Катастрофа в две полоски (СИ) - Коваль Алекс - Страница 24

– Лера!

– А еще я бы сейчас от кабачков не отказалась, – продолжила я тараторить воодушевленно, потянувшись за второй печенькой, совершенно не обращая внимания на то, как подруга все активней хмурит брови.

– А баклажаны?

– Точно, и баклажаны. Овощи на гриле, с жирным и сочным куском мяса! Бли-и-ин, Соня, пойдем искать мне овощи на гриле с мясом! – подскочила я, потянув подругу за собой.

– Но ты не любишь жирное мясо!

– Кто сказал?

– Ты говорила.

– А теперь люблю. А если еще все это запить томатным соком, у-у-у! – мечтательно закатила я глаза. И если я срочно не найду все перечисленное, то со мной случится голодный обморок.

– Так ясно! – спустил меня с небес на землю тон подруги. – Дела совсем плохи. Как я и думала.

– Что? Что ты там думала?

– Как давно тебя мутит? – тут же сбросила весь задор Сонька, вцепившись в мой локоть и удерживая меня на месте, будто я сейчас дам деру. Хотя признаю, на мгновение захотелось. Уж слишком решительно, судя по взгляду, была настроена собеседница.

– Меня не мутит.

– Лер-р-ра!

– Не рычи на меня, это прерогатива Троицкого. Не мутит меня! Ну да, бывает, утрами обнимаюсь с унитазом, но я же говорю, просто стресс и проблемы с желудком. Схожу к врачу, она выпишет лекарства, и все нормализуется.

– А критические дни? Были?

Эм… я честно попыталась напрячь мозг и вспомнить. Получилось плохо.

– Да какая разница, Соня! – психанула я, насупившись. – На что ты вообще намекаешь?

– На то, что ты, часом, не беременна ли, Совина?

Секунда...

Вторая…

Третья

– Чего?! – вскрикнула я, выдергивая руку, чувствуя, как на щеки наползает румянец. – Ты с ума сошла, Софья? Да и вообще с чего ты взяла? – шикнула я зло. – Для того, чтобы быть беременной, надо, как минимум, иметь постоянного полового партнера! А в идеале – мужа!

– И вовсе не обязательно постоянного, – поджала губы подруга. – И уж точно мужа. Залететь можно и от одной ночи. Тем более… кхм, такой.

– Ч… какой “такой”? – прищурилась я, вглядываясь в полные детской невинности глаза подруги, пока не осенило:

– Нет, ты серьезно?! – голос сорвался на возмущенный писк. – Ты на кого намекаешь? На Мирона?! Так, Соня, это не смешно!

– Так вот и я говорю, что не смешно! – разозлилась уже собеседница, гаркнув. – Соленые крекеры, баклажаны, капуста, кабачки, жирное мясо, соленые помидоры, – загибала подруга пальцы, – ты все это терпеть не можешь! А томатный сок вообще “фу” для тебя, Совина! А еще ты серая, бледная, исхудавшая, тебя постоянно тошнит, и  да, у тебя не было критических дней. Бинго! И вообще...

– И вообще ты несешь чушь! – перебила я абсолютный бред, что несла подруга. – Были они у меня, а вкусы и пристрастия в еде просто могут меняться со временем.

– Но не так же резко!

– Я. Не. Беременна! – рыкнула я, сжимая ладони в кулак, кроша бедные крекеры в пачке. – Точка! Быть этого просто не может!

– Может.

– Нет!

– Да. Лера, вы с Мироном…

– Гр-р-р! – зарычала я, – все, я нагулялась и пошла домой. Спасибо за крутой выходной, подруга! – вышвырнула пачку с печеньем в урну и, крутанувшись на каблуках, потопала в сторону дома.

– Ну, что ты бесишься, Совина? – прилетело мне в спину. – Я просто за тебя беспокоюсь. Если ты уверена, что не беременна, сделай ты этот гребаный тест и все. Ничего же в этом нет такого… – я уже не слушала, я была злая, как тысяча чертей. А еще внутри, где-то глубоко-глубоко, начали просыпаться страх и паника. Полезли мысли с волшебным “а если” и “а вдруг”, и стало совсем горько.

Да ну, нет. Нет! Быть того не может!

Мирон

– Значит, дед, говоришь, приедет, – протянул Костян задумчиво, откидываясь на спинку кресла, покачивая бокал с виски зажатый в руке.

Кубики льда звякнули, друг вздохнул.

– Ага, – буркнул  нехотя, делая глоток горячительного. – Ждали его тут.

