Ведьмак. Назад в СССР (СИ) - Подус Игорь - Страница 18

А вот это я и баз него знал. В прошлый раз пухлый капитан Шматько тоже ушёл в несознанку и утверждал, что я никакого рапорта не писал. Шкурник, сразу инстинктивно прикрыл свою задницу. Кстати в прошлой жизни я про него благополучно забыл и не наказал за явный подлог. Возможно в этот раз у меня до него руки дойдут.

— Гена, ты должен там появиться — ещё раз настойчиво посоветовал Антон. — Иначе всё что наши родственники для тебя сделали… — он махнул рукой не договорив.

Я кивнул соглашаясь, и после этого вся троица снова направила тему разговора, в более спокойное русло. Они трепались о чём-то отвлечённом и незначительном, в то время как я лихорадочно соображал, желая понять зачем Дипломату с Антошей мне помогать. Для чего они меня так жёстко подставили я уже догадался, но зачем им было нужно чтобы я остался в структуре МВД СССР я пока не осознавал.

В какой-то момент я снова заметил, что парочка экс друзей хочет побыстрее свалить и мне стало противно. А ведь в прошлой жизни в такой же ситуации я этого не замечал. Один лишь Сева явно никуда не собирался.

Исправить ситуацию помогла появившаяся медсестра. Зайдя в палату, Наташа молниеносно переместилась к кровати, и одарила троицу посетителей неким особым взглядом, дающим понять, что им пора.

Кто и где учит медицинский персонал технике особых взглядов было неизвестно, но даже меня проняло, и я едва не начал сворачивать простынку. Кстати продавщицы в советской торговле тоже могли проделать нечто подобное и успокоить разъярённую очередь одним единственным взглядом.

Правда в их случае больше действовали магии, шокирующе яркого макияжа, поднятых выше возможного предела крашенных бровей и стиля правильной игры золотыми кольцами, обвивавшими все до последнего пальчики степенных матрон. Мой большой опыт говорил, что подобное раньше практиковалось на всей необъятной территории СССР, но, после того как союз распался, мастера быстр выродились, так и не передав секретов мастерства следующим поколениям.

Тем временем медсестра взяла двумя пальцами сетку с яблоками и дефицитными апельсинами и принялась их внимательно рассматривать.

— А вот это добро я, пожалуй, конфискую — тут же заявила она. — Отдам при выписке, половину, разумеется если пациент будет себя хорошо вести. А вам ребятки уже давно пора. Ему нельзя долго напрягаться, тем более общаться он с вами всё равно толком не может.

Повернувшись, медсестра направилась к выходу, но на пороге остановилась.

— И кстати, та девушка что топчется в коридоре, может вы позволите ей поговорить с Геной с глазу на глаз. Ведь она явно этого жаждет, но почему-то не решается войти.

Своей короткой тирадой, медсестра подтвердила версию моих воспоминаний, с ожидающей в коридоре Полиной. А это значило, что прямо сейчас повторится тот самый неприятный разговор, что в прошлом едва не выбил меня надолго из колеи.

— Полина попросила её привезти. Хочет с тобой поговорить — явно нехотя признался Антоша.

Я кивнул отлично понимая, что самой неприятной части мне всё равно не избежать. Правда на этот раз именно эта часть меня так сильно зацепить не могла. Уж больно много времени прошло, так что всё давно перегорело. К тому же хорошенько побившая меня жизнь внесла свои коррективы в отношения с Полиной.

Именно так я думал, однако, как только парни попрощавшись свалили, а Полина проникла в палату и прикрыла за собой дверь, моё молодое сердечко начало отплясывать джигу. И несмотря на все эти годы, при виде идеальной ипостаси моей бывшей, я внезапно почувствовал, что само моё новое тело не хочет от неё отказываться.

Короче совсем уж холодной и отрешённой встречи не получилось. Полина учуяла моё волнение и явно заметила мои пальцы, трясущиеся от притока дурного адреналина. Немного постояв у входа, девушка подошла ближе.

