Миряне (СИ) - Порошин Влад - Страница 7

— А если завтра я не вмешаюсь? — я попытался достучаться до сознания молодого и горячего паренька.

— А? — Иван задумчиво остановился, — идея! Будем играть вместе, это лучше чем разгружать мешки на причале, или колоть дрова для трактира. Я уже год батрачу, еще четыре осталось, все до чертиков надоело. Чуть что сразу бьют плетью. Во! — он приподнял рубаху, под которой можно было разглядеть следы от розг.

— Кошелек или жизнь! — нам путь преградили две темные плохо различимые в сумерках фигуры.

В руке одного из нападавших угадывался нож.

— Давайте кошелек, — ответил я, играя на нервах себе и гопникам, — и я вам сохраню жизнь.

И тут же в меня полетело оголенное стальное лезвие. Не то от испуга, не то еще по какой причине, время для меня замерло. Рука с ножом хоть и двигалась мне прямо в живот, но с черепашьей скоростью. Я спокойно переместился в сторону и въехал со всей дури в челюсть нападавшему. Сначала послышался треск костей, а затем время вернулось к своему стремительному течению. Второй гопник бросив товарища, улепетывал в неизвестном мне направлении. Я нагнулся к телу поверженного противника и пощупал пульс.

— Жить будет, но питаться придется пока соками и водами, — прокомментировал я текущий момент Ванюхе, — челюсть сломана.

— Ерунда, — отмахнулся друг, — магик за серебряный враз все кости поправит.

— Какой магик? — опешил я.

— Ясно какой, лекарский, ты как будто не тутошний, таких простых вещей не знаешь, — Иван напряжённо стал озираться по сторонам.

Я же пошарил по карманам гопника, мне сейчас деньги нужнее, тем более это моя добыча. Кошель с монетами я обнаружил так же, как и у меня на тесемке, на шее. Дальнейший путь мы с Петром проделали легкой трусцой и молча. Кожаные чешки на ногах мягко ступали по мостовой. Я все пытался обдумать, как так вышло, что я могу колдовать и даже останавливать течение времени. Либо наоборот двигаюсь так быстро, как оно течет. И самое главное не один я такой, седой, например, тоже колдовал, а есть еще лекарские магики. И скорее всего, если в этом мире работает магия, кто-то колдует гораздо сильнее меня, и вообще всех. Это же какая власть в его руках сосредоточена?

— Вот тут книгочей проживает, — указал мне на дом Ванюха, — только он сейчас не откроет.

В торговом квартале тускло горели факелы, я достал мешочек с монетами, который отвоевал у нападавших, и вывалил их на ладонь. Десть серебряных и десять медных, посчитал я.

— Вот тебе Иван серебряник и с десяток медяков, — я протянул деньги ошарашенному парню, — не ходи больше в кости не играй. И вообще больше ни во что не играй. А как заработать на выкуп, мы с тобой завтра, послезавтра придумаем.

— Так может все же еще разок попробовать? Вдруг повезет? — пролепетал Ванюха, пряча деньги в карман.

— Если хочешь нож под ребро получить, то конечно попробуй, — я похлопал его по плечу, — завтра на базаре встретимся, все бывай.

Иванр махнул еще пару раз мне рукой и побежал в дом своего хозяина, на которого он батрачил уже целый год.

— Крепостное право устроили, едрит ангидрит, — сказал я и постучал в дверь книгочея.

Через минуту за дверью послышалось шевеление, и старческий голос сказал, — убирайся прочь собака у меня пистоль картечью заряженный!

— Полегче папаша, — опешил «ласковому» приему я, — мне комната в наем требуется, деньги плачу сразу!

— Сучий кот тебе папаша! — не унимался старик, — сейчас, как пальну из всех стволов!

— Сначала скажите, сколько комната стоит? Потом палите! — обиженно произнес я, — если людей не жалко.

— Это кто здесь люди? — уже более умиротворенно спросили из-за двери и приоткрыли щель, — ну-ка выйди на свет покажись.

Я отошел на середину проезжей части и покрутился вокруг своей оси.

— Кто сказал, что я комнату сдаю? — не унимался подозрительный дед.

— На базаре сказали, что книгочей постояльца ищет, — жалостно проблеял я.

