Отряд «Авангард»: Клинок пери. Багровая графиня. Тёмный Наследник - Гаглоев Евгений Фронтикович - Страница 30

– Очуметь… – пробормотал Никита.

– Чтобы вызвать демона и заставить его служить себе, необходима жертва. И чем могущественнее демон, которого ты призываешь, тем больше должна быть жертва. Матриарх, например, убивала людей и пила их кровь. При этом нужно соблюдать определенный ритуал, а жертвой должен стать человек, рожденный при особом расположении планет. В момент убийства душа принесенного в жертву заключается в кровавую жемчужину, которую Матриарх нанизывает на свои магические четки. Тело при этом занимает вызванный демон. Полное овладение происходит в течение нескольких минут. Такой ходячий труп ничем не отличается от обычного человека. Но он не нуждается в пище и воде и никогда не спит. Он может жить в одном теле долгие годы и всегда выглядеть молодым. Но если кому-нибудь удастся уничтожить такого демона, его тело тут же рассыпается в прах. Кровавая жемчужина при этом лопается, и несчастная душа обретает свободу.

– Жанна и Руслан? – догадался Легостаев.

– Да. На самом деле их звали Анастасия и Владимир. Несколько лет назад они погибли в автокатастрофе, подстроенной пособниками Матриарха. После того как Казаковых похоронили, могилу тайно вскрыли, и Матриарх, строго соблюдая ритуал, собственноручно извлекла из трупов сердца, а на их место положила амулеты удержания – магические камни, закрепляющие сущность демонов в мертвых телах. Для окружающих Анастасия и Владимир Казаковы давно умерли. У них не было родственников, поэтому никто ничего не заподозрил.

– Но они ведь были официально похоронены? – не понял Никита. – При этом аннулируются документы, делаются соответствующие записи и все такое…

– Никто ничего не узнал, Матриарх позаботилась об этом. Здесь – взятка, там – угроза. Она обладает огромной властью. Так демоны стали Жанной и Русланом, а затем полностью поменяли образ жизни погибших, чтобы никто из их старых знакомых случайно не встретил их на улице. Сменили район, работу и полностью затерялись в огромном городе. Единственным напоминанием остались эти надгробные камни с фотографиями, которые никто не удосужился убрать. Но кто их тут найдет?

Действительно, место было глухое, в самом конце кладбища. Из-за сильно разросшихся деревьев сюда даже солнечный свет едва проникал.

Никита долго молчал, обдумывая рассказ женщины.

– Все равно концы с концами не сходятся, – наконец проговорил он. – И кто эта девушка в белом, которая убивает их?

– Девушка? – встрепенулась незнакомка. – Ты уверен в этом?

– Я видел ее собственными глазами.

– Какая она была?

– Примерно с меня ростом. С белыми волосами, в светящейся одежде.

Женщина поднесла трясущуюся руку к губам.

– Не может быть, – потрясенно произнесла она и торопливо встала со скамьи. – Мне нужно идти.

Никита тут же вскочил следом.

– Постойте! Вы не рассказали мне самого главного! Откуда вы знаете обо всем этом?

– Мне нужно идти, – твердо повторила женщина.

Она повернулась, чтобы уйти, но Никита крепко схватил ее за руку.

– Я не отпущу вас так просто, – проговорил он. – Вы мне столько всего наговорили, даже не знаю, во что верить! А для начала хотелось бы взглянуть на ваше лицо.

Он быстро протянул руку к ее шляпе.

– Нет! – закричала она.

Прежде чем Никита успел что-либо предпринять, незнакомка свободной рукой выхватила из кармана плаща небольшой электрошокер и прижала его к боку парня. Послышался громкий треск. Тело Легостаева скрутило судорогой и отшвырнуло в сторону сильнейшим электрическим разрядом. Он отлетел, ударился головой о край скамьи и, потеряв сознание, рухнул на посыпанную гравием дорожку.

Хриплый скрипучий голос, прозвучавший в его голове, уже не так напугал Никиту, как в первый раз.

– Нашел кому довериться! – проскрежетал Илларион Черноруков и расхохотался. – Глупый щенок! Хотя… Однажды я тоже поверил женщине. Она была красивой и утонченной… И знаешь, к чему это привело?

– Опять ты? – устало спросил Никита. – Я уж думал, ты исчез…

– Исчез! – злорадно согласился чужак. – С некоторых пор при свете дня я всего лишь тень, безмолвная и бессильная. Но как только солнце сядет, я вновь к твоим услугам!

