Как "мёртвой" принцессе выжить в мире драконов 2 (СИ) - Леванова Марина - Страница 48

Я усмехнулась: «Ну конечно же, кому как ни Акзифу знать, что здесь произошло, если он сам и наложил это заклинание. Странно только, что сработало оно не сразу». 

 И вдруг услышала тихий шёпот Дармата: 

— Вот, значит, о чём ты мне всегда говорила. Что сама не знаешь, где будешь в следующий раз, проснёшься ли в этом теле или исчезнешь навсегда, имеешь ли право на счастье в этой жизни… 

«Ох, любимый, ты запомнил всё, что я говорила, а ведь казался таким отстранённым!»

А Дармат продолжал, и его полувздох-полустон просто вывернул мою душу наизнанку:

— Но зачем тогда мне эта жизнь, если в ней нет тебя?

Всё, я больше не могла этого выносить! Я хотела только одного: забиться в какую-нибудь дыру, спрятаться, застыть и больше ничего этого не слышать. Вылетела в открытое окно, в отчаянии заметалась по саду, по двору. А куда бежать? Где прятаться? Склеп-то закрыт для меня!

И вновь услышала отчаянную мольбу:

— Соня, вернись ко мне. Прошу тебя!

И я сдалась. Как там во сне было? Я обречена находиться рядом с этим телом, а потом и рядом с ребёнком до тех пор, пока сын не отпустит меня. Видеть, как Дармат впоследствии жениться на Летильде, как будет расти мой сын, которого не будут любить ни мачеха, ни отец. Гордая драконица не сможет принять чужое дитя, а мой дракон никогда не простит наследнику мою смерть. Я села рядом с Дарматом, склонилась к его груди и стала слушать, как бьётся его сердце.

— У нашей истории не должен быть такой конец, — продолжал шептать Дармат.

«И я так считаю!»

— Я словно упускаю что-то, — он тряхнул головой, пытаясь собраться с мыслями. — Что-то очень важное для нас.

«Да, любимый! У меня точно такое же чувство».

Дармат был сам не свой, без конца что-то бубнил себе под нос. Он то переходил с одного языка на другой, то принимался читать заклинания, и я точно знала, что это и есть мёртвый язык, хоть и не понимала его. Но всё равно прислушивалась к несвязной речи своего дракона. 

— Дракон и его принцесса, два медальона, два сердца, — скороговоркой прошептал Дармат на ушко принцессе и нежно поцеловал в висок. 

Я в полном изумлении замерла: «Так вот же оно! Два медальона, два сердца, одно проклятие на крови». Перед глазами возникло чёткое воспоминание того дня, когда я узнала всю правду о проклятии. Дармат тогда ещё сказал: «Я дракон, и просто останусь зверем навек, а она всего лишь человек, и для неё это — верная смерть». 

Бог мой! Это ведь так очевидно! Я не могла поверить в происходящее. А память снова и снова подкидывала картины прошлого, в которых я находила ответы. 

«Самое интересное то, — вспоминала я слова Дармата, — что я сам, по доброй воле отдал каплю крови в медальоне «Драконье сердце», а она мне подарила украшение со своим изображением и тоже оставила в нём частичку себя». 

Моему изумлению не было предела! 

Проклятие на крови, которое сработало в обе стороны! Проклятие, которое станет нашим спасением!

Капля крови дракона спасла принцессу от могильного тлена, и я обрела новое тело. А кровь принцессы из медальона Дармата, который я нашла в золотой комнате и надела на себя, задержал мой дух в её теле. Этот медальон стал хранителем моей души, потому что именно с того памятного дня моя душа больше ни разу не отлетала от тела. 

Но тогда почему это произошло сейчас?

Я бросилась к кровати, осмотрела принцессу. Медальона не было на месте. И всё сразу встало на свои места. Я вспомнила, как в какой-то момент борьбы с Акзифом почувствовала боль, что-то сдавило мою шею. Похоже, маг случайно зацепился за медальон, цепочка порвалась, но ни он, ни я не заметили этого. Я вспомнила удивлённый взгляд мага, когда моё тело безвольно свалилось к его ногам. 

Я поискала глазами украшение. Так и есть. Медальон с миниатюрой принцессы и её кровью, с которым я не расставалась ни на минуту в последнее время, лежал в углу комнаты. Но теперь наличие этого талисмана рядом со мной не работало: чтобы вернуть меня в тело, нужны были оба медальона. 

Вот только как это донести до Дармата? И самое сложное — как достать второй медальон? Ведь он покоился на дне Вещальского озера!

Я заметалась по комнате в поисках способа подать знак любимому. На ум приходило только одно: сбросить какой-нибудь предмет на пол, да так, чтобы он непременно упал рядом с медальоном. Тешила себя надеждой, что если удастся привлечь внимание Дармата к украшению, то он наверняка вспомнит наш разговор о том, как я просила оставить «Драконье сердце» на память, как рассуждала о двух медальонах и о проклятии на крови. 

Понятия не имею, откуда взялась такая уверенность. Но говорят же, что у близких по духу людей иногда мысли сходятся. Вот я и тешила себя надеждой, что Дармат лишь взглянет на медальон, возле которого ни с того ни сего грохнулся кувшин, и сразу же всё поймёт. Да даже если он хотя бы поднимет медальон с пола и оставит при себе, уже будет хорошо!

Но что бы я ни делала — и пролетала сквозь кувшин, и волчком вертелась над ним, даже пару раз пнула от души — всё было тщетно. А ведь когда-то у меня это получалось. Раньше я могла с лёгкостью сбить на пол любой предмет, зашипеть по-змеиному, гневно взвыть, словно ветер, который нечаянно забрался в узкое пространство и не смог выбраться. И воришки драпали от склепа, только пятки сверкали! 

Пока я соображала, чего бы такого сотворить, в спальню ворвался взволнованный Акзиф, который сразу с порога начал своё представление:

— Пришёл сразу, как только узнал, что нужна моя помощь. Что здесь произошло? — А сам шарит глазами по полу, словно что-то выискивает. — Я чувствую шлейф от применения древней магии. Это плохо. Это очень плохо! И я в отчаянии, что, возможно, уже поздно что-то предпринимать. Ну, скажите уже, кто в этой комнате подвергся воздействию тёмного заклинания? 

Я ошеломлённо уставилась на мага, который только что руки не заламывал и в слёзы не ударился на виду у достопочтенных драконов.

— «Ну надо же, каков артист!» — я даже восхитилась актёрскими способностями мага.

Делира отошла от кровати и шёпотом проговорила:

— Мы тоже почувствовали присутствие тёмной магии. 

— Даже не сомневался в этом! — заискивающе сказал Акзиф и поинтересовался: — А вы сумели распознать, какое именно заклинание было применено? 

— Нет. Но мы непременно докопаемся до истины, — пообещала Делира, яростно сверкая янтарными глазами. — Одно уже ясно точно: произошло преступление против жизни, а это карается смертью. 

Акзиф весь подобрался, взгляд сделался напряжённым, он так же негромко сказал:

— Кто подвергся воздействию?

— Избранница Дармата?

Акзиф мастерски изобразил изумление и даже издал удивлённый возглас: 

— Бог мой! И это накануне представления ко двору?! — Удручённо покачал головой и театрально всплеснул руками: — Баркат будет крайне недоволен таким обстоятельством!

Талхита подошла к сестре и, испытующе глядя на мага, спросила:

— Это можно исправить? Можно обратить заклинание вспять?

— Чтобы ответить на этот вопрос, я должен понять, что здесь произошло, а для этого всем вам надо выйти из комнаты.

Глаза Акзифа снова принялись обшаривать пол. 

И я вдруг поняла: маг знает о медальоне. Просто сопоставил одно с другим. Я ведь боролась до последнего, сражалась изо всех сил. И вдруг упала к его ногам. У него просто не было времени, чтобы разобраться с этим сразу! Медальон защитил меня от воздействия тёмного заклинания, но оно было настолько сильным, что даже его след смог навредить мне. Поэтому, как только медальон был сорван с моей шеи, мой дух тут же вышибло из тела принцессы. 

Акзиф пошёл вдоль стены, остановился на том месте, где мы недавно катались с ним по полу.

— Я хочу применить заклинание поиска и найти… понять, что здесь произошло, — объяснил маг свою просьбу. — А вы будете мне мешать. 

— Чем же? — поинтересовалась Делира, которая явно не хотела покидать комнату.