Я твоя навеки, ты мой навсегда (СИ) - Ночь Ева - Страница 11

О, да, я понимаю. Ещё бы.

«А я говорил! Я знал! – ликует Песси. – А он прямо слово в слово повторил мои слова!» – Песси готов лопнуть от собственной проницательности и значимости.

– Ну, раз вы всё же рискнули, значит ищут. И я не удивлюсь, если вы не один такой.

Да, я умею включать стерву. Это моё второе имя, между прочим. И почему я должна его жалеть? Почему должна щадить? Мне не обязательно вставать на задние лапы и вилять хвостом, чтобы добрый хозяин именно на меня обратил свой благосклонный взор.

– Необычная, – смеётся Антон. – Смелая. Вы мне нравитесь, Илона.

Вот так просто. Буквально парой фраз перекинулись, и у него уже есть собственное мнение. Впрочем, иначе он бы не достиг того, что у него есть. Интересно, что у него в мерзком кармашке? Какая прелесть там спрятана?

– Ну, раз вы обо мне в общих чертах уже всё знаете, может, всё же выведете и меня из слепой зоны наконец-то? А то я, видите ли, играла слишком честно, мне даже в голову не пришло пробить ваши данные по номеру телефона.

– Вряд ли бы вам это удалось, – смотрит он на меня добрыми-добрыми глазами.

Всё понятно. Номер, с которого он звонил, либо не его, либо временный. Лихо. А я, несмотря на всю свою прошаренность, наверное, как была наивной пастушкой, так и осталась. Ничему жизнь меня не научила, хоть и била безжалостно до нокаута.

Я не возмущаюсь и не злюсь. Это бесполезно. Он молодец. Похвально. Мужчина, который не пускает чужаков на свою территорию, если не хочет.

– Я был дважды женат, – видимо, решает всё же просветить меня на свой счёт этот статусный самец. – Мужчины, занятые бизнесом, как правило, выбирают лучшее, что могут дать им деньги. Именно поэтому есть определённые рамки, за которые можно заходить, но то ли времени не хватает, то ли желания. Сами посудите: всё есть, всё самое лучшее. Есть ли смысл искать где-то на периферии?

– Угу. Где пыль, грязь и совершенно другие люди. Дёшево – значит дерьмо, – смотрю я на него с еле уловимой насмешкой. – Я вас не осуждаю, нет. И прекрасно понимаю. У каждого из нас свои ловушки. Я так понимаю, обе ваши жены не справились со звёздным статусом. Кстати, чем вы занимаетесь?

Я задаю вопрос, который меня интересует, словно между прочим. Почему-то нет никакого желания выслушивать, чем насолили ему две предыдущие миссис… чёрт, я даже фамилии его не знаю, а уже в курсе, сколько у него было жён. Это тоже издержки знакомства через агентство. Нам словно нужно дистанцию преодолеть за максимально короткие сроки.

Судя по всему, клиент торопится. Я бы слегка притормозила, но лучше не командовать. Я только начала картины смотреть. И пусть тут хоть потоп грянет – я пройдусь по всем закоулкам. Мне нравится стиль Белова. Картины будто дышат. Не знаю, как он это делает, но ощущение, словно проваливаешься в те места, которые он рисует.

Нет, определённо: я хочу быть урной в его новой картине.

– Если кратко, то компьютерными технологиями, – отвечает на мой вопрос Антон. – Думаю, именно поэтому так рвался со мной познакомиться господин Островский.

Я слегка дёрнулась, услышав знакомую фамилию. Не ожидала как-то.

– Кажется, вы с ним знакомы? – снова смотрит он слишком пристально. От его взгляда хочется залезть под лавку и выть дурным голосом.

– Думаю, это очевидно.

Это проверка на правдивость? Или его проверятели откопали ту историю сто лет назад, когда мы с Островским жили вместе счастливо, но весьма недолго. Но я что-то сомневаюсь, что копали настолько глубоко.

Потом я вспоминаю некие фотографии и ролики, что однажды были выкинуты в интернет. И мне становится нехорошо. Интересно, он и до них докопался?

«Стоп! Без паники! Не придумываем ничего лишнего, чтобы не иметь дополнительных проблем на слишком умную голову!» – выпрыгивает как Супермен в красных трусах Опти.