Она выглядела именно такой какой я её запомнил. Туфельки на коротком каблучке. Строгое приталенное платье, с частично закрывающим шею воротничком и комсомольским значком с левой стороны груди, всё это безуспешно пыталось скрыть её точёную фигурку гимнастки. А собранные в длинную косу чёрные волосы ещё больше подчёркивали тщательно скрываемую сексапильность 22 летней студентки МГИМО.

К тому же я отлично знал, как она выглядит без всего этого. Фантазия помогла представить её обнажённой и это тут же возбудило молодой организм. А чтобы она не дай бог случайно не заметила нормальной реакции здорового тела, мне пришлось поджать ноги.

— Я всё знаю — объявила она, прервав затянувшуюся паузу. — Какой же ты Генка дурак. Ты же знаешь мою мать? И понимаешь, что после того что ты натворил, она поставит на наших отношениях жирный крест.

Я кивнул соглашаясь, и не выдержав её пронзительного взгляда, немного отвёл глаза в сторону. Видеть, как она плачет, мне точно не хотелось, а в прошлый раз этим самым, сложный разговор и закончился.

В это момент я внезапно вспомнил где именно и при каких обстоятельствах с ней познакомился. В 1976, по приглашению Антоши, я случайно попал на загородную вечеринку, устроенную отпрысками высокопоставленных функционеров советского государства.

Полина: Староста группы студентов МГИМО. Комсорг комсомольской организации института. Мастер спорта по художественной гимнастике. Отличница и одна из лучших студенток. Так что я сам до конца не понимал, почему она вообще обратила на меня внимание и в один миг дала отворот всем многочисленным поклонникам, в числе коих числился и Антоша с Дипломатом.

А в итоге я даже не заметил, как у нас всё завертелось, и стало серьёзным до самого предела. И вот уже как полгода, мы хоть и робко, но начали строить планы на совместное будущее.

Сама Полина оказалась на той вечеринке советских мажоров совсем не случайно. Её мама занимала одну из ключевых должностей в министерстве культуры СССР и под её властной рукой находилось «Главное управление издательств, полиграфической промышленности и книжной торговли».

Её папа, не вылезающий из-под каблука жены, являлся председателем Верховного Суда РСФСР, и участвовал во всех самых знаковых процессах.

Более того, вполне здравствующий дедушка Полины, начинал свой путь ещё до Великой Отечественной, и участвовал в изобличении Ежова. Во время войны занимался юридическим сопровождением работы СМЕРШа, а после участвовал в Нюрнбергском процессе и ещё много в чём другом, не предающемся огласке. Именно он заложил фундамент их клана.

Короче семейка солидная. Советская элита из элит. С такими не забалуешь. Насколько я понял из сбивчивых намёков Антоши, семья моей избранницы восприняла наши отношения неоднозначно. Первым делом они пробили мою подноготную, достав из давно сгоревших шкафов все скелеты, доставшиеся мне от родственничков. Затем трижды просветили рентгеном меня самого и только потом, с большим скрипом, разрешили встречаться с их продолжательницей рода.

И как мне сразу дали понять, ключ доступа к Полине был выдан одноразовый, и при первом же залёте, его навсегда отберут. А если это случится меня сразу сотрут из памяти и переведут в касту навеки отверженных.

Мама Полины терпела моё появление в жизни дочери, но сразу определила перечень определённых стандартов, которым я должен соответствовать. Так что по большому счёту, вся эта моя затея с поступлением в институт КГБ имени Дзержинского, на 70 % была вызвана именно желанием хоть как-то соответствовать стандартам высокопоставленной семьи.

И вот теперь, как и в прошлый раз, получалось, что я облежался по полной. Нет, насколько я помнил, уже после выписки из больницы и дисциплинарной комиссии, я пару раз пытался с нею поговорить, но разговора не получились.

Она считала, что своим залётом я её предал, и потому постаралась навсегда скрыться с экрана моего радара, задействовав для этого нескромные возможности своей семьи. Я же назначил себя виновным и со временем перестал стучаться в закрытую дверь, и даже более того больше не мешал личной жизни бывшей девушки, которая через годы всё равно неминуемо пересеклась с моей.