(не) Измена. Ребенок от бывшего мужа (СИ) - Гур Анна - Страница 38

Слышу звук, будто кто-то что-то задел ногой, неожиданно мужчина, который лежит на мне будто тоже его слышит, вздрагивает, чувствую, что он разворачивается, хочу в его лицо заглянуть, но вновь экран приходит в движение, как если бы кто-то торопился и убегал… камера цепляет пол… и женские туфли…

Лакированные. Остроносые. С яркой алой линией по центру…

Такие знакомые…

Поднимаю ошарашенный взгляд на Михаила.

- Когда было снято это видео?

- Сейчас ты мне скажешь, что у тебя амнезия?

- Когда?! – повышаю голос, мне нужны ответы и я не собираюсь отступать. Дезориентированная, уничтоженная Яна была вчера, а сегодня я вновь собираю себя по кусочкам и не собираюсь давать слабину.

- В тот же день. Яна. Ты изменила мне в тот же день. Я тебя голую из кровати вытащил тепленькую совсем. После другого мужика!

В голосе Миши столько ярости, сдерживаемой. Что бы сделала я на его месте, ели бы увидела такое?!

Я смотрю в лицо своего мужа и понимаю, что это чудо, что Михаил меня не уничтожил в тот день… отпустил… а ведь я… я ведь уже была беременной машей…

Меня словно в кипяток опускают. Я иду вперед, обхожу Михаила, прохожу в спальню и выхожу на балкон.

Мне дышать нечем. Будто душат.

Я иду вперед, не слышу, как Михаил идет за мной, как следит за каждым моим шагом. Я опускаюсь в кресло, все еще сжимая телефон.

У меня словно в голове белое пятно. Я прокручиваю все, что помню и понимаю, что якобы измена Миши это последнее, что я помню, а дальше… дальше лишь то, как муж вытаскивает меня из постели, как цедит слова про развод.

Голова болеть начинает.

Сильно. Цепляюсь за волосы. Тяну.

- Яна… - слышу голос Михаила, - ты ведешь себя как ненормальная…

Так странно больше нет у него злости и ярости, слышу усталость. Поворачиваю в его сторону голову. Он смотрит мне в глаза.

- Я не изменяла тебе, Миша. Ты можешь мне верить – можешь нет. Но я не помню этого… я не помню! – повышаю голос, кричу действительно как ненормальная, - не помню!

Вдруг что-то щелкает во мне. Я опять включаю видео. Смотрю – смотрю- смотрю…

Будто что-то меня гонит туда в этот момент, что-то за что цепляется моя интуиция…

Перемотка. Опять. Смотрю. Перемотка. Видео. Снова. И снова…

- Яна! Хватит! – вдруг рявкает на меня Михаил, но я не слушаю, смотрю, смотрю…

У самой в груди цветет боль, непонимание, но… я будто что-то ищу… сама не понимаю, что…

Стоп кадр!

Туфли… женские туфли… лакированные… с красной полоской…

Я вглядываюсь в них. А у самой голова взрывается от боли, как если бы я билась лбом о бетон.

- Туфли… лакированные… с красной полоской… - проговариваю заторможенно и поднимаю взгляд на Михаила, который весь подобрался и смотрит на меня будто цепной пес, готовый взять след.

- Марта Романовна… В тот день… К нам домой пришла Марта Романовна… Мы пили чай…

Михаил Воронов

Наблюдаю за реакциями Яны. Не может так человек играть… Не может быть такой первоклассной актрисой, когда смотрит видео, которое мне всю душу вывернуло и сердце проткнуло крюком, моя жена бледнеет…

Поднимает на меня бездонные глаза и там такая боль в вперемешку с непониманием, шок чистейший…

И где-то внутри меня прежний Михаил поднимает голову. Тот самый, который безоговорочно любил. Оказывается, не сдох этот уголок моей души, хоть и мучался в агонии.

- Я не изменяла тебе, Миша. Ты можешь мне верить – можешь нет. Но я не помню этого… я не помню!

Кричит и в глазах слезы. И эти слезы они как яд. Как чертова кислота, которая дробит все внутренности, расщепляя меня на атомы.

Яна идет на балкон, ее шатает. Она садится в кресло и вновь запускает видео.

Снова и снова. Всматривается в проклятые кадры. Сажусь напротив. Что-то у меня в голове зажигается и в душе. Это нечто очень отдаленно похоже на надежду.

