Дама Треф (СИ) - Рис Кларисса - Страница 24

Возможно, в голове все же появится какая-нибудь мимолетная легкомысленная фантазия и на бумагу ляжет что-нибудь стоящее. Но рядом с другим человеком думать выходило еще хуже, чем наедине с самой собой. Я судорожно пробегала глазами по интригующему силуэту мужских пальцев, лежащих на столешнице и словно видела… О нет! Он сидел и улыбался, думая о чем-то, лениво перебирая бумаги на моем рабочем столе. Проводя пальцами по листам недописанного детектива и словно возвращая нас обоих в детские годы. Головой я понимала, что он не просто так пришел. Высунул кончик языка и облизал ехидно изогнутые губы. И это мне понравилось. Ведь это прекрасно ложилось на бумагу в описании того, что же такое «идеальная любовь»!

— По какому поводу пожаловал? — приподняв бровь я все же внимательно посмотрела на своего жениха, пытаясь проанализировать собственное состояние.

— Вообще-то я хотел спросить, как у тебя продвигаются дела с домашним заданием, — ответил он лениво, не утруждая себя прямым зрительным контактом. — Ты пропустила обед, и я начал беспокоиться. Даже подумал, что, ты моришь себя голодом с головой уйдя в работу, как это частенько бывает. Но смотря на это все, единственное, о чем мне приходится волноваться, как бы ты не завалила первый тест.

— Занятно! — выпалила я чересчур поспешно и резко. — Просто ты до этого никогда не интересовался тем, как я учусь, как обустроилась в академии и как вообще проходят мои будни. А теперь, словно тебя поменяли. Думаю, это страннее того, что я не могу дописать одно единственное сочинение, которое нам задали три дня назад.

— Не будь такой злой и колючей, — ответил Лаурент спокойно, и убрал выбившийся из косы локон, мне за ухо. — В нашем любимом ресторане появилось новое блюдо от шефа, не хочешь сходить на выходных? Светилар не тюрьма, мы можем отсюда сбежать. К тому же, твоей умной и светлой головке надо проветрится. А то все это многообразие пестиков и тычинок, слишком дурно на тебя влияет. Не надо делать то, к чему не привыкла. Ты всегда можешь попросить у меня помощи. Даже если нужно отполировать до влажного блеска эбонитовый жезл. Мы все же с тобой практически муж и жена, и будет как-то странно, если ты будешь практиковать подобное на ком-то еще, так что я весь в твоем полном распоряжении.

Еще чуть ближе, его руки тут же покинули карманы брюк, и он улыбнулся так же, как и в детстве. Мягко… Обольстительно… Коварно... Сладко… Ох, как же волновали слух его мягкие речи и детские интонации! Словно нам опять восемь, а мы сидим под столом в попытках спрятаться от злой няни. Я с силой впечатала ногти в собственную ладонь и старалась придать лицу равнодушия, при взгляде на эту довольную физиономию. Слишком много совпадений. Слишком… Просто, неважно чего, его концентрации в моей жизни, тайн и загадок… Он изогнул свои длинные белые пальцы с аккуратными ногтями и темными пятнами от грифельного карандаша, и аккуратно погладил меня по щеке, заставляя выдохнуть, задержанный в легких воздух.

— Что это… — от трепыханий и клокочущей в горле злобы у меня сводит судорогой челюсть. — Зачем ты все это делаешь? Я не понимаю… Просто это странно. Что у тебя творится в голове Лаурент?

— Ммм, что я делаю? — задумчиво тянет он, рассматривая меня сверху вниз. — Я самый большой твой фанат Амисия. И твоей единственный роман, написанный еще год назад провалился не потому, что ты неумеха, а потому что ты понятия не имеешь, что такое любовь, чувства и вообще-то общение. Для тебя это просто набор бессвязных слов. Так что я пришел помочь и разрешить проблему, которая у нас с тобой появилась. Не скажу, что готов играть рыцаря в сверкающих доспехах, но хотя бы справиться с твоим мондражем и убрать все эти жезлы из сочинения вполне способен.

— Ты читал мой роман? — огромными от шока глазами смотрела я на него, понимая, что он на самом деле читал.

— Прости, не удержался, — усмехнулся он, откидываясь на вытянутые за спиной руки. — Книга сама прилипла ко мне и… Просто умоляла ее прочесть. А кто я такой, чтобы отказывать в желаниях самой Амисия Силиан и ее творчеству. Так что да, я ее читал и даже с неким удовольствием.

