Попутчики (СИ) - Авербух Наталья Владимировна - Страница 44

— Самый настоящий, — заверил рыцарь.

— Вот здорово! А как тебя зовут?

— Алард. Меня зовут рыцарь Алард.

— А меня Эрна. Меня так мама назвала. А дядя зовёт Эрлейн. А ты как меня будешь звать?

— Ты моя старшая дочь, поэтому я буду называть тебя Атала.[22] Хочешь?

— Хочу! А ты точно мой папа? А как вы с мамой познакомились?

— Точно, — улыбнулся Алард. — Я шёл через лес и хотел переночевать в охотничьем домике. Дверь открыла твоя мама… её окружал свет… глаза её сияли… она сразу узнала меня и сказала, что давно ждёт… я вошёл и она дала мне напиться…

Эрна как завороженная его слушала. Было так здорово услышать про маму! Дядя Виль тоже рассказывал, только у него мама выходила какая-то… глупенькая. Всё-то дядя лучше неё знает. А Алард… папа так красиво рассказывает.

— А ты в маму сразу влюбился?

— Как в такую не влюбиться? — по-доброму засмеялся Алард. Девочка просияла.

— А ты нарочно меня искал, да?

— Конечно, нарочно.

Эрна задумалась. Что-то было неправильно, но что — от неё ускользнуло.

— А почему ты от нас ушёл? — строго спросила она. — Почему ты с нами не живёшь?

— Ну, доченька, ты ещё маленькая, ты не поймёшь…

— Я всё пойму! Мама сказала, что ведьма всё знает! Вы с мамой поссорились, да? Она тебя прогнала? Она может. Она и с дядей всё время ссорится.

— А… что за дядя? — напряжённо спросил Алард.

— Просто дядя, — надулась девочка. — Может быть у меня дядя?

— Твоя мама его любит? — прямо спросил рыцарь.

— Нет! — засмеялась девочка. — Мама никого не любит. Она говорит, только дураки время на любовь тратят. А дядя ушёл. Они поругались и он ушёл. Но мама его не любит, ты не думай! А ты маму любишь?

— Очень люблю.

— А она, наверное, из-за тебя так думает, да? Ты её сильно обидел?

— Сильно, — погрустнел рыцарь.

— Так а ты извинись! Помиритесь! Я, знаешь, как делаю? Подхожу и говорю: «Мамочка-прости-меня-пожалуйста-я-больше-так-не-буду-я-очень-тебя-люблю!». И она всегда прощает. А ты так можешь?

— Я попробую, — заверил рыцарь.

— Ты же придёшь к маме? — потянула его за рукав Эрна. — А, хочешь, я тебя с тётей познакомлю? Она добрая! Она всех сразу насквозь видит! А что сразу не видит, в зеркале может посмотреть! Хочешь, она посмотрит, как вам с мамой помириться? Ты ей сразу понравишься!

— Не надо, — торопливо отказался Алард. — Я… мне надо кое-что устроить, а потом я к вам обязательно приду. Ты только жди, хорошо? А тёте ты не говори. Когда… когда взрослые люди вот так ссорятся, как мы с твоей мамой, им надо вдвоём поговорить, понимаешь? А если кто-то знать будет, они ей советов надают и она уже не так меня встретит. А я очень хочу с ней помириться!

— Тётя может, — согласилась Эрна. — Она маме про дядю всё время говорит… ты не думай только! Это мой дядя! Не мамин! Он меня всему учит, вот! А тётя Виринея маме про него гадости говорит. И мне тоже. Волнуется очень за нас. А дядя хороший!

— Конечно, хороший, — заверил рыцарь. — Раз тебе нравится, значит, хороший. А я тебе нравлюсь?

— Очень нравишься! А ты рад, что у тебя дочка есть?

— Как не радоваться? Ты у меня красавица такая, а я и не знал.

— Так ты придёшь? А как ты через лес пройдёшь? Он же заколдованный!

— А как в сказках через лес проходят? — подмигнул ей Алард. — Ты меня очень ждать будешь — и я приду.

— Верно! — просияла девочка. — Вот, держи!

Она быстро-быстро расплела косичку и ножиком, который ей перед уходом подарил дядя Виль (не его ножик, про который мама говорила, что он заговоренный, а другой, поменьше, но ничуть не хуже) отрезала прядь волос. Спрясть её на улице девочка не смогла, но сплела косичку и протянула отцу.

— Руку протяни! — велела девочка и повязала косичку на руку. — Вот… теперь ты меня никогда не забудешь, правда?

