Операция "Кронштадт" (СИ) - Бачурова Мила - Страница 40

— Почему?

— Как?

— Да ничего мы не затеяли! — понеслось со всех сторон.

Дождавшись тишины, Синельников прочистил горло и пояснил своё заявление следующим образом:

— Я обзвонил все отели, в которых зарегистрировались московские гости. Вот, только что вернулся. И среди этих гостей нет никого, кто ездил бы на «Чёрном Призраке».

В тишине отчётливо фыркнул Жорж Юсупов. По-моему, все безошибочно услышали в этом фырке что-то вроде: «Да куда уж им, нищебродам провинциальным». Впрочем, Жорж сразу же вспомнил, что сражались с нами, тем не менее, москвичи, и были они, хоть убейся, на «Чёрном призраке». Помрачнел.

— Но они ведь могут жить отдельно, — сказала Кристина. — Сняли дом, например...

— Могут, — повернувшись к ней, сказал Синельников. — Однако никто не узнал этих молодых людей по предоставленному описанию.

— Им же не обязательно учиться вместе со всеми, чтобы болеть за команду своего города, — высказался Серж.

— Верно, — кивнул Синельников. — Однако если бы я заговорил среди вас о каком-нибудь петербургском аристократе, который ездит на «Чёрном Призраке» и находится здесь, на острове, хоть один из вас уж точно бы сказал, кто это. Аристократический мир тесен, господа. Вам ли не знать.

Мы все посмотрели на Жоржа. Единственного аристократа, который приехал на остров на «Призраке».

— Жорж, это я разбила твою машину! — внезапно выпалила Кристина.

Жорж уставился на неё. На его лице читался немой вопрос.

— Я... Я нечаянно, — пробормотала Кристина. — Извини, пожалуйста. Разумеется, я всё тебе компенсирую...

Жорж внезапно вскочил с кресла и быстрыми злыми шагами удалился. Сцена эта почему-то произвела на всех угнетающее впечатление, и боевой пыл собравшихся сдулся окончательно.

А Синельников был абсолютно прав. И если совместить его слова со словами Жоржа, то выходила очень любопытная картина. Ведь действительно, если бы тут был маг пустоты, о нём знали бы все.

Разложим картину, которая казалась цельной, на составляющие. Итак, мы имеем пятерых магов. Автомобиль «Чёрный Призрак». Московский номерной знак. Маги могут быть откуда угодно, внешность легко меняется, автомобиль могли купить перед поездкой, а знак... Господи, ну долго ли подделать знак?

— Значит, мы обязаны их найти! — пискнула Анна. — Вдруг... Вдруг это какие-то злодеи?

— Я уже известил полицию, госпожа Нарышкина, — сказал Синельников. — Смею напомнить, что злодеи — это их профессиональная стезя. Они обещали принять все необходимые меры. Полагаю, что никому из нас не стоит отбивать хлеб у полицейского ведомства, равно как и переживать по этому поводу.

— Работай! — шепнул я Наде.

Та встрепенулась и подскочила к великой княжне.

— Пойдём, дорогая, право же, это становится скучным, — сказала она. Ухватила Анну под локоть и потащила к лифтам.

— Но... Но... Но как же... — волновалась та.

— После, всё после. Кстати, я не рассказывала тебе?..

Разговор утих в отдалении, и я выдохнул. Хорошо хоть эта теперь никуда не поскачет. Остальные если и вляпаются — сами дураки, но за эту — я отвечаю.

Уже темнело. Я лежал на кровати и дремал, наслаждаясь тем, что ничего не происходит, тем, что в отеле тихо и спокойно. У меня были хорошие шансы вскоре вовсе провалиться в глубокий сон до самого утра. Сон, который поможет мне завтра на Игре чувствовать себя бодрым и отдохнувшим, что само по себе — залог победы. Я лениво ворочал в голове мысль о том, что надо бы встать, расстелить постель, раздеться...

И тут в дверь постучали.

— Господь, тебе что, совсем скучно? — простонал я, протирая глаза.

Впрочем, когда я подошёл к двери, сна у меня не было уже ни в одном глазу. Умение моментально просыпаться — необходимая компетенция для человека, который вёл такой образ жизни, как я. Ну и стоять сбоку от двери, спрашивая, «кто там?» — тоже.

— Эт-то я, Мишель, — пробормотали за дверью.

Сердце ёкнуло. Я открыл дверь, и глаза увидели подтверждение тому, что зоркое сердце заподозрило сразу.