— Всевышний, ну зачем? — жалобно вопросила я у него. — Почему ты? Это же дикая чушь, которой я не горжусь. Теперь я отчетливо понимаю, что она вообще была не предназначенная для посторонних глаз… Какого черта именно ты… Вышло же не так много экземпляров и почти все из них я сожгла.

— Рукописи не горят, ты знала об этом? — удовлетворенно тянет блондин и улыбается еще шире и коварнее.

Я на такую заботу и искренность с его стороны лишь покачала головой. Это ложь и какая-то странная провокация! Я хотела наорать на него, но вместо этого сгорбилась пополам, закрыв руками лицо, и легонько приложившись головой о стол, вздохнула. Это провал... Полнейший... Фиаско… Я смотрела на его реакцию сквозь промежутки в пальцах, молясь о том, чтобы у него хоть раз в жизни проснулась совесть. Хотя бы капелька. Лаурент пытался перестать улыбаться, но у него плохо выходило. Стоило его белым зубам прикусить губу, как в моей голове тут же вспыхивали картинки из его спальни. Когда за окном была полная луна, а на подоконнике разложены мягкие подушки. Это опасно…

— Так стоп! — я выставила вперед напряженную руки. — Никто не разрешал тебе вторгаться в мое личное пространство! Знаешь ли, терпеть не могу тех, кто ведет себя подобным образом. Ты бесишь!

— Я и не вторгался, — пожал плечами Камилен, не вынимая рук из карманов. — Вернее, ты сама попросила меня о том, чтобы я помогал тебе. И опля, внезапно забыла обо всем, напялив на глаза розовые очки влюбленной дурочки. Извини, но листок с розовыми сердечками, написанный твоей рукой, среди вороха идеально отсортированных документов и рукописей — это нечто немыслимое. Я не собирался читать, просто… Эти слова настолько сильно не вяжутся с твоим образом, что мне хочется рыдать от умиления. Это просто катастрофа! Такое нельзя сдавать… Точнее, это могла написать кто угодно, но не знакомая мне Амисия. Я готов поклясться, что даже влюбившись в Тилена, ты не поменяла отношения к миру. Ты все так же презираешь низших, ненавидишь медлительность и бесишься из-за того, что кто-то не понимает твоих слов. Так к чему же все эти ужимки и холмики с перчиками?

— Что? — опустив глаза протянула я, стыдясь своих собственных слов.

— То! — усмехнулся парень, — Не в твоем кровожадном духе. Не понимаешь этого, что ли?

— Я… — правильных слов я так и не подобрала. — Понятия не имею, как вообще писать про любовь. И ты это не хуже моего знаешь.

Он оперся руками о столешницу и наклонился ко мне еще ближе. Сидел рядом, чуть сощурив глаза, когда его дыхание касалось моей щеки и ласкало ухо. Всего хорошего? Что вообще между нами происходило? Никаких слов и договоренностей. Никакого адекватного решения. Если рядом с Тиленом я чувствовала себя спокойно, то Камилен заставлял все мысли связываться в шипящий клубок гадюк. Звучало как «иди к черту» и приглашение свалить, но он не двигался. Смотрел на меня пристально, будто бы выискивал какие-то ответы на моем лице. Отчего-то парень казался гораздо спокойнее, чем хотелось бы.

— Не в твоем духе, я сказал, — едва ли не по слогам повторил он. — Бесишься, из-за того, что приходится делать вид, что якобы со всеми на одной волне. Но не стоит об этом переживать. Все хорошего! Я знаю, что тебе не нужны слова, чтобы сделать правильные выводы. Тебе нужны чувства, которые расставят все точки над буквами.

— Вот и отлично, — судорожно выдохнула я, — от тебя мне тоже ничего не нужно.

— Правда? — он выпрямился и подняла глаза к потолку, приоткрыв усмехающийся рот. — Совершенная концепция, которая тебе подходит. Превратить любовь в ненужное чувство. Ведь именно так, ты всегда и поступала. Разбивая на осколки все, что тебе говорили. Ненавидя тех, кто грешил влюбиться в тебя. Унижая и втаптывая их чувства в грязь.

— Заткнись! — от его слов становилось дурно и противно.