– Проваливай туда, откуда пришел…

– Как бы не так! Неужели ты еще не понял? Мы теперь с тобой неразлучны, парень. Куда ты, туда и я. И ты сам в этом виноват, с твоей поганой привычкой вечно все усложнять!

– И чем же это я провинился? – поинтересовался Никита.

– А ты вспомни ритуал, который сорвал, – вдруг серьезно сказал чужак.

Легостаев похолодел.

– Согласно древнему пророчеству, погибший несколько столетий назад основатель стаи оборотней должен был возродиться в теле своего Наследника… Теперь припоминаешь?

Никита молчал, но мысли лихорадочно крутились в его голове. Он помнил. Помнил, несмотря ни на что. Самый ужасный день в его жизни. Мрачный зал. Древний гроб, заполненный золой. Женщина в черных одеждах, стоявшая над ним.

– Так что тебе некого винить в происходящем!

– Но я бы просто… исчез. Потерял свою сущность.

– А ты и так ее потеряешь! Рано или поздно, с твоего согласия или без него, я займу твое тело и поглощу твою личность. Этого не избежать.

– Однажды уже избежал, – усмехнулся Никита.

– Но в другой раз этот номер не пройдет. В кого ты меня превратил? Некогда могущественный колдун, альфа оборотней и некромант, теперь я лишь призрак, жалкое подобие самого себя при жизни! Покорись, Никита, отдай мне тело. Впусти меня, и тогда я, быть может, буду иногда уступать тебе место.

– В моем собственном теле? Да пошел ты!

– Куда? – усмехнулся чужак. – Я не могу уйти. Мы с тобой теперь неразделимы. Я живу в твоем разуме, а ты пользуешься остатками моей былой силы. Все эти призраки… Ты видишь их так же, как когда-то видел я. Это один из моих талантов. Признайся, ты же и сам хочешь большего?

– Единственное, чего я хочу, это чтобы ты убрался из моей головы!

– Как уже говорил, этого я не могу сделать.

– Тогда хотя бы заткнись.

Никита не знал, сколько времени он провалялся в беспамятстве, общаясь с призраком, засевшим в его разуме. Очнулся он оттого, что кто-то настойчиво и бесцеремонно ощупывал его карманы.

– Похоже, темный повелитель сегодня благоволит нам, – услышал Никита мужской голос. – Виктим сам дался в руки, и даже не придется устраивать новую охоту.

– Неслыханная удача, – добавил кто-то. – Значит, мы верно истолковали даты лунного календаря. Сегодня благоприятный день для жертвоприношения.

Жертвоприношения?! Голова раскалывалась от боли. Никита тихо застонал и попытался открыть глаза.

– Эге, очухался парнишка, – услышал он третий голос.

К горлу Легостаева тут же прижали что-то холодное и острое. Очевидно, нож. Что еще обычно прижимают к горлу, когда обшаривают твои карманы?

– Не дергайся, – произнес тот же голос. – Может, проживешь чуть подольше.

Никита послушно замер. Чья-то рука залезла ему под мышку и вытащила пистолет.

– О, – сказал первый. – Что у нас есть!

Никита осторожно открыл глаза. Небо, видневшееся сквозь переплетенные ветви над его головой, было совсем темным. Сколько же времени он был без сознания? Легостаев все так же лежал на спине в проходе между могилами. Над ним склонялись трое. Один держал у его горла нож, двое других обыскивали. Пистолет Никиты, его удостоверение и бумажник уже лежали рядом на скамейке, но дотянуться до них не представлялось возможным.

Нож держал, похоже, самый старший в компании – морщинистый старик с длинной черной бородой и густыми кустистыми бровями. Голова у него была обрита наголо и покрыта татуировкой в виде паутины. Его подельники, лет на двадцать-тридцать помоложе, выглядели как настоящие готы – с иссиня-черными волосами, в черной одежде, с черными ногтями. Все были в одинаковых длинных черных плащах с капюшонами и носили множество серебряных украшений: серьги, перстни, шипастые ошейники и амулеты в виде перевернутых пентаграмм. Парень, у которого глаза были подведены черной тушью и губы выкрашены черной помадой, деловито стаскивал с Никиты кроссовки. Он сдернул их вместе с носками, и Легостаев сразу ощутил голыми ступнями прохладный ветерок.