Молоко для вредного ректора (СИ) - Блум Хельга - Страница 35

Лира Первис умолкла, так и не сказав ничего важного. Она смотрела на меня с плохо скрываемой надеждой и непролитыми слезами в темно-зеленых глазах.

— Лира, — мягко сказала я, — Давайте начнем с самого начала. Что именно сделали ваши друзья? Если вы расскажете все, я постараюсь помочь. Не обещаю, что они останутся безнаказанными, если совершили что-то противоправное, но даю вам слово, что сделаю все, что в моих силах.

— Только не позволяйте ректору Корвусу отчислять их! — взмолилась девушка. — Вас он непременно послушает, профессор Маккой.

Ну да, ректор ведь все время прислушивается к моему мнению. Я ведь авторитетное лицо для него. Ох, не на ту лошадку вы ставите, донна Первис.

— Дживер просто… — всхлипнула она и я, обреченно вздохнув, полезла за платком.

— Возьмите, донна Первис.

Она осторожно, словно боясь, что я ее укушу, взяла платок. Аккуратно промакнула левый глаз, потом правый. Деликатно поблагодарила и глухим голосом извинилась за то, что позволила себе подобное поведение.

— Это было непозволительно. Видимо, я перенервничала.

Признание это меня не удивило. Лира Первис — примерная отличница, не нарушающая правил. Если ее друзья — а друзья ли они ей? Кто знает, какие вообще отношения в этих студенческих кругах? — совершили что-то неприемлемое, для нее это могло оказаться чересчур.

— Все в порядке, — настолько мягко, насколько смогла, сказала я. Ох, этот разговор тянется и тянется. Будь на моем месте ректор Корвус, он бы уже все вытряс из этой девчушки. А я все топчусь на одном месте.

Донна Первис набрала воздуха в грудь и быстро, но твердо произнесла:

— Я знаю, кто совершил кражу. Это были они.

— Дон Гаредос? — чуть приподняв бровь, уточнила я. Любопытно.

Студентка кивнула.

— И не только он.

— Дон Мезенгард?

Если Дживер Гаредос известен своей любовью к мелкому хулиганству и шалостям, то Альфрик Мезенгард.. хммм... Впрочем, не стоит забывать, что они второкурсники, которым едва лишь исполнилось шестнадцать. Вполне естественно, что у них здравого смысла меньше, чем у русалок в полнолуние.

Девушка вновь кивнула.

— И Кензари, не так ли?

Все три участника драки. Теперь осталось только разобраться, что именно они украли, чашу или гравилат. А главное, зачем? Неужели это студенты навредили Эхои и оставили ее на полу, лежащей без сознания? Возможно ли, чтобы они совершили подобный поступок?

— Мередит! — дверь резко распахнулась и внутрь ворвалась Эхои Шикоби. — Я, кажется, знаю, что… — она осеклась, заметив, что я не одна.

Мгновение было упущено. Донна Первис робко отступила, вновь сжимая пальцы на лямке сумки.

— Я зайду позже, профессор, — пробормотала она и бросилась к двери с такой скоростью, словно за ней гналась вся королевская конница и вся королевская рать, не меньше.

— Что у нас опять случилось, Эхои? — устало спросила я.

Ну, когда же это все закончится уже? Я же не просила веселья и приключений! Не просила всех этих неожиданностей и авантюр! Даже не помышляла о подобном. Мне бы всего лишь лекции отчитать, семинары провести, студентов уму-разуму научить, бумаги заполнить, выпускникам консультации по будущим дипломным работам провести, студенческие работы проверить, до своих комнат в башне доползти и… и спи-отдыхай. Если, конечно, силы на отдых останутся.

— Ничего, — брови Эхои удивленно приподнялись, словно я вела себя странно. — Почему ты так думаешь?

— Потому что у нас постоянно что-то случается, — пожала плечами я. — Если ты сейчас скажешь, что на заднем дворе воскрес из мертвых древний ящер, я не слишком-то удивлюсь.

— Не сегодня, — хмыкнула она. — Видишь ли, в чем дело, я разговаривала с профессором Уэсливером…

Так. Погодите! Это тот момент, когда она начинает делиться подробностями личной жизни? К подобному развитию событий я совсем не готова. Что делать? Что делать? Сигнал тревоги! Мы с Эхои не настолько близки, чтобы обсуждать мужчин за бокалом вина. И не настолько молоды, чтобы хихикать и сплетничать о мальчиках за стаканом молочного коктейля. А если ей нужен совет? Что сказать? «Отношения на расстоянии не работают, поверь моему опыту, так что если один из вас уволиться, вы, вероятнее всего, расстанетесь». Или дать совет вроде: «когда остаешься у него, непременно бери с собой из дома свежую блузку, чтобы не идти на работу помятой»? Что вообще полагается делать?