Мишель был пьян вдребезги, он даже стоя на месте качался. Бутылка дешёвого коньяка в его руке была пуста примерно на одну восьмую.

— Заходи, — сказал я, проанализировав ситуацию.

Мишель упал в кресло, я подвинул столик, звякнули стаканы. Отобрав у Мишеля бутылку, я плеснул в стаканы: себе — побольше, ему — поменьше.

— Ну, за победу Сопротивления, — сказал я.

— Да, — кивнул Мишель.

Чокнувшись, мы выпили. Мишель поморщился и закашлял. Я подумал, не заказать ли в номер закуску. Но тут же рассудил, что Мишель вырубится раньше, чем её принесут, а мне и так нормально — во-первых, и пить много не собираюсь — во-вторых.

— Что случилось? — спросил я.

Мишель с трудом сфокусировал на мне взгляд. Секунд десять отчаянно ловил мысль по всей своей окутанной туманом голове, потом выпалил:

— Она не настоящая!

— Очень хорошо, — кивнул я. — А кто?

— П-п-полли.

Я налил ещё, но поднимать стакан не спешил.

— В каком смысле — не настоящая?

— Она со мной разговаривает!

— Да брось. Она разговаривает всегда и со всеми.

— Ты-ы-ы... не дослушал!

— Извини. Продолжай.

— Она разговаривает о книгах. И... и о книгах. И ещё — о других книгах...

Аргумент был сильный. Истинная госпожа Нарышкина в книгах читала только заголовки и аннотации, насколько я мог понять. Это ей было необходимо, чтобы изредка в разговоре обронить название модного романа.

— Она совсем другая, — продолжал Мишель. — И ей со мной интересно. И... И вообще...

— Полли — это Полли, — сказал я. — У неё семь пятниц на неделе. Ну захотелось ей на время поездки превратиться из светской львицы в книжного червя. Ничего такого...

— Её подменили, — настаивал Мишель. — Я сомневался. Но теперь — уверен!

Я мысленно костерил всю изученную вселенную на чём свет стоит, когда в дверь вновь стукнули. На этот раз — аккуратно, тихонько.

— Извини, — сказал я и встал.

Мишель охотно извинил. Он схватился за стакан.

На этот раз я открыл дверь, не спрашивая, кто там, и увидел хорошо знакомую мордашку Аполлинарии Андреевны.

— Очень хорошо, что ты зашла, — прошептал я и выскользнул в коридор, прикрыв за собой дверь. — Анна, послушай, я всё понимаю, но тебе необходимо вспомнить, чему тебя учили. Как изображать Полли правильно. У меня сейчас в номере сидит пьяный Мишель, которому ты совершенно вскружила голову! Это бы ещё ладно, но он уверен, что тебя подменили. Потому что настоящая Полли никогда бы не стала так увлечённо рассуждать о литературе...

Говоря, я наблюдал за изменениями лица «Полли». Но изменений не было. Что странно. Потому что великая княжна уже бы опустила взгляд, покраснела, побледнела, пролепетала бы, что она — бесполезная бездарность, может, даже ударилась бы в слёзы. Однако она смотрела на меня широко раскрытыми глазами и улыбалась. А потом — потом зазвучала негромкая нежная музыка. И я осекся.

— Стоп... Что?

— Да это же я! — Полли — настоящая Полли! — хихикнула. — Не узнал? Решила сделать тебе сюрприз.

— Сюрприз?! — задохнулся я. — Ты как тут... Тебя же охраняют!

— Да ну их! — надула губы Полли. — Право, мне это ужасно надоело. Столько времени прошло — и никаких покушений! Я решила дать похитителям хотя бы шанс!

Слово «дура» дрожало у меня на губах, готовое сорваться.

— Полли... Ты понимаешь, что на кону — твоя жизнь?!

— Ах, ну к чему им моя жизнь? — отмахнулась Полли. — Не волнуйся, Костя. Насчёт шанса я пошутила. Дождалась, пока маскировка спадёт, и по улице шла в своём натуральном виде.

Доля правды в её словах была. Полли как таковая не должна интересовать похитителей. Ну, по крайней мере, тех, которых мы все с нетерпением ждём.

— Я уже как будто бы сплю, — сказала Полли. — Ночью ко мне никто не станет заглядывать, чтобы не потревожить сон. А что там с Мишелем? О чём ты сейчас говорил?