Дело было воскресным вечером, делать двум друзьям было нечего. А если серьезно, было желание хоть на один вечер забыться и выкинуть из головы Совину, которая все еще упорно там “сидела” и уходить не желала.

Вариант с клубом отмел сразу, с любовницей тем более. Не было совершенно никакого желания. Поэтому позвал Костяна к себе, и вот уже два часа мы, развалившись в гостиной, уничтожали початую бутылку виски и чесали языками, как две бабы.

Но все лучше, чем снова проторчать дома в гордом одиночестве, постукивая себя по рукам, чтобы не позвонить или, не дай боже, не помчаться к Лере. Не понимаю, что со мной происходит. Напрочь мозг отказывался воспринимать все происходящее трезво!

– Он с проверкой на фирму?

– Нет, скорее с проверкой вашего нового генерального.

– Тебя, что ли?

Я нехотя кивнул.

– Что ему надо? Разве не видно, что филиал хоть духом воспрял? Контракты новые пошли, заказы сыплются как из рога изобилия.

– Ты же его знаешь, он стоит на пороге “серьезного выбора”, – фыркнул я, подливая алкоголя в бокал. – Не удивлюсь, если туда притащится и братец.

– Думаешь, дед может отдать “Т и Ко” ему? Раздолбаю, прожигающему жизнь? Зачем тогда сейчас во главе тебя поставил? Да нет, не может он так тебя “прокатить”, Мир, – отмахнулся Костян.

– Не знаю, – честно сказал я, пожимая плечами, – может не может, а вопрос с преемником на фирме еще не решен, и я по бумагам пока еще временно исполняющий обязанности, – кинул устало, поднимаясь с места и прохаживаясь вдоль окна. – Если журналисты и дальше продолжат копать, рано или поздно они найдут то, что станет решающим в выборе приемника.

Повисла тишина. Недолгая. Первой ее нарушил друг:

– Совина…

– Нет, – перебил, даже не дав договорить. Что бы там Костян не удумал, – нет. На все ответ “нет”. Она под моим полным контролем. Да что уж врать, я с нее, даже если бы очень хотел, все равно глаз спустить не могу. Они, блин, как приклеились! Вот опять. Начали про работу и вернулся к Совиной. Перед глазами снова ее улыбка, внимательный хитрый взгляд и… да-да, упругая попка.

– Спрошу, только сильно не рычи, – усмехнулся Костя, – почему ты ее взял на работу?

– Что, кстати, у нас с моделью? – делаю вид, что пропускаю вопрос мимо ушей, возвращаясь к импровизированному “столу”. – Стас как-то странно в пятницу лыбился, вы нашли замену? Во вторник нужно запускать каталог в печать.

Костя мой “ход”, конечно, просчитал, но, услышав про модель, замялся. Я вскинул взгляд на друга, он смотрел на меня, чуть ли не дыша. Какого лешего тут происходит?

– Костян?

– Нашли. Замену.

– И?

– Отсняли.

– Ну и? Проклятье, я из тебя все клещами тянуть буду? – рыкнул.

– И кадры получились огненными, Мир. Но есть одно “но”, которое, да, тебе не понравится, – вздохнул финансовый директор, опустошая залпом виски в бокале, и с грохотом приземлил его на стеклянный кофейный столик.

– Это ты меня сейчас обрадовал?

– Морально подготовил, чтобы не придушил Стаса с Мишаней, – ухмыльнулся друг. – Кадры будут у тебя на столе завтра. К вечеру. Мишаня их сегодня-завтра доработает и покажет уже готовый макет каталога и баннера. А теперь все, – заторопился друг, – я поехал.

– В смысле, ты поехал?

– Дела.

– В, – бросаю взгляд на часы, – десять вечера?

– Ну, это ты у нас гордый монах, по своей Совиной слюни пускаешь, а у меня очень даже насыщенная ночная жизнь, – подколол Костя, натягивая пиджак. – Может, отрастишь яйца и наберешься смелости позвонить своей Валерии, а не киснуть дома в одиночестве?

– Иди уже, – ухмыльнулся, – завтра только попробуй опоздать, – говорю тоном гендиректора, а про себя думаю: нужен я Валерии, ага. Тем более, сейчас, став ее боссом. Чтобы потом что? Снова точки над этими дурацкими “и” расставлять?

– Что ты, опоздание – это не про меня. Ты же знаешь, я как часы! – заржал Костян и тут же скрылся с глаз моих, закрывая за собой дверь. А мне запоздало пришло на ум, что не просто так он свинтил так быстро после вопроса про модель. Побоялся ляпнуть раньше времени лишнего? Ох, чувствую, завтра полетят головы.