Попаданка к дроу. Розовыми стеклами внутрь (СИ) - Жнец Анна - Страница 25

Или вот еще один интересный фокус: водишь ладонями в воздухе, словно невидимый шар оглаживаешь, а затем швыряешь этот незримый шар в своего врага. В итоге шар оказывается не воображаемым, а вполне реальным и сбивает противника с ног.

Элементарно!

В мыслях все выглядело проще некуда, и к залу я подходила в твердой уверенности, что легко смогу применить знания на практике. На дуэли ведь получилось. В крайнем случае на выручку придут рефлексы и память тела.

— Ну наконец-то! Сколько можно тебя ждать?

В этот раз Клорина изменила своим любимым кожаным труселям и облачилась в узкие черные штаны, правда, оставила верх от купальника, так что вид у нее все еще был кричаще сексуальный.

Всегда представляла себе эльфиек скромными девами в длинных платьях, а тут такой разрыв шаблона.

— Готова хоть?

— Гото…эк-кх-х, — от боли я согнулась пополам и закашлялась. В глазах потемнело.

Это Клорина бросила мне тяжелый металлический щит, который, по ее задумке, я должна была поймать. И я его поймала. В каком-то смысле. Поганая железяка прилетела мне в живот. Весь дух из меня вышибла.

— Да что с тобой? — сестрица Алони прошлась по залу — овальному помещению без окон и мебели. За ее спиной факел освещал огромную фреску на стене — изображение масштабной битвы. В углах комнаты притаились молчаливые статуи в доспехах. — Соберись.

— Я собралась.

С хрипами и стонами я заставила себя разогнуться. По ощущениям поперек живота наливалась огромная сочная гематома.

Тренировка началась неудачно, по спине зазмеился холодок тревоги, но я напомнила себе, что недаром говорят: «Не так страшен черт, как его малюют», или вот: «У страха глаза велики».

У меня все получится. Если я хочу остаться в Лунновиле, то должна овладеть искусством боя, как и все местные женщины.

— Ну, что? — Клорина играючи перебросила тяжеленный щит из одной руки в другую. — Я нападаю. Ты закрываешься. Хорошо?

— Хор…кхэ-э-э-э…

Не успела я договорить, как что-то с силой ударило в грудь. Ноги оторвались от пола. В следующую секунду спина и затылок встретились с гранитной стеной. В ушах зашумело. Перед глазами вспыхнули искры.

— Алони! Ты чего не защищалась? — Надо мной склонилась моя соперница. Вокруг ее лица плавали желто-синие пятна света.

— Ах-р-хр-хр, — все что я смогла из себя выдавить.

Больно! Моя голова!

— Хватит разлеживаться. Давай вставай на ноги!

Она издевается? У меня, наверное, сотрясение.

— Вставай, вставай, лентяйка. Разлеглась тут. Переставай витать в звездах и тренируйся как следует.

Я девочка, дайте мне отдохнуть!

Меня потянули за плечо, заставив принять вертикальное положение. В руки сунули щит. Я покачнулась и навалилась спиной на стену, по которой недавно меня размазали.

Какая к черту тренировка? Я травму получила. Мне к целителю надо.

— Теперь ты меня атакуй. — Размашистым шагом Клорина двинулась на середину зала.

Ладно.

С трудом я уговорила себя отлипнуть от своей опоры и пойти за ней.

Надо стараться. Надо учиться. В этом мире женщина должна быть сильной, зато относятся к ней, как к богине. Ты же хочешь и дальше чувствовать себя богиней? Как сегодня на свидании. Хочешь? Значит, плати! У всего есть цена.

Либо сражайся, либо вали к Олегу борщи варить.

Пошатываясь, я вернулась на позицию.

— Нападай! — скомандовала Клорина.

Голова раскалывалась, но я попыталась собрать разбегающиеся мысли в кучу.

В этот раз все должно получиться: атаковать легче, чем защищаться.

Я порылась в памяти в поисках заклинания попроще и попонятнее.

«Кулак ветра».

То что надо!

Следуя мысленной инструкции, я представила в своих руках сгусток энергии в форме шара и швырнула его в сестрицу. И немедленно сильнейшей отдачей меня отбросило назад, в ту самую, уже почти родную стену.

Ой епт!

Затылок! Снова!

Мне показалось, что моя голова раскололась, как орех. Звук, по крайней мере, был похожим.

Стекая на пол лужицей адской боли, я простонала в мыслях: «Чертов Лунновиль! Ненавижу! Не хочу быть сильной! Не хочу сражаться! Хочу борщи варить!»

Глава 29

Нет, это безумие, просто безумие то, что женщины здесь занимаются военным делом.

Пусть мужчины дерутся, осваивают всякие боевые заклятия, а мы будем рожать и воспитывать детей. Вот это правильное разделение обязанностей, а то придумали в своем Лунновиле черт-те что.

Я лежала на кровати с перевязанной головой, рядом на стуле сидел Легрин и с беспокойным выражением на лице обмахивал меня самодельным веером. Прохладный ветерок, который тот создавал, помогал мне бороться с тошнотой. Меня мутило. Казалось, от удара мозг внутри моей черепной коробки превратился в гоголь-моголь и готов был политься из ушей при любом неосторожном движении головы.

— Что случилось на тренировке? — Легрин поджал губы.

В этот раз мы с ним поменялись ролями: теперь побитой была я, а он за мной ухаживал.

— Ничего не случилось, я была не в форме.

— Лунные дни?

От удивления я вскинула брови, затем неловко отвела взгляд.

Именно такое оправдание я себе придумала, когда тот же самый вопрос задала мне старшая принцесса Клорина: я рассеяна и не собрана из-за боли. Но одно дело — говорить о месячных с женщиной, и совершенно другое, когда подобную интимную тему поднимает мужчина.

Я была в шоке.

Вспомнилось, как Олег от одного вида запечатанной упаковки прокладок готов был бежать мыть глаза с мылом. Даже в магазинах обходил отделы с дамскими товарами по широкой дуге. Свои любимые «Tampax» я всегда прятала на самой дальней полке шкафа за бытовой химией, дабы не осквернять взор любимого мужа столь грубой правдой о женской физиологии. Теперь думать об этом было… обидно? Я-то без всякой брезгливости подбирала за ним грязные носки с пола.

Заметив, что смутил меня, но явно не поняв, чем именно, Легрин сильнее замахал веером.

— Хватит, ты меня сдуешь.

— Простите, — он неловко улыбнулся, затем взял в руки миску, которую принесла и оставила на столе Маарх. — Немного целебного зелья, — словно заправская сиделка, Легрин поднес к моим губам ложку с колдовским варевом. — Старуха обещала, что, если соблюдать все ее указания, уже завтра вы сможете подняться на ноги.

И отправиться на очередную тренировку с Клориной, где мне снова надают по башке и отправят в нокаут?

Я тихонько вздохнула.

Проклятый мир матриархата!

Я не приживусь здесь. Ничего не получится. Слишком сложно, слишком опасно. Вся моя природа противилась тому, чтобы я примерила на себя роль воительницы. Можно я буду нормальной принцессой — нежным украшением дворцовых залов?

— Откройте рот, Ваше Высочество.

Деревянная ложка настойчиво ткнулась в губы. Я упрямо покачала головой: буду лежать, страдать, а то поправлюсь и придется опять осваивать боевую магию. Нет уж. Мне нужна передышка.

— Ну что вы, как маленькая. Не такое и мерзкое на вкус это зелье, — Легрин приблизил ложку к своему лицу и принюхался. — Пахнет травами. Довольно приятно. Ну?

Ложка снова оказалась у моего рта. В знак протеста я поджала губы. Нечего лишать меня законного больничного. Не хочу я «уже завтра вставать на ноги».

Моя остроухая сиделка цокнула языком и неодобрительно покачала головой.

Впервые в жизни обо мне заботился кто-то, кто не был моей матерью. Странное чувство. Неуютное и приятное одновременно. В груди потеплело. Снова, как тогда на холме, необычные золотистые глаза Легрина затягивали меня в свой омут.

Время словно остановилось. Запахи и звуки исчезли. Легрин перестал улыбаться и замер, глядя на меня, с ложкой в руке. Сглотнул, наклонился.

Он наклонялся целую вечность, словно давая мне время его одернуть, но я этого не сделала. Я почти физически ощущала близость Легрина. Его тень, упавшая на мое лицо, казалось, имела объем и вес, его запах окутывал меня плотным осязаемым облаком. Сначала губ коснулось теплое дыхание, а через секунду я почувствовала нежность и влажность чужого рта.