— Я тебя и так не забуду, — искренне сказал Алард. — Ты только никому не говори, даже маме. Это будет наш секрет. А потом я приду к вам и сам всё расскажу. Ты только жди, хорошо?

— Эрна! — донеслось из окна. — Эрна, иди домой, детка.

— Мне пора, — заторопился Алард. — Никому не говори, будь умницей. Я обязательно к вам приду.

— Честно-честно?

— Честно-честно. Дождись, Аталейн.

— А имя — это тоже секрет?

— Конечно!

— Атала. Очень красиво.

— Красивой девочке — красивое имя, — заулыбался Алард.

— Эрна! Пора домой!

Когда работаешь у себя дома — устаёшь почему-то больше, чем в гостях. Магда без труда справилась со всем хозяйством Денны, которое, правду сказать, не слишком отличалось от её собственного.

К вечеру ведьма переделала все дела, а рыжая вернулась домой и предложила ужинать. Была у неё всё та же каша, только Денна принесла к ней круг колбасы да каравай хлеба, от которых отрезала щедрой рукой.

— О чём думаешь? — спросила рыжая. Когда они допивали вино, принесённое Магдой с собой из Фирмина.

— Про Арне думаю, — призналась ведьма.

— Забудь, — махнула рукой Денна. — Ему пора своим умом жить.

— Да нет… я думаю о том, как вовремя он меня нашёл…

— А, это. Так ты же ведьма. С ведьмами всегда что-нибудь да случается. То хорошее, то плохое. Всё к нам притягивается. И нужные встречи чаще случаются, и от ненужных не спасёшься. Так что берегись. Того и глядишь, кого не хочешь, встретишь.

Магда махнула рукой и они замолчали.

— Думала я о твоём деле, думала, — сказала рыжая, когда всё было съедено, крошки сметены в очаг и даже выскоблен стол. — А чего ты хочешь-то? От меня? Сама сделать чего собираешься?

Магда вздохнула и принялась рассказывать заново. О том, что видела в зелье. О том, какой провела обряд — об этом говорила только вскользь, потому что некоторые вещи нельзя обсуждать. Кому надо, сами знают, а кому не надо, тот пусть не слышит. О том, какое зелье она придумала и как увидела все травы, которые надо сорвать, но только от чего-то сил, как ни пытается, на такое колдовство не хватает. О дочке, которую надо учить и которая всё время капризничает. О том, что ей не хватает сил и знаний…

— И думать забудь, — прервала её рыжая ведьма. — Раньше, чем она дюжину лет проживёт, не возьму. Да и тогда, если толк будет. А не будет толку — так и учить незачем. Маленькая она у тебя-то. Такая сегодня одного хочет, завтра другого. Вот подрастёт — тогда посмотрим.

Магда взглянула ей в глаза и поспешно ответила:

— Как скажешь.

— Не сердись, — тронула её за руку рыжая. — Не со зла говорю.

Магда молча кивнула. В таких вещах нельзя торопить, нельзя требовать. Рыжая была с ней вежлива, даже приветлива, но это ничего не означало. Она могла прогнать гостью, могла отказаться с ней разговаривать. Могла даже порчу навести, если бы ей показалось, что Магда слишком многого хочет.

— А про другое что… наворотила ты, ох, наворотила… подумай ещё, надо ли тебе это? Ради своей-то прихоти, да в чужую жизнь вмешаться.

— Я не ради прихоти, — упрямо возразила Магда. — Я ради Эрны.

— Ты очень жадная. Почему бы тебе не убить его?

Магда растерялась.

— Я… я не могу…

— А ты знаешь, что чужая память прорастёт, как ты её не закапывай?

— Значит, буду выпалывать, — пожала плечами ведьма.

— Ой, не дело ты затеяла, ой, не дело…

Магда пожала плечами и поднялась на ноги.

— Спасибо, хозяюшка, за хлеб, за ласку…

— За колбасу, — подхватила рыжая и весело рассмеялась. — Сядь.

Магда немедленно опустилась на лавку.

— Ты не дело затеяла, но это твоя жизнь. Всё будет как будет. Одно скажу — брось зелья-то варить, брось в будущее заглядывать. Обманут они тебя.

— Зелья же не лгут, — растерялась ведьма.

— Не лгать-то не лгут, да только не то показывают, что тебе надо, а то показывают, что может сбыться, а может и не случиться с тобой. Зачем ты девчонку свою ведьмой сделала? Смогла, молодец, сильна ты. Не всякая так сможет. Да только зачем? Учить её не умеешь и радости тебе с этого никакой. Учи теперь сама, раз сумела. А зелье-то своё больше не вари, слышишь? Умирать будешь — не вари. Доваришься не то. Поняла меня?