Попаданка к дроу. Розовыми стеклами внутрь (СИ) - Жнец Анна - Страница 42

Легрин захрипел. Я взвыла, сжав в кулаках свои волосы.

— Ненавижу свою беспомощность, — вдруг выплюнула Тьерра со злостью. — Никчемная, бестолковая. На кой рахн мне эта способность — возвращать потерянное? Как она нам сейчас поможет?

Я замерла, перестав рыдать.

«Возвращаю потерянные вещи».

«Нам бы оружие».

«Ты не видела мой лук?»

Вскочив на ноги, я схватила Тьерру за плечи:

— Меткий стрелок, говоришь?

Глава 45

Он умирал.

Ему не было страшно. Теперь не было и больно. Сознание постепенно угасало. По краям зрения собирался мрак.

Лишь на одно надеялся Легрин — на то, что Алони успела сбежать, что он вернул любимой свободу.

Сам он свободу тоже обрел.

Избавился от страхов, от рабской доли. Больше не надо было притворяться кем-то другим, не надо было что-то скрывать. Хотя бы в финале своей жизни Легрин успел побыть собой, почувствовать себя сильным, хозяином собственной судьбы.

Не трус, не униженный слабак, не постельная игрушка.

Маг. Воин. Защитник.

Пасть в бою, спасая любимую женщину, — разве можно желать лучшей смерти? Славный конец.

Только бы Алони успела убежать как можно дальше.

Только бы этот северный ублюдок ее не догнал.

Слабея все больше, Легрин смотрел на небо. На кусочек звездного неба в колодце мрака, куда уплывало его сознание. Скоро Лайдан примет его душу и отправит в далекое путешествие по мирам. Жаль, что с Алони они больше не встретятся.

Задыхаясь, он почувствовал, как его потянуло вниз. Небо перед глазами сменилось чужим окровавленным лицом, искаженным яростью.

— Вот и все, — выплюнули губы его убийцы.

«Вот и все», — эхом отозвалось в голове.

Вдруг в воздухе рядом с его виском что-то просвистело. Нечто тонкое и длинное пронеслось мимо. Краем глаза Легрин уловил движение, и сразу же раздался глухой звук удара и хрип. Обжигающий лед перестал давить на горло.

* * *

Алони плакала и била его по щекам.

— Слава богу, — воскликнула принцесса, когда Легрин открыл глаза, и с рыданием упала ему на грудь.

Удивленный, он осторожно коснулся ее волос, затем, осмелев, накрыл ладонью затылок.

Любимая всхлипывала и вздрагивала, цепляясь за его одежду дрожащими пальцами. Растерянный, едва пришедший в чувство, он тем не менее сразу понял, что это слезы не горя, а облегчения.

Скосив взгляд, Легрин увидел рядом на мосту тело своего несостоявшегося убийцы. Промеж глаз Торнана Могучего торчала стрела.

Алони радовалась, что враг повержен, что всё осталось позади, что все живы. Что он жив.

«А ведь она видела, как я колдую», — подумал Легрин и напрягся.

— Я не простила тебя, — Алони отстранилась, вытирая заплаканное лицо. — Ты поступил ужасно, подло, разбил мне сердце…

Разбил сердце? Тем что оказался магом?

— Прости, — Легрин отвел взгляд. — Но я такой, какой есть, и не могу себя переделать.

Губы принцессы задрожали, в уголках глаз вновь заблестели слезы.

— Что ты такое говоришь?! — закричала она в гневе. — Как можно быть таким храбрым, самоотверженным и в то же время поступать настолько гнусно, быть разом и героем, и подлецом, лгать, а потом спасать?

После того, как его пытались задушить, голова соображала плохо. Что имела в виду принцесса? Обижалась на то, что он скрывал от нее свой дар?

— Я не мог сказать правду. Ты бы не поняла.

— Конечно, не поняла бы! Как такое вообще можно понять?

— Поэтому и молчал.

Всхлипнув, Алони покачала головой:

— И ты не изменишься?

— Как можно изменить собственную природу? Я таким родился.

— Даже ничего не обещаешь!

— Обещаю, что впредь буду лучше скрывать…

Звонкая пощечина не дала договорить.

— Лучше скрывать? — взвилась Алони, красная, вся в слезах. — Ты обещаешь лучше скрывать? Ты, ты… Как ты можешь! Я же тебя люблю, а ты…

Легрин широко распахнул глаза.

Любит?

Она сказала, что любит? Его?