– Островский буквально недавно явился из-за границы. По моим сведениям, он будет заниматься бизнесом здесь, на родине. И, насколько я знаю и предугадываю, он весьма заинтересован в сотрудничестве со мной, – развивает мысль Антон. – Он смотрел на вас странно, – подходит явно к главному. – Скажите, Илона, он тоже из… скажем, потенциальных женихов?

Ну, я ожидала чего угодно, только не подобного вопроса. И мне бы посмотреть на Антона ошарашено, трясти головой, отпугивая эту крамолу от себя подальше, но в этот миг я вдруг поняла, что он меня раздражает. А попросту – бесит. Его самоуверенность, замашки, некое тщательно скрываемое бахвальство.

Вот вроде бы ничего преступного он не сказал, но мой аналитический мозг тут же выхватил все эти мелочи, которые никуда не деть. Нужно либо с ними смириться, либо подумать: а готова ли я к встрече с другими его особенностями характера и образа жизни?

– Вполне возможно, – сказала я, глядя Антону в глаза. – Инна Андреевна советовала мне вначале приглядеться ко всем кандидатам, которых она мне подберёт. Именно так я и собираюсь поступить, – улыбнулась лучезарно и отправилась рассматривать картины.

Я сюда, между прочим, прежде всего, за этим пришла. А всё остальное – приложение. Захочу открою, захочу закрою. А надоест – удалю нафиг. Да!

Богдан

Поход на выставку оказался весьма продуктивным, за исключением нескольких мелочей.

Во-первых, Юлия походила на манекен – красивая кукла, что двигалась, словно по команде, и улыбалась, будто ей губы и щёки клеем «Момент» обработали. Собственно, именно это я и приказал ей делать, но нельзя же изображать механическую игрушку, даже не пытаясь хоть как-то соответствовать статусу моей помощницы. На неё даже не заглядывались, хотя посмотреть было на что. Это именно тот случай, когда красота терялась в её инертной замороженности.

«Рыба хек», – окрестил я Юлию мысленно. На что-то более экзотическое она не тянула. Точнее, не дотягивала при всех её вполне презентабельных прелестях.

Я утешал себя тем, что детей мне с ней не крестить, а умственные и прочие способности в походно-полевых условиях не каждый может проявлять. Да и никто сегодня от неё не требовал профессионализма, а то, что девушка немного пластмассово-деревянная – так это не такой уж и жирный недостаток.

Во-вторых, за нами, как приклеенный, таскался Стёпка, потому что именно ему предстояло знакомить меня с местным деловым бомондом. Стёпка со своими обязанностями справлялся на слабый «трояк». К тому же, он бесконечно отвлекался, дёргался и нехило так косил по сторонам, в поисках счастья.

Счастье видно было издалека: кроваво-красное платье ему в помощь. Вот за кем шею сворачивали – и я понимаю. Вот это магнетизм и харизма! Я вдруг понял, что образ офисной крысы – лучшее, что я видел в её исполнении. По крайней мере, я б меньше переживал и психовал. Потому что оказалось, что мне абсолютно не всё равно, чем она занимается, кто на неё смотрит и кто вслед за нею таскается.

Бояркина же любовалась Стёпкиными картинами. Упивалась, наслаждалась, словно на вкус пробовала. Через полчаса я понял ещё одну вещь: ничего бы не изменилось. Даже в своём сером офисном костюме и без причёски-макияжа, она бы всё равно притягивала взгляды.

Ястребовский следовал за Бояркиной, как тень. Точнее, туча. Не знаю уж, о чём они беседовали, но свидание для него явно не задалось. Внутри я ликовал, как дебил без мозгов. Его потемневшее надутое лицо безмерно меня радовало. К тому же, Илонка на этого Ястреба – ноль внимания, а его это задевало. Ещё бы. Побудь и ты в шкуре отвергнутого. Не всё же мне в ней щеголять.

То, что на меня она не смотрела, бесило. Не искала взглядом, не оглядывалась украдкой. Меня словно не существовало. Будто взяла и вычеркнула из своей жизни. Будто не она недавно стонала в моих руках, откликалась на мои поцелуи, не вцеплялась пальцами в мои волосы.

В тот самый пиковый момент, когда я дошёл до точки кипения, когда или чайник расплавится, или газ рванёт, я уже и не помнил, что не собирался к ней возвращаться. Сам же ставил точку и твёрдо решал перевернуть страницу наших с Бояркиной отношений, но стоило ей только появиться на моём горизонте, как всё летело к чёрту – и мои намерения, и моя непоколебимость. Или непокобелимость. Что суть почти одно и то же.