Блеск чужих созвездий (СИ) - Доброхотова Мария - Страница 60

— Ты лучший учитель русского языка в этом мире, — ответил Тень.

— Потому что одна?

— А вот это не важно. Я хочу переписать себе вот эти примеры. Проверишь потом?

— Проверю, — зевнула Таня. — Буду очень строгой.

Она смотрела, как Тень выводит русские буквы, добавляя им драконьи хвостики и подчеркивания, и глаза ее закрывались. Тепло и мерное поскрипывание автопера убаюкивали.

— Тебе надо отдохнуть, — раздался знакомый голос, вырывая из сна. Таня встрепенулась. Оказывается, она уснула. За окном плескались чернила ночи, на столе растекалась умиротворяюще-желтая лужа света. Тень сидел напротив, перед ним лежали исписанные завитками листы.

— Прости, — Таня протерла глаза. — Тяжелые дни.

— Понимаю, — он поднялся и подал руку, помогая встать Тане. — Благодарю за урок, Татана. Не буду больше мешать, — на его легкий поклон она даже не отреагировала, настолько хотелось спать. И только он собирался скользнуть за порог, как Таня остановила его:

— Постой. Я имею просьбу. Эта блуза… Имеет сто замков на спине. Я не справлюсь сама, а Росси не хочу будить.

Тень застыл на пороге. Таня понимала, что эта просьба наверняка выглядит невероятно смелой, неприличной, возможно, ее можно расценить даже как смелое приглашение, поэтому она быстро оговорилась:

— Мне правда нужна помощь. Только замки и все! А то я вынуждена спать в блузе. Не думай ничего плохого.

Тень прошел вглубь комнаты. Таня повернулась и наклонила голову вперед, подставляя странному знакомому беззащитную спину. Тот аккуратно взялся за первую пуговицу, на шее, у самых волос.

— Я пока не готов судить о тебе, безрассудная Северянка. Ты слишком не похожа на все, к чему я привык.

— Понимаешь, — продолжила Таня, — там, где я жила, это нормально. Мужчина может трогать женщину, и это не смертельно. Он может видеть ее в полосках ткани, и это тоже нормально. И я не чувствую, что прошу плохого. Надеюсь, ты тоже.

— Я тоже, — заверил ее Тень, и его пальцы скользнули между лопаток, принимаясь за следующую пуговицу. — К сожалению.

Ткань перчаток приятно щекотала кожу. Это была хорошо выделанная замша, тонкая и прочная. И когда пальцы Тени тронули поясницу, Таня почувствовала, как по телу пробежали непрошенные мурашки.

— Все, задание выполнено, тэсса.

Таня повернулась, придерживая блузку из плотного шелка на плечах.

— Спасибо, Тень.

Он кивнул, пожелал спокойной ночи и вышел на балкон.

— Татана!

— Да?

— Они называются пуговицами.

***

Когда Таня проснулась, завтрак ждал ее на столике. Кофейник, укрытый хитрым куполом, который сохранял тепло, свежие булочки, козий сыр, колбаски и фрукты. Дверь по-прежнему была надежно заперта. Таня позавтракала в компании Росси. Ели они мало: кусок в горло не лез, сказывалось волнение перед встречей с врачом “исключительным, но с сомнительной репутацией”. Она возлагала огромные надежды на эту самую сомнительную репутацию, потому что Росси явно стало хуже. Поднялась температура, сыпь покрыла лицо и руки, волдыри стали большими и наполнились жидкостью и невыносимо зудели. Таня строго запретила их расчесывать, показала, как можно похлопывать по особо неприятным местам и делала примочки прохладной водой, которая предназначалась для умывания.

Когда в дверь постучали, подруги подпрыгнули от испуга. Переглянулись. Таня расправила ширму, и в этот момент в дверь вошел врач. За его спиной мелькнула Раду, которая тут же заперла комнату.

— Добрый день, юные тэссы, — поздоровался врач и улыбнулся. — Меня зовут Влад, и все мои знания к вашим услугам.

Таня некоторое время стояла в нерешительности, болезненно выкручивая пальцы и изучая широкое доброе лицо врача. У него были волосы до плеч, зажатые тонким обручем из золотистого металла, низ лица скрывала густая ухоженная борода. На нем было просторное многослойное одеяние: бежевая рубаха, плотное мужское платье и накидка. На груди висел какой-то амулет, в руках была объемная сумка из потертой кожи. Влад производил впечатление мага или алхимика, что не внушало доверия.