Внезапно Яна поднимает голову от экрана и убивает меня на повал своей фразой…

- Туфли… лакированные… с красной полоской… Марта Романовна… В тот день… К нам домой пришла Марта Романовна… Мы пили чай…

Меня будто очередью из автомата. Насмерть. На поражение. Рикошетом.

Я не сказал Яне кто именно скинул мне это проклятое видео! Как она узнала?!

Не могла знать… не могла…

- Да… - жмурится, цепляет пальцами виски, придавливает, как если бы пыталась вспомнить, - чай… а до этого… твоя мама… она пришла к нам, я помню, как открывала дверь… и туфли… странные туфли с яркой линией… глаза по ним скользнули… а потом… кухня… черт… не могу… провал… но ты… ты ведь мне не поверишь?

Упирает в меня невидящий взгляд, встает, обхватывает себя руками.

А у меня…

У меня кровь в жилах стынет. Сознание цепляется за одно единственное.

Я не сказал Яне кто скинул мне видео. Не сказал!!

А послала мне его мать…

- Миша… сынок… я… я не знаю как тебе сказать…

- Что-то случилось, тебе плохо?!

- Плохо… сынок… очень плохо… но я должна… должна сказать тебе…

- Говори.

- Не могу… я… пришла к вам домой… а там… я лучше пошлю тебе…

Резко поднимаюсь с места и иду в сторону Яны. Заглядываю в ее лицо. Я пока не понимаю, что именно чувствую. Но по ощущениям меня только что переехал грузовик.

Будто все кости переломаны. И болью пульсирует каждый нейрон. Фантомной. Но как в любых чрезвычайных ситуациях срабатывает контроль.

Это то единственное, что сейчас удерживает меня. Удерживает…

- Я хочу, чтобы ты вспомнила все. Чтобы ты постаралась восстановить цепочку событий.

Не мой это голос. Он чужой. Он принадлежит кому угодно но не мне, потому что сейчас…

Спустя столько лет я начинаю сомневаться…

Сомневаться в том, а была ли на самом деле измена моей жены…

В бизнесе, в политике я никогда не доверял никому, всегда проверял и перепроверял информацию.

Всегда.

Сколько раз было подстав, сколько долбанных раз?!

Да и сейчас я здесь в этом крае, потому что умею распутывать клубки кишащие ядовитыми змеями, так что же Михаил Воронов, ты стоишь на балконе и смотришь в глаза женщины, которая возможно и не предавала тебя и в груди у тебя бездна…

Потому что ты… ты не усомнился тогда…

Ты поверил… безоговорочно поверил собственной матери… потому что она – твоя мать.

Она та, кто подарила жизнь, кто растила и радовалась успехам, дула на коленки, когда они были разбиты и ухаживала, когда возвращался домой с первой серьезной драки с синяками на все лицо…

На мгновение прикрываю веки.

Мать…

Моя мать приходила и моя жена открыла ей дверь…

Выстрел. В висок. Вот что это такое…

-Миша… Я не помню… Я просто не помню…

Жмурится. Отворачивается, а я… я просто стою и смотрю на свою жену, которая приходила ко мне на работу, чтобы рассказать о беременности, которую мы так ждали, чтобы рассказать про чудо, на которое я перестал надеяться и был готов усыновить ребенка, потому что видел, как страдает моя Яна…

Я готов был взять ребенка и поделить с ним внимание своей жены, ее тепло и ласку, потому что чувствовал, как моя любимая затухает, ведь слышал, как она каждый месяц закрывается в туалете и рыдает, потому что все время надеется, что месячные не придут…

И в тот день, когда счастье постучало в нашу дверь, все пошло наперекосяк…

Я отставляю свои чувства сейчас. Однажды я уже пошел на поводу у импульсов и уничтожил нашу семью…

Я в первую очередь тогда себя убил, потому что сердце вырвал из груди, потому что Яна была тем светом, который был во мне, остался только мрак и темнота, пустота и работа, которая заполнила все…

Теперь же в моем мозгу зародилось сомнение и в первую очередь цепочка событий вырисовывается. Триггером всего становится Тина, которая присела на мой стол, а дальше вопрос.

Было ли это мать его случайностью и совпадением?!

Яна отворачивается. Выпрямляет спину, а я…

Я даже прикоснуться к ней боюсь своей рукой, запачкать боюсь…