— Да? — вежливо подтолкнула я коллегу, всем своим видом показывая, что жду продолжения. Ну, по крайней мере, надеюсь, что показывала я именно это, хотя, возможно, выглядело так, словно у меня несварение желудка.

— Он спрашивал, как я себя чувствую и все в этом роде, — быстро заговорила Эхои. — Я сказала, что все в порядке, мы немного поговорили, и он натолкнул меня на интересную мысль.

Кошачьи глаза коллеги сияли от предвкушения. Она набрала в грудь воздух и продолжила:

— Ему нужна еще одна стихия! Смотри, Мередит! Этот человек украл гравилат у профессора Остерандо и чашу Экобареро у меня. Чаша Экобареро не только поглощает и отдает энергию, она основана на магии стихии воды. По легенде изготовлена чаша была в море совместными усилиями лучших мастеров русалок, шелки и морских дев.

— Значит, чаша это вода… — медленно кивнула я: — Гравилат…

— Полагаю, земля.

— А бойтата, пропавшая у Мирскена, это явно огонь. Выходит, остается только воздух. По артефакту на каждый из символов. Для чего же тогда нужна спираль?

— Сброс дополнительной энергии. Чтобы не разорвало всю систему от переизбытка природной магии. Мередит, воздух по твоей части, ты же сильфида!

— Не чистокровная, ведь, — попыталась отмахнуться я.

— Не имеет значения. Воздух — твой дом. Подумай, что он может использовать в качестве артефакта воздушной стихии?

— Какие-нибудь… сандалии с крыльями или ковер-самолет, — развела руками я.

— Не сходится. Если бы для ритуала ему нужен был ковер-самолет, он бы украл его вместе с чашей. Пока я валялась в отключке, можно было вынести половину артефактов академии.

— Это если чашу украл тот, кто планирует ритуал, — пробормотала я и рассказала Эхои о половинчатом разговоре, состоявшемся у меня с донной Первис.

***

Третьему курсу досталась внеплановая самостоятельная работа. Бедняги пали жертвой политических интриг. Их профессору нужно было подумать, а для этого пришлось избавиться от студентов. Итак, они описывали механизм работы заклинания левитации неодушевленных предметов, а я маршировала по аудитории, делая вид, что бдительно наблюдаю за юными умами. Студенты должны думать, что преподаватель стоглазое существо, которое бдит круглосуточно. На деле же я перебирала в голове все, что можно использовать в качестве артефакта воздушной стихии. Почему было не стащить что-нибудь у профессора артефакторики? Странно это все.

— Донна Мерье, немедленно вернитесь в прежнее состояние, — строго велела я. — Если вы думаете, что поможете таким образом донне Сеентук, советую подумать еще раз.

— Но, профессор, я ничего не…

— Разумеется, это не вы прижали к животу лист со схемой заклинания, а потом сделали свое тело прозрачным, чтобы сидящей за вами донне Сеентук было лучше видно. Бедной старой профессорке Маккой просто-напросто показалось. Близорукость.

Донне Мерье хватило совести смутиться и убрать подсказку. Вот в этом и сложности работы в магической академии. Если в обычном учебном заведении преподавателю нужно переживать лишь о простых подсказках, то мои студенты… Ох, мои студенты достигают в искусстве списывания невиданных высот. Донна Мерье наполовину мавка* со злыдней** в роду и умеет делать невидимыми части своего тела. Студенты всегда думают, что они умнее всех. Подружка Мерье, Сеентук, сидит за ее спиной. Нет ничего проще, чем нарисовать схему на листке бумаги, прижать к животу и сделать свой торс прозрачным. Изобретательно, конечно, но им не поможет.

Иногда невольно думаю о том, что за то время, которое эти дети тратят на придумывание способов как бы похитрее списать, можно было бы выучить все. Впрочем… каждый раз, когда я об этом думаю, невольно осекаюсь и ловлю свой взгляд в ближайшей отражающей поверхности. Неужели я взрослая? Неужели я перестаю их понимать? Неужели я забыла, каково это быть семнадцатилетней девчонкой? О чем они думают? Какие планы строят? О чем мечтают?