— Вроде не тать и не пьянь какая, — вслух по поводу моей внешности высказался старик, — два серебряных гроша в неделю, и завтрак бесплатно, — заворчал книгочей, открывая дверь, — чего так поздно?

— Город у вас очень красивый, — соврал я, — ходил, рассматривал архитектуру, не заметил, как стемнело.

— Город у нас и впрямь древний, — оттаял старик.

Глава 5

За такую лачугу, два серебряника, конечно, это перебор, думал я, поутру разглядывая свое временное жилище. Два с половиной на два с половиной метра, высота потолка тоже метра два не больше. Деревянная кровать занимала почти полкомнаты. Небольшой столик для корреспонденции и узкий шкаф для одежды. Вид из окна третьего этажа в принципе был не плох, если бы на улицу не выливали нечистоты все местные жители. С другой стороны, жить в своей комнате в сотни раз лучше, чем спать в сарае с крысами на топчане. Я подсчитал свои капиталы, двенадцать серебряных монет и пять медных. Сегодня отдам все серебро за год вперед купцу Сундукову, чтобы не видеть его свиноподобное рыло. Неплохо бы вообще с ним рассчитаться и стать свободным гражданином вольного города Житомир, но грошей пока маловато.

— Вставайте завтракать! — услышал я из-за двери старческий голос книгочея.

Завтрак дело хорошее, я еще раз потянулся, выскочил из-под одеяла, сделал нагишом небольшую минутную разминку. После чего накинул брюки от Дольчи и Габбаны и сорочку от Кристиан Диора, единственные мои приличные вещи. Очень захотелось принять душ и почистить зубы, но в Житомире на личную гигиену смотрели иначе. Ох, и допрыгаются с антисанитарией, подумал я, спускаясь в гостиную, которая располагалась на втором этаже. В доме вообще все жилые помещения ютились на втором третьем этаже, так как на первом была книжная лавка. В гостиной, за столом, кроме, книгочея, судя по всему, сидела его дочь. На нее так плохо падал дневной свет, который еле-еле пробивался сквозь шторы, что я не рассмотрел ее лица. Любят в Житомире полумрак, что в харчевне, что в таверне, что на съемной квартире.

На завтрак сегодня подали устрицы и бутерброды с черной икрой, пошутил я про себя, разглядывая перловку, размазанную по тарелке, булочку и чашечку черного ароматного кофе.

— Божественный напиток, — хозяин книжного магазина сделал маленький глоток.

— Я вчера не успел представиться, — сказал я, уничтожив за десять секунд подгоревшую не вкусную кашу, — мое имя Михаил Андреевич Смышляев. В вашем городе проездом, задолжав круглую сумму купцу Сундукову, вынужден задержаться. Как только поправлю свое финансовое положение, надеюсь, что продолжу путешествие.

— Очень приятно, — книгочей кивнул головой, — я, Ярослав Генрихович Олливандер. Такая древняя свейская фамилия.

Яррик Олливандер, продавец волшебных палочек, чуть не выпалил я вслух.

— Сами видите, чем занимаюсь, — продолжил старичок, — несу доброе, светлое и вечное в этот грубый необразованный Мир. В последнее время это стало крайне экономически не выгодно, — грустно пожаловался седовласый достопочтенный горожанин, который впрочем, вчера хотел подстрелить меня из пистоля, — а это моя дочь, Хелена Ярославна.

Хелена Бонем Картер, актриса, которая сыграла Белатрису Лестрейдж, отметил я также про себя, прямо не дом, а вселенная «Гарри Поттера».

— Можно обращаться просто, Елена, — сказала мелодичным голосом дочь книгочея, а заодно продавца волшебных палочек.

И тут лучи света упали так, что я просто обомлел, девушка была необычайна хороша. Большие серые глаза, длинные русые волосы, большой лоб, аккуратный прямой нос и пухлые губки. Она обратила внимание, что я подвис, и незаметно улыбнулась.

— А чем вы зарабатываете себе на жизнь? — спросила Хелена.

— У меня много талантов, — мне захотелось наврать с три короба, но я осекся, — пока, к сожалению, я разгружаю товары в речном порту. Безусловно, у меня есть еще несколько коммерческих идей, но они на стадии разработки.

— А вы сможете дальше оплачивать жилье? — вдруг испугался старик Олливандер.