, миледи. Или?..

Женщина сжала кулаки. Если она сейчас скажет, что они с герцогом старые приятели, то уже завтра благодаря охраннику, который даже не подумал выходить куда-либо, все в городе будут знать, что у нее были какие-то дела с порицаемым сейчас всеми, кому не лень, убийцей. Ей не нужна была порушенная репутация! Уже то, что все будут думать, будто она любовница короля, достаточно плохо!

– Все говорят о нем, – начала Медея осторожно, заламывая руки и строя из себя невинную, – мне было интересно посмотреть на него.

Пусть уж лучше люди будут думать, что она полная дура, чем начнут ненавидеть из-за связей с очерненным дворянином. Злые языки бывают весьма изобретательными. Кто знает, до чего люди могут доболтаться, если им дать повод для сплетен.

Эйден мысленно фыркнул, не поверив большим глазам, в которых плескалась растерянность и невинность. Странно, что он больше не мог видеть истинный облик ведьмы. Видимо, в тот день он все-таки выпил или съел что-то, что позволило ему заглянуть под всевозможные чары. Нужно будет более тщательно вспомнить день провалившейся церемонии.

– Раз так, то прошу вас, миледи, больше не приходить сюда. Это может быть опасным, – произнес Эйден вежливо, а потом подхватил ведьму под руку и вывел из камеры. – Бедвер, проводи, пожалуйста, миледи к выходу из подземелья.

– Может быть, вы сделаете это сами, милорд? – кокетливо спросила Медея, желая увести Эйдена от герцога. Она не успела стереть тому воспоминания!

Сейчас она могла лишь надеяться, что Барлоу не понял до конца ее задумку. В конце концов, раньше они были любовниками, он вполне мог посчитать, что она хотела всего лишь его поцеловать.

Конечно! С чего бы Барлоу думать, что она намеревалась стереть ему память? Он ведь понятия не имеет, на что она на самом деле способна! А раз так, то у него не будет причин болтать лишний раз.

Полностью успокоившись, ведьма мило улыбнулась, глядя на Эйдена из-под ресниц.

– Боюсь, что никак не могу себе этого позволить, – вздохнул тот удрученно. – Люди волнуются. Нужно как можно скорее решить вопрос с герцогом.

Сначала Медея хотела возразить, но потом приняла смиренный вид. Следовало показать всем, насколько она покорна слову будущего мужа. Это должно было добавить ей пару очков в глазах общественности.

В это время герцог, находящийся в камере, ощущал себя так, словно его облили холодной водой.

Он весь трясся, с ненавистью глядя на едва виднеющиеся в проеме двери фигуры. Вернее, на одну конкретную фигуру, которую сейчас ненавидел больше, чем кого-то еще.

Вся правая сторона лица ныла так, словно его ударили со всей силы.

Когда мальчишка пришел к нему сразу после ареста, Барлоу не собирался ему что-либо рассказывать.

Герцог верил, что король вытащит его из всей этой истории с наименьшими потерями. А если не он, так ведьма, ведь ей требовались особые ингредиенты, которые Барлоу добывал для нее на протяжении многих лет.

Он был спокоен и расслаблен, не волнуясь о будущем. Досадно, конечно, что все открылось, но гнев толпы мало волновал Барлоу. Пройдет пара лет, и все забудется. А если правильно поработать над слухами, то все и вовсе можно будет повернуть в свою сторону.

Герцог был уверен, что скоро его отпустят. Именно поэтому, когда паршивец пришел к нему за ответами, Барлоу лишь тайно насмехался, ничего не говоря по существу.

Но сейчас! Сейчас все изменилось.

Несколько лет назад Барлоу наткнулся на информацию, что некоторые сильные маги или ведьмы могут влиять на память других. Эта новость показалась ему тревожной, ведь он почти каждый день контактировал с одной такой ведьмой. Да и дела они вели весьма сомнительные.

К сожалению, он не смог найти что-то, что способно было полностью нейтрализовать чужое заклинание. Маг, к которому он обратился, посоветовал поставить где-нибудь на голове метку, которая в момент опасности даст знать о попытке вторжения в разум.

Метка молчала все это время.

До сегодняшнего дня...

Не было никаких сомнений: ведьма пыталась манипулировать его памятью! Что она хотела сделать? Стереть ее? Или изменить?

По телу герцога прошла дрожь, когда он просто представил, что могло произойти, если бы мальчишка не выбрал именно это время для повторного визита.