— Добрый день. Вы смотрите женщин?

Влад кивнул:

— Мангон передал мне ваши необычные пожелания. Признаюсь, я удивился таким прогрессивным взглядам. Они не очень распространены Илирии. Удивился и обрадовался, ведь это намного облегчает работу. Приступим?

— Росси, готова? — спросила Таня, заглянув за ширму. Подруга с самым несчастным видом помотала головой:

— Нет.

— Она готова, — сурово решила Таня, и Влад прошел за ширму. Он хотел было достать инструменты, но, увидев Росси, нахмурился, стремительно подошел к кровати, на которой съежилась девушка. Вопреки ее страхам, он не потребовал раздеться, просто прислонил руку ко лбу и щекам, с помощью фонарика рассмотрел сыпь, попросил открыть рот. Взял одну худенькую ручку, потом вторую, повертел. Заставил поднять голову и осмотрел шею. А потом выпрямился и, потирая бороду, пробормотал на чистом русском:

— Чтоб мне провалиться! Ветрянка!

Глава 11. Встречи

В ушах шумело, а грудь сдавило от волнения. Таня так и стояла на месте, не зная, кинуться ли на врача с объятиями или кулаками. Может быть, ей послышалась русская речь? Все дело в волнениях последних дней и мерзком напитке, который в здешних краях заменял кофе. Или вчерашнем вине. Ну не мог в драконьем замке оказаться русский человек.

Она смотрела, как Влад снова согнулся над Росси, будто ни в чем ни бывало, и говорил на драконьем:

— Ну точно, она. Спутать невозможно. Характер высыпаний… И на слизистых. Давайте померяем вам температуру, — он достал из чемодана градусник с квадратиками и кружочками, протер салфеткой и сунул Росси в рот. — Только этой гадости нам не хватало здесь. Где же вы зацепили болезнь, милочка? А, не открывайте рот, держите-держите, — махнул он рукой, заметив, что Росси приготовилась отвечать. — Спрошу у вашей подруги.

И он повернулся к Тане, которая будто приросла к месту и дрожала, хотя в комнате с утра разожгли камин и впору было ходить в нижнем белье.

— Что с вами? Вам дурно?

Врач подошел ближе, потрогал влажный Танин лоб, посветил фонариком в глаза. Свет неприятно резанул по сетчатке, и Таня отвернулась. А потом снова посмотрела на Влада, больно вцепившись ногтями в свои предплечья:

— Вы говорите по-русски? — выдохнула она еле слышно.

Глаза Влада расширились. Он отступил назад, прерывисто втянул в грудь воздух. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки, и Тане этого было достаточно, чтобы понять, что она не ослышалась. Влад был русским, и появление соотечественницы поразило его не меньше, чем ее.

— Тогда все понятно, — вдруг севшим голосом проговорил он. Впрочем, использовал по-прежнему драконий. — Откуда взялось заболевание.

— Откуда же? — подала голос Росси. Она вынула градусник, который тут же подхватил врач и обеспокоенно покачал головой. — От него есть лекарство? Я похожа на красногрудую ящерицу с этими пупырышками. Вылитая саламандра.

— Не знаю, уместно ли вас поздравить, но вы нулевой пациент-саламандра, — улыбнулся Влад. — И лекарства у меня пока нет — это плохие новости. У вас высокая температура, и скорее всего, станет еще хуже. Но к вашему счастью, я представляю, что это за зараза. Где можно присесть и написать план лечения?

— У меня. Там стол, — Таня показала на смежную дверь.

— Отлично. Отдыхайте, милочка, — врач погладил ноги Росси, укутанные одеялом. — Я зайду еще с вами попрощаться. Пойдемте… Как вас зовут?

— Татьяна, — ответила та, прямо глядя на врача.

— Пойдемте, Татьяна, — ответил он. Первый человек в этом проклятом мире, который не исковеркал ее имя.

— Я зайду позже, — с не свойственной ей нежностью сказала Таня Росси и сжала ее слабые пальцы.

— Ты не боишься заразиться? — слабым голосом спросила та. — Может, тебе пока не стоит приходить?

— Нет. Это мне не страшно.

“Потому что я переболела в шесть лет”.