На губах против воли расцвела идиотская улыбка. Тело сделалось легким, невесомым. Даже голова и горло перестали болеть.

Любит!

Счастливый, Легрин потянулся к своей принцессе, но получил еще одну увесистую оплеуху. За что?

— Ты даже признать не хочешь, что поступил плохо!

Как все сложно! Алони злилась из-за того, что он колдовал. Но как по-другому было одолеть Торнана?

— Я не мог поступить иначе, — вздохнул Легрин, а потом решительно посмотрел любимой в глаза и добавил: — И ни о чем не жалею. Я рад, что все открылось.

— Еще и не жалеешь!

Возмущенная, принцесса открывала и закрывала рот, не находя слов.

— Нет.

— Нет?

— Это было ради тебя.

— Ради меня?

— И, если понадобится, я снова поступлю так же. Даже если о моей тайне узнают все.

— Ты офонарел, что ли?! — взревела Алони, вскочив на ноги. — Вот так прямо в лицо заявляешь, что собираешься мне изменять?

— Изменять? Но я не…

Он понял. И с растерянным, беспомощным выражением поднял на Алони взгляд.

Она видела. Все видела. Его с Лиарланой. Там, в пещере за водопадом. Как он…

Рука невольно потянулась к губам. Заметив этот жест, принцесса скривилась.

— Я думал, ты сердишься из-за того, что я маг.

Надо доказать, что он не хотел. Что его шантажировали. Если Алони узнает, что все случилось не по его воле, то, возможно, смягчится.

— Да плевать мне, что ты маг. Магичь себе на здоровье. Но измен я не потерплю.

Она разрешает ему колдовать? Разумеется, тайно, чтобы никто не видел, но разрешает? Не пытается его переделать, подмять под себя, позволяет ему быть самим собой?

О Лайдан, за какие заслуги ему досталась эта удивительная женщина?

Не отвернулась! Любит. Даже несмотря на то, что он неправильный, не такой, как все, паршивая овца в стаде.

От счастья закружилась голова.

Встав на колени, Легрин силой притянул обиженную принцессу в объятия и уткнулся лицом ей в живот.

— Прости меня, прости, я…

Алони оттолкнула его, закрыв ладонью глаза.

— Я должен показать тебе свои воспоминания, когда мы вернемся в Лунновиль.

— Если вернетесь, — голос их спутницы прозвучал как удар хлыста. Они совсем забыли, что не одни. — Давайте отложим выяснение отношений на потом. У нас проблема.

Проблема?

Какая еще проблема?

Готовый защищать свою женщину, Легрин посмотрел туда, куда указывала эльфийка.

Из снежной пелены доносился неясный раскатистый гул. Он приближался, рос, с каждой секундой становился все более отчетливым, завывания ветра уже не заглушали его.

Грохот копыт, ржание лошадей, мужские крики. Погоня.

Маги Севера преследовали беглянок. Скрытые снегопадом, невидимые из-за метели, они были уже на мосту. Каждую секунду Легрин готовился заметить впереди, в белой дымке, мрачные силуэты всадников.

Рахн! Один против армии колдунов он не выстоит.

— Садитесь на лошадь, — приказал Легрин.

— Где ты видишь лошадь? — усмехнулась Алони, нервно вглядываясь в снежную даль. — Думаешь, она терпеливо ждала, пока ты победишь Торнана? Умотала, едва заслышала звуки боя. Черт, надо было привязать ее к чему-нибудь.

Нет лошади.

Втроем они бы на нее не сели, но Легрин надеялся спасти женщин, а теперь…

Он не победит. Одного мага не остановил — куда ему против целой толпы?

— Бегите, я их… — начал Легрин.

— …задержу, — закончила за него Алони. — Слышали. Придумай что-нибудь новенькое. Я теперь тоже могу колдовать. — Она зачем-то показала ему свои руки. — Наверное, могу. Будем сражаться вместе. Бок о бок.

Спорить сил не было, Легрин устало хмыкнул:

— Вдвоем против сотни воинов?

— Втроем, — рядом, натянув тетиву лука и направив стрелу в метель, остановилась спутница принцессы Тьерра.

Шум невидимой армии нарастал. Мост под ногами начал вибрировать. За стеной снега Легрин разглядел первые силуэты.

Конец. Теперь точно конец.

Страх исчез. На душе стало удивительно спокойно. Теплой волной по венам растекалось умиротворение. Легрину не нравилась его жизнь, но последние часы этой жизни были чудесными.