Чемпион (СИ) - Риддер Аристарх - Страница 28

Он сделал небольшую паузу и добавил:

— Да и ты теперь парень не простой. Если покопаться, то кроме Мироненко найдутся и другие желающие тебя подставить. Так что ещё раз извини, что я может быть лезу к тебе в душу, но лучше тебе с ней порвать прямо сейчас.

— Сан Саныч, я вас услышал, — с трудом я выдавил из себя, в голове почему-то вертелось обращение: “товарищ Асташев”, — если это все, я могу идти?

— Иди, — коротко и холодно ответил Сан Саныч. Я вышел из его кабинета и направился к себе в комнату. В душе всё клокотало, мне хотелось что-нибудь разнести в хлам или пробить, например, стену головой.

Да, все вокруг воспринимают меня, как еще пацана, которому только через несколько дней стукнет семнадцать, и, естественно, никто не знает, что в этом теле живет тридцатилетний мужик, который сам может решить, что ему делать и с кем спать. Но я повел себя глупо и как-то совершенно по-детски.

Когда Асташев предложил остановиться, надо было послушаться его и не переть буром, ведь я же сразу понял, что он имеет в виду. В итоге подпортил настроение и себе и ему, да еще и натянутость в отношениях может появиться. И не надо забывать, что я сейчас живу в СССР. И местные порядки могут испортить жить любому.

За три дня до того, как сборная Советского Союза должна была отправиться на Олимпиаду, на тренировке произошло ЧП: Второй вратарь сборной и ЦСКА Евгений Белошейкин сломал ногу. В результате команда осталась с двумя голпикерами, и у главного тренера Виктора Васильевича Тихонова встал вопрос: что делать?

Можно было оставить Белошейкина в заявки и не брать его в Канаду, обойдясь двумя вратарями. Тем более что даже если бы Женя был в полном порядке, то все равно скорее всего все матчи провёл бы Сергей Мыльников. А можно было поступить по-другому и вместо Белошейкина заявить кого-то другого. Тем более, что регламент это позволял.

Изначально Тихонов не планировал заявлять другого вратаря вместо Белошейкина. Но после совещания со своим помощником Асташевым и тренером вратарей Коноваленко, он всё-таки изменил своё решение и было решено взять третьего голкипера.

Сразу возник вопрос: кто это должен быть? По большому счету выбор сводился к трём игрокам: рижскому динамовцу Самойлову, вратарю «Крыльев Советов» Браташу, и Владилаву Третьяку, трёхкратному олимпийскому чемпиону, который в этом сезоне присоединился к «Автомобилисту».

По понятным причинам Тихонов не хотел видеть в составе Третьяка. Если бы это было не так, то вратарь «Автомобилиста» сразу бы получил вызов в сборную.

Тихонов склонялся к вызову в сборную Самойлова и даже позвонил тому в Ригу для того, чтобы пригласить в сборную. Но совершенно неожиданно для себя Тихонов услышал, что и Самойлов, который ещё несколько дней назад был абсолютно здоров, сейчас не мог присоединиться к команде по причине сильнейший ангины, которая к тому же протекала ещё и с осложнением.

После ещё одного совещания со своими подчинёнными, главный тренер сборной всё-таки решил переступить через свои амбиции и вызвать в сборную Третьяка.

Правда, вызов голкипера «Автомобилиста» был обусловлен не только чисто игровыми обстоятельства, но еще и сделкой, которую Третьяк заключил с Асташевым.

Главный тренер ЦСКА достаточно остро воспринял отказ Семёнова переходить в армейскую команду, и он действительно собирался объявить бойкот молодому свердловскому хоккеисту, чтобы тот остался в этом году без Олимпиады. И только после достаточно жёсткого разговора в Госкомспорте, который сопровождался еще и прямыми указаниями из ЦК КПСС, этот вопрос был урегулирован. Разговор в высоком кабинете сопровождался ещё и небольшим скандалом между Асташевым и Тихоновым.

Тренер «Автомобилиста», очевидно заручившийся поддержкой на самом верху, в сердцах сказал, что даже когда его лучшему хоккеисту исполнится восемнадцать лет, он всё равно не будет играть за ЦСКА и что Свердловская область найдёт способ или оставить Семёнова в составе его команды или обеспечить прохождение службы молодого центрального нападающего в одной из динамовских команд.

Потом, под влиянием спортивных чиновников, два тренера помирились, причём этот скандал даже не помешал назначению Асташева вторым тренером сборной.

Тихонов, несмотря на свой характер, в тот момент переступил через себя и не только пригласил Семёнов в сборную, но и согласился на совместную работу с Асташевым.

Естественно, некоторая холодность в отношениях двух тренеров осталась. До истории с Семеновым и его возможным переходом или, наоборот, не переходом в ЦСКА, отношения двух специалистов были ровными. Они были давно знакомы, как-никак мир хоккея очень тесен и сколько-нибудь знаковые персоны там друг друга знают, но после этой истории общались подчёркнуто холодно и исключительно по делу. Так продолжалось ровно до того момента, когда Белошейкин получил травму и встал вопрос о третьем вратаре сборной.

Тихонов хорошо понимал для чего Асташеву нужен в сборной Третьяк. Если под руководством тренера «Автомобилиста» в результате будет четыре действующих олимпийских чемпионов, а не три, это существенно повышало его значимость как хоккейного специалиста. Соответственно и повышались шансы на то, что к следующему сезону команда получит нового богатого и влиятельного покровителя в лице одного из свердловских предприятий.

Третьяк пользовался огромным уважением и авторитетом не только в «Автомобилисте», но и во всей Свердловской области. Он был одним из тех хоккеистов, которых можно было по-настоящему назвать послами команды и редкие выходные проходили без встреч игроков с каким-нибудь трудовым коллективом области или посещения учебных заведений и воинских частей.

— Есть минутка? — спросил Асташев, зайдя в кабинет Тихонова.

— Да, конечно. Проходи, Александр Александрович. Садись, но если ты снова хочешь поднять вопрос о Третьяке, то наш разговор будет очень коротким. И мой ответ ты уже знаешь.

— Да, я снова хочу поговорить о Третьяке, — не стал лукавить тренер свердловчан, — но думаю, что у меня есть аргумент.

— Я слушаю, — коротко ответил Тихонов. Асташев не стал ходить вокруг да около и сразу перешел к делу. — Виктор Васильевич, давай так. Ты берешь на Олимпиаду Третьяка, а Семёнов идёт служить не в «Динамо», а к тебе в ЦСКА.

Тихонов надолго замолчал. Предложение было очень щедрое и при этом он понимал, что оно выгодное со всех сторон. Прямо сейчас сборная получала железного второго номера в воротах, а через год и три месяца его команда, ЦСКА, усиливалась, как минимум на два года лучшим молодым хоккеистом планеты. Но хотя он понимал, что Семёнов сейчас лучший хоккеист планеты даже без приставки молодой, но Тихонов не был бы Тихонов, если бы он сразу дал ответ.

— Интересная постановка вопроса, — ответил он. — Я прекрасно понимаю, зачем тебе, Александр Александрович, нужен в сборной Третьяк. Земля слухами полнится и то, что у тебя в команде будет еще один олимпийский чемпион, очень сильно может вам помочь. Но лично мне в сборной Третьяк не нужен. Мыльников справится с возложенными на него обязанностями, и я в этом абсолютно точно уверен. Так что мне никто другой в сборной не нужен. Но я готов подумать при одном условии.

— При каком же? — спросил Асташев.

При этом он был практически на сто процентов уверен в следующих словах своего оппонента. А сейчас Тихонов был не его начальником, а именно оппонентом.

— Всё очень просто, уже в следующем сезоне Семёнов переходит в ЦСКА и, если ты на это согласен, я беру Третьяка на Олимпиаду. Только так и никак иначе. Мы оба знаем, что это очень выгодный размен, и только на этих условиях я готов пригласить Третьяка.

Теперь пришла очередь Асташева замолчать и подумать.

—Давай поступим по-другому, — продолжил он после продолжительной паузы, — если «Автомобилист» в текущем сезоне останется за бортом финальной четверки, то твоя взяла и Семёнов переходит в ЦСКА уже летом. Если нет, то